— Михаил Александрович, разрешите мне более подробно объяснить, как видится работа нашего Трибунала, — подаёт голос Павлов. — А то я уже вижу нехороший блеск в глазах одного подполковника…

— Который обусловлен абсолютно не тем, о чём вы, Иван Петрович, подумали, — сразу перехожу в наступление, которое, как известно, самый лучший способ обороны. — Более того… Ваше императорское высочество, я хочу напомнить одну недавнюю беседу в Аничковом дворце. Я ответил согласием на предложение, но не желаю быть слепым исполнителем чьей-то личной воли. Поэтому любую ликвидацию я и мои люди будем проводить только по вынесении приговора подобным трибуналом…

— Вот именно об этом, Денис Анатольевич, я и хочу всем поведать. — Академик становится серьёзным. — Во-первых, считаю, что регент не должен быть в составе трибунала. И в этом его императорское высочество меня поддерживает. Правитель должен утверждать приговор, либо нет, но не участвовать напрямую в суде. Во-вторых, нас пять человек. Каждый имеет право голоса и каждый же отвечает за свой участок работы. Генерал-майор Потапов — сбор информации о судимых персонах по линии военного ведомства и заграничных агентов, подполковник Воронцов — сбор информации внутри империи, это — Отдельный корпус жандармов и Департамент полиции. Подполковник Гуров — физическое проведение акции. Я и генерал Келлер — юридическое обоснование и работа с общественным мнением, то, что вскоре англосаксы назовут «паблик рилейшнз». Причём в работе трибунала я предлагаю пользоваться принципом «либерум вето», взятым из практики польских сеймов. Если один из нас в силу тех или иных причин будет не согласен с решением остальных, приговор считается недействительным. И работать трибунал будет не только в отношении представителей Фамилии… Пётр Всеславович вчера доложил мне о подготовке убийства сенатора Гарина из-за ревизии Центрального Военно-промышленного комитета в Петрограде. Помимо этого обнаружились интересные факты о покушении на жизнь генерала Поморцева, одного из наших перспективных ракетчиков. Если вы не знаете, до этого он разработал процесс фабричной выделки кирзы, применение которой грозило большими убытками ряду фабрикантов-кожевенников, имевших военные заказы. В частности, господину Второву, возглавляющему синдикат «Военпоставка». В окружении Второва есть… то бишь была команда ликвидаторов, решавших для хозяина скользкие вопросы.

— И где эти умники сейчас? Я так понимаю, уже на полпути в мой батальон? Было бы интересно пообщаться с ними. А вдруг что подскажут дельное, в работе нашей полезное, — пытаюсь притормозить Павлова. Если в его голосе слышится лекторский тон, то это — надолго.

Вместо академика отвечает Пётр Всеславович:

— Боюсь, Денис Анатольевич, что — нет. Вы же не станете поить анисовой водкой вражеских часовых… Эти господа использовали в основном один и тот же метод. Ненужного человека накачивали водкой с кумарином. Анисовой — чтобы заглушить вкус и запах. Потом пара не особо сильных ударов по голове, и любой врач с чистой совестью ставит диагноз «апоплексический удар». С генералом, правда, они действовали по-другому… Я взял грех на душу, и почти все они скоропостижно скончались от того же диагноза. Рассказав перед этим всё, что нас интересовало…

— Если вы, Денис Анатольевич, хотите приобщиться к этому делу, для вас есть подходящая кандидатура. Некий господин Максим Осипович Эпштейн, один из юристов Второва. До этого работал на Карла Тиля. Помог Второву в 1904-м осуществить захват фирмы у бывшего хозяина, тот с горя скончался…

— Опять кумарин?

— Не знаю. Возьмёте Эпштейна, поинтересуйтесь… На полученные деньги купил доходный дом в Москве, позже — ещё один.

— Когда можно начать?

— С завтрашнего дня. Но прошу учесть, что время ограничено. У вас в запасе — неделя-полторы. Почему, Михаил Александрович объяснит позже. — Павлов снова играет в председателя. — По составу и принципам работы трибунала есть вопросы? Все согласны?.. Замечательно. Тогда на повестке дня — кандидатура великого князя Кирилла Владимировича. Он обвиняется в нарушении присяги государю, организации заговора против императора и регента. Виновен в смерти графини Брасовой и Георгия Брасова, косвенно — в смерти императрицы Александры Фёдоровны… У кого-либо есть вопросы, сомнения в виновности данного человека?.. Нет?.. Ставлю вопрос на голосование. Вердикт трибунала — смертная казнь. Кто — против?.. За?.. Единогласно… Подполковник Гуров, привести приговор в исполнение! Время и место — на ваше усмотрение, но не дольше трёх суток.

— Господин подполковник, сегодня я подписал указ о лишении его титула великого князя. Повешение заменить расстрелом, перед этим — гражданская казнь. Это — принципиально. Пусть остальные знают, что неподсудность закончилась. Время приведения приговора в исполнение и место захоронения сообщать родным запрещается! — регент добавляет немного «пикантности». Наверное, это — действительно личное. Око за око. Смерть за смерть… Но если бы моих… Не приведи Господь, тьфу-тьфу-тьфу! Всю семейку Владимировичей кончил бы! И прах — по ветру!..

— …Подписаны ещё два указа. Первый — о реорганизации Отдельного корпуса жандармов в Корпус государственной безопасности. Возглавлять его пока будет граф Татищев, до сих пор он справлялся. Все офицеры, желающие служить в Корпусе, должны пройти самую тщательную проверку. Иван Петрович, поможете с полиграфами?.. — Михаил Александрович, дождавшись утвердительного кивка Павлова, переходит к следующему вопросу: — Второй указ — о создании Управления промышленно-трудовых лагерей. Его возглавит генерал от кавалерии Григорьев, приехавший с нами. Первое, чем он должен будет заняться — Тихвин-Волховским проектом, для тех, кто ещё не в курсе — подготовка к промышленной выплавке алюминия. Мы с вами, Иван Петрович, обсуждали это.

— Да. Я привлёк к работе Мордвинова, это — местный краевед, и отставного военного инженера Тимофеева, который в прошлом году привозил образцы пород в Глиняную секцию. Геологический комитет и Академия наук откомандировали в наше распоряжение доцентов Искюля и Васильевского. Первый — химик, второй — опытный геолог-полевик. Профессор Федотьев из петроградского Политехнического тоже дал согласие на работу с нами… Сложность в другом. Около трёх месяцев назад там организовано акционерное общество «Тихвинская огнеупорная глина». Учредители — местный помещик Унковский… — Павлов делает паузу, заглядывая в свой «склерозник». — Уездный предводитель дворянства Буткевич, председатель земской управы Швахгейм и несколько фигур помельче. Они пока что настроены весьма решительно.

— Пётр Всеславович, возьмите на заметку. Всех, особенно земца, проверить по своим каналам, может быть, и всплывёт что-то. — Регент на секунду задумывается. — Сталь и алюминий должны быть в руках государства, а не частных лиц…

— Я думаю, им можно предложить сорок девять процентов прибыли, контрольный пакет останется за нами. Не дураки, поймут, что сами не осилят. А лепить кирпичи из редкой руды мы не позволим. — Академик перелистывает страничку в блокноте. — Предварительные переговоры по турбинам и остальному оборудованию ведутся со шведской фирмой ASEA. Нам удалось привлечь к этой работе Генриха Осиповича Графтио. Первый проект для Волховской ГЭС он разработал в 1902 году, в 1914-м модернизировал его под более мощные турбины…