— Прошу извинить, но всё моментально стало известно германцам, — подаёт голос Потапов. — Сомневаюсь, что они к такой новости отнесутся спокойно.

— Сие обсудим чуть позже. С этим вопросом — всё?.. Хорошо. Тогда, Николай Михайлович, вам слово. — Павлов прям как на каком-то симпозиуме командует.

— Вот здесь собраны материалы по шпионажу лишь некоторых предприятий в пользу Германии и Австро-Венгрии. — Потапов кладёт перед собой толстую папку. — Пока что мы разрабатывали две группы фирм. Первая — бывшие предприятия пангерманского Электрического синдиката. Московское, Киевское, Русское и прочие общества электричества. Особое место — «Общество электрического освещения 1886 года». Они, уже практически не таясь, шлют через упомянутую Швецию доклады в бюро Куна при Германском генеральном штабе. Решение о ликвидации фирмы предлагалось давно, но усилиями некоторых персон постоянно откладывалось.

— Вы можете назвать этих персон? — в голосе Регента слышатся металлические нотки.

— Так точно. Бывший председатель Совета министров Горемыкин и граф Буксгевден, супруга которого в девичества носила фамилию Сименс.

— Пётр Всеславович, это по вашему профилю.

— Горемыкин — действительный тайный советник первого класса… — Воронцов напоминает некоторые нюансы российской юриспруденции.

— У Корпуса госбезопасности будут все полномочия! — Михаил Александрович раздражённо повышает тон. — Эти предприятия будут реквизированы в казённую собственность!.. И в первую очередь — та фабрика, о которой вы, Николай Михайлович, докладывали! Расскажите остальным в двух словах!

— Речь идёт о целлюлозной фабрике «Вальдгоф». Впервые обратили на неё внимание в связи с делом полковника Мясоедова. Против членов правления были найдены явные улики в сношениях с Германским генеральным штабом. Директора и служащие-немцы были высланы в Сибирь, было выбрано новое правление, и «Вальдгоф» продолжила работу, поставив в названии «русское акционерное общество». Как недавно обнаружилось, фирма выплачивает своим ссыльным половину их прежнего жалованья. Можете представить поселенца, имеющего доход до пятнадцати тысяч рублей в год? В дополнение к этому двое конторщиков, германцев, успевших принять российское подданство, зачастили в Стокгольм, где наши агенты засекли их при посещении германского посольства…

— Фабрика должна стать казённой! Необходимо провести тщательное расследование с подробным освещением в газетах!

— Я беру на себя прессу и формирование общественного мнения, а Петру Всеславовичу лучше скоординировать свою работу с Николаем Михайловичем. Наверное, нужно создать сводную следственно-оперативную группу, куда войдут офицеры КГБ и ГУГШ, — Павлов спокойным тоном распределяет обязанности, на что Потапов и Воронцов согласно кивают.

— Николай Михайлович, параллельно пусть работают по тому списку, что вы озвучили… — Регент, многозначительно улыбаясь, переходит к следующему вопросу: — Теперь о планах летней военной кампании. По согласованию с союзниками мы собирались проводить Босфорскую десантную операцию. И объявим, что проводить не будем!..

— Ваше императорское высочество! Взятие Проливов считается основной целью этой войны! — Келлер от неожиданности начинает картавить сильнее обычного. — Почему же?..

— Фёдор Артурович, я прекрасно понимаю ваши чувства, но… У нас просто нет и не будет сил для этого. — Академик снова «вылезает на трибуну». — Французы, усиленно подталкивавшие румын к боевым действиям, добились своего. Румыния приносила больше пользы, будучи нейтральной, но господа лягушатники искусно сыграли на чрезмерном тщеславии румынского короля. В итоге армия Румынии моментально разбита, а наш фронт тут же удлинился более чем на тысячу вёрст, и туда были кинуты все резервы. Мы, конечно, сможем высадить десант, захватить плацдармы, но удержать их не получится. Вдобавок всё снабжение — морским путём мимо враждебного румынского и болгарского побережья… И позвольте спросить, зачем, собственно, нам нужны Проливы? Про «водрузить крест на Святой Софии» я знаю. А помимо этого?

— Свободный проход в Средиземное море! Устройство там военно-морских баз! Противодействие Гранд-флиту! — Келлер перечисляет свои требования.

— Давайте по порядку. Проход в Средиземноморье? Будет по итогам войны. Турцию заставят поменять режим Проливов. Наши корабли смогут свободно проходить. Но, боюсь, что те же британцы также смогут свободно попадать в Чёрное море. Устройство баз? Где? Куда ни плюнь, попадёшь в Юнион-Джек. Противодействие Гранд-флиту? Чем? Тремя линкорами против двух десятков?..

— Фёдор Артурович, выслушайте Ивана Петровича до конца, — великий князь пытается примирить спорщиков.

— Так вот, наша задача — вывести Турцию из войны. И вместо лихого «кавалерийского» наскока на Босфор я предлагаю крейсерскую войну на коммуникациях противника. Необходимо создать специальную флотилию или эскадру… Не знаю, как там у флотских это называется, морской стратег из меня никакой. В состав этой, ну пусть будет эскадры должны входить все подводные лодки Черноморского флота, плавбаза для их обслуживания, один или два авианесущих корабля…

— А что, у нас уже и авианосцы имеются? — в голосе Келлера сквозит неприкрытый сарказм, генерал так увлёкся спором, что, не подумав, ляпнул иновременное слово, вот у Потапова бровки-то взлетели…

— У нас, Фёдор Артурович, имеется воздушная дивизия Черноморского флота, четыре авиатранспорта, на каждом — по восемь летающих лодок… На чём мы остановились?.. Ага… Далее, корабль-носитель минных катеров. В качестве последних предлагается использовать малотоннажные суда флота с установкой на них торпедных аппаратов. У турок два основных маршрута: Босфор — Констанца для перевозки военных грузов и «угольный» Босфор — Зонгулдак. Вот и представьте, что в непосредственной близости от них появились вышеперечисленные корабли в сопровождении пары крейсеров и нескольких эсминцев…

Понятно, откуда ветер дует! Наш гениальный академик предлагает нечто типа авианосной ударной группировки создать. Блин, какая-то мысля краем проскочила, оченно-оченно интересная!.. Так, вспоминаем… АУГ… Корабли — колонны — кильватер… Нельсон — линия — линейный корабль — белоснежные паруса… Паруса!.. «Одиссея капитана Блада»!.. Пираты!.. Абордаж!..

— Иван Петрович, извините, что прерываю, у меня жизненно важный вопрос! — Радостно улыбаюсь оторопевшему академику. — Если, конечно, сочтёте важными рассуждения маленькой сухопутной крыски… Что дешевле, торпеда или ящик взрывчатки?.. На кого будут охотиться все ваши лодки, гидропланы и торпедные катера? На грузовые пароходы с максимальной скоростью грустной черепахи? Нет, я не против, если будет скоростная цель — вперёд и с песней! Моё предложение — вместе с минными катерами или вместо них найти катера с пушечно-пулемётным вооружением и возможностью нести десант. Два-три катера остановят любой пароход. Если тот будет чем-то отстреливаться, поможет «старший брат» эсминец. Если нет — заход с двух бортов, абордаж, «стоп-машина», туркам — сорок пять секунд на спуск шлюпок, открыть кингстоны, или что там у них, если нет — ящик тротила на днище, поджечь шнур и — ходу! Забортная водичка, попав в котёл, доделает начатое…