– Что?! – Колл подскочил. – Тамара, клянусь тебе, Аластер не работает на Врага!

– И что с того? – Голос Тамары звенел. – Он пытается украсть опасное магическое устройство. Даже если твой отец хочет просто держать его при себе, чтобы ему лучше спалось по ночам, алкахест слишком ценен и смертельно опасен. Что, если Враг узнает, что он у него? Он убьет твоего отца и заберет алкахест. Если мы расскажем другим магам, они помогут его защитить.

Колл вскочил и забегал взад и вперед по комнате:

– Нет! Я отправлюсь к папе и скажу, что мне все известно. Тогда он не сможет выполнить задуманное, и алкахест останется в безопасности.

– Слишком рискованно, – заметил Аарон. – Твой отец собирался вырезать сердце Хэвока. Не думаю, что тебе стоит приближаться к нему в одиночку. Он бросил в тебя кинжал, не забыл?

– Он бросил его мне! – возразил Колл, хотя уже и сам сомневался, верит ли он в это.

Тамара протяжно выдохнула:

– Я понимаю, ты не хочешь, чтобы у твоего папы были неприятности, но он сам их на себя навлек.

– Он мой отец! – сказал Колл. – Я должен решать, как поступить. – Он взглянул на Тамару. Ее темные глаза не мигая смотрели на него. Колл сделал глубокий вдох и выложил последний козырь: – Ты обещала хранить мою тайну. Ты поклялась своей честью.

Голос Тамары задрожал.

– Колл, что, если ты ошибаешься и твой папа на самом деле хочет навредить Аарону? Что, если ты ошибаешься насчет своего отца? Это ведь возможно! Мы не всегда знаем, что творится в голове наших близких.

– То есть ты лгала, – напирал Колл. – Ты солгала мне прямо в лицо. Нет у тебя никакой чести.

Аарон поднялся:

– Ребят, хватит…

– Значит, так, я пойду и расскажу обо всем мастеру Руфусу. – Тамара его не слушала. – Я знаю, ты этого не хочешь, и я знаю, что обещала этого не делать, но я должна!

– Ничего ты не должна! – Колл невольно повысил голос. – И если бы тебя волновало хоть что-то еще, кроме того, как стать первой во всем Магистериуме, ты бы этого не сделала! Ты же мой друг! Ты должна держать свое слово!

– Аарон тоже твой друг! – закричала она. – Тебя не волнует, что Враг может с ним сделать?

– Если Колл говорит, что его отец не работает на Врага, я ему верю, – торопливо вставил Аарон. – Опасность угрожает мне, так что это я должен решать…

Лицо Тамары пылало, в ее глазах стояли слезы. Колл вдруг понял, что Аарон для нее всегда будет на первом месте.

– Ты просто миришься с тем, что тебе угрожает опасность! – взорвалась она. – Это в твоей натуре! И Колл это знает! – Она резко развернулась к Коллу: – И ты этим пользуешься! Я все расскажу мастеру Руфусу! Вот увидишь, я это сделаю! И если из-за алкахеста с Аароном что-то случится, это… это будет твоя вина!

Она развернулась и бросилась вон из комнаты. Колл внезапно понял, что едва переводит дух, словно только что пробежал марафон. И в следующую секунду он на самом деле побежал, ринулся в погоню за Тамарой.

– Хэвок! – закричал он. – За ней! В смысле не кусай ее, просто задержи ненадолго!

Хэвок взвыл, но Аарон, бросив на Колла уничижительный взгляд, схватил его за ошейник. Творец всем телом удерживал волка, пока Колл, выскочив в коридор, в последний момент успел заметить, как в конце прохода мелькнули косы Тамары. Он побежал за ней, хотя и понимал, что с его ногой ему ее никогда не догнать.

В груди нарастал комок ярости. Тамара оказалась ужасным человеком, недостойным доверия. Он предполагал, что друзья будут сердиться, но никак не ожидал предательства. Ногу точно прошили раскаленные иглы, Колл споткнулся и упал на колени. Всего на секунду – на краткое мгновение – он вообразил, что было бы, если бы у него были рабочие обе ноги, если бы он мог навсегда забыть о боли. На что бы он пошел ради этого? Смог бы он ради этого убить? Перестал бы беспокоиться о своем списке Вселенского Зла?

– Колл?

Кто-то положил ему на плечо руку, а потом помог подняться. Алекс Страйк, как всегда собранный и в точно с иголочки форме, выглядел встревоженным:

– Что ты делаешь?

– Тамара… – с трудом произнес Колл.

– Она направилась к кабинету Руфуса, – сказал Алекс, указав на двойные двери из железа и меди. – Ты уверен, что у тебя…

Но Колл уже сорвался с места. Ему было прекрасно известно, где находился кабинет Руфуса. Пробежав последний коридор, он распахнул дверь.

Тамара стояла в середине круглого ковра в центре комнаты. Руфус стоя привалился к столу, и его силуэт подсвечивали лампы за его спиной. Он выглядел очень мрачным.

Колл, резко остановившись, переводил взгляд с Тамары на Руфуса и обратно.

– Ты не можешь, – сказал он Тамаре. – Ты не можешь сказать ему.

Тамара расправила плечи:

– Я должна, Колл.

– Ты обещала! – срывающимся голосом воскликнул он. Он ожидал, что Аарон последует за ним, но этого не случилось, и на него навалилось острое, чудовищное одиночество: он оказался один против Тамары и Руфуса, точно они были его врагами. Он жутко разозлился на Тамару. Ему и в страшном сне не могло присниться, что он будет злиться на нее или утаивать что-то от Руфуса. Последнее, чего бы ему хотелось, – это оказаться в его нынешнем положении. И уж точно он никогда и помыслить не мог, что его доверие к Тамаре будет подорвано.

– Похоже, дело серьезное, – заметил Руфус.

– Все в порядке, – возразил Колл. – Ничего не случилось.

Руфус смотрел то на Колла, то на Тамару, то опять на Колла. Колл отлично понимал, кому он поверит. Что важнее, он знал, кто из них двоих был больше достоин доверия.

– Ладно, – сказала Тамара. – Я просто скажу как есть. Это Аластер Хант пытался украсть алкахест, и если мы его не остановим, он попытается еще раз.

Тонкие брови мастера Руфуса удивленно приподнялись:

– Откуда тебе это известно?

– Потому что, – ответила Тамара, несмотря на то, что Колл был готов испепелить ее взглядом, – Колл так сказал.

Маги отправили Тамару назад в комнату. Она ушла, сгорбившись и повесив голову, и ни разу не посмотрела на Колла. Он тоже ничего ей не сказал. Ему пришлось остаться и отвечать на бесконечные вопросы о том, что он видел или не видел, как вел себя Аластер и не упоминал ли он Константина Мэддена. Колла спросили, знал ли он, что его отец и Константин в прошлом были друзьями, и особенно подробно интересовались, что Аластер говорил о его матери, Саре, не намеревался ли он вернуть ее к жизни.

– А это возможно? – изумился Колл. Но никто не дал ему прямого ответа.