обручем сдавливала грудь, мешая дышать. Соната Коллопса была куда прекраснее.

– Победителем становится… маэстро Баэль.

Мюннер широко распахнул глаза и потрясенно уставился на своего кумира. Видимо, скрипач-пасграно был абсолютно уверен в своей победе. Решение Хюберта, которого он так сильно уважал, стало для него полной неожиданностью.

Баэль никак не отреагировал. Он вел себя так, будто ожидал этого, словно произошедшее не казалось ему чем-то странным. Чего нельзя было сказать обо мне. Вернув скрипку в футляр, Баэль стал спокойно спускаться с холма.

Пребывая в смешанных чувствах, я на мгновение задержался, разглядывая то Хюберта, то Коллопса, а затем быстро побежал вслед за Баэлем.

– Аллен Хюберт производит впечатление умного человека, – заметил я, поравнявшись с ним.

– Не думаю.

– Что значит та музыка, которую ты играл?

– Ничего.

Прикладывая огромные усилия, чтобы не отстать от Баэля, я раздумывал, стоит ли поделиться с ним своими мыслями, и наконец решился.

– Если бы я был сегодня судьей, то не думаю, что смог бы легко определить победителя. Не знаю, какой смысл ты вложил в ту мелодию, но она не звучала красиво.

– Так и задумывалось.

– Тогда зачем ты сыграл ее?

Баэль резко остановился и обернулся. Мое сердце испуганно забилось: неужели я допустил ошибку? Но он смотрел на меня абсолютно равнодушно.

– Сейчас в голове у меня две мысли: первая – никогда больше я не стану слушать игру этого детины, и вторая – я совершенно не понимаю, зачем вообще это сделал. Ситуацию накаляет еще и то, что некий Коя де Морфе только что ляпнул глупость, но ты и сам это прекрасно слышал.

И Баэль ускорил шаг.

Онемев, я стоял на месте и смотрел на его удаляющийся силуэт, не понимая, пошутил ли он или сказал все как есть. Придя в себя, я последовал за ним.

Глава 06

Граф из далеких краев

Баэль чувствовал себя здесь как дома, а для меня это был чуждый мир.

– Рассказывайте скорее! – взмолился снедаемый любопытством Тристан.

Мы встретились с ним сразу после дуэли и заглянули в наше любимое кафе. Баэль с непроницаемым лицом сел за стол и передал мне футляр со скрипкой.

– Спроси лучше у Кои, ведь он у нас самый беспристрастный критик.

Тристан вопросительно посмотрел на меня. Я помолчал, но все же решил сказать все начистоту:

– Мне кажется, Коллопс сыграл неплохо. А Баэль исполнял удушающую мелодию…

– Коя, мне интересно другое. Кого Коллопс выбрал судьей?

– Аллена Хюберта.

Улыбка исчезла с лица Тристана, но через мгновение появилась вновь.

– Значит, предпочел того, кого уважает больше всего… Но Хюберт не тот человек, который бездумно встает на чью-то сторону. Полагаю, он был предельно честен в своей оценке?

– Да, он выбрал Баэля.

– Я так и думал. Жалко, что не видел этого своими глазами. Представляю лицо Коллопса, когда объявили победителя.

– Он был в отчаянии. Еще бы: Хюберт для него царь и бог, а тут такое унижение… Наверное, он до сих пор не пришел в себя.

Мне было откровенно жаль Коллопса. Я понимал его чувства. Баэль точно так же относился ко мне: несмотря на все мои старания, он никогда не примет и не станет слушать мою музыку.

Тристан, изучая меня взглядом, довольно произнес:

– Надо бы рассказать всем в городе о поединке Баэля с Коллопсом. О том, как наш маэстро одержал еще одну победу. Сегодня все будут говорить только об этом. Чувствую, что скоро такие дуэли войдут в моду.

Тристан оказался прав. Из окон кафе на площади Монд было видно, как неопытные музыканты то тут, то там бросали друг другу вызов. Баэль лишь ухмылялся, наблюдая за ними, но совершенно не гордился тем, что мода на дуэли распространилась благодаря ему.

Как-то раз мы поспорили, став свидетелями музыкального поединка двух скрипачей. Я поставил на юношу, лицо которого было усыпано веснушками, а Баэль – на солидного джентльмена в шляпе.

– На сколько спорим?

Баэль равнодушно ответил:

– Для тебя деньги не представляют особой ценности. Предлагаю поставить на кон что-нибудь другое. Например, музыку. Кто из нас проиграет – пишет другому мелодию.

От его предложения мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Сам Баэль готов написать для меня музыку! Видимо заметив мое состояние, юный де Моцерто сказал с улыбкой:

– Ты уже считаешь, что выиграл спор. Но уверяю, мужчина в шляпе сыграет лучше.

– Еще увидим. Я не изменю свой выбор.

Я внимательно наблюдал за дуэлью, волнуясь так, будто поставил на кон все свое состояние.

Молодой музыкант, за которого я болел, начинал первым. Отложив скрипку, на которой обычно играл на площади, он достал из фуляра, словно секретное оружие, другую. На несколько оттенков темнее, она, без сомнения, была сделана из оливкового дерева, считавшегося одним из лучших материалов.

Я посмотрел на Баэля, победно улыбаясь, однако он не выглядел расстроенным. В тот момент, когда юноша поднес смычок к струнам, знакомый голос окликнул:

– Эй! Де Моцерто!

Мы оглянулись. К нашему столику со всех ног бежал Тристан, размахивая измятым листком.

– Что это?

Тристан тяжело дышал и вытирал пот со лба, но на лице его сияла улыбка.

– Способ доказать, достоин ли наш гений в четвертый раз получить титул де Моцерто.

– Неужели…

Сердце забилось быстрее. Я нетерпеливо развернул красочную афишу, объявляющую о конкурсе де Моцерто:

– …Они наконец-то определились с датой.

– Ровно через месяц. Как всегда, в Канон-холле, – отреагировал на мои слова Тристан.

Я почувствовал небывалое воодушевление, но сразу сник, взглянув на Баэля. Он сидел с чашкой в руках и спокойно разглядывал площадь за окном. Его лицо не выражало ровным счетом ничего – ни радости, ни ожидания, ни волнения. Впрочем, реакция была вполне предсказуемой, ведь Баэль, как и я, прекрасно знал, что титул де Моцерто принадлежит только ему.

– Коя. – Его голос вдруг нарушил тишину.

Я пристально смотрел на Антонио и только через несколько долгих секунд осознал, что он позвал меня.

– Что ты говоришь?

– Кажется, определился победитель.

Ну конечно, дуэль. Как я мог забыть? Мой взгляд тут же устремился за окно. Заинтригованный увиденным, я даже не ответил Тристану, который тоже с любопытством следил за дуэлянтами.

Юноша держал в руках скрипку с порванными струнами, на его лице застыла вся скорбь мира. Господин в шляпе стоял напротив, выводя сладостную мелодию, будто намеренно подвергая противника пыткам.

– Секретное оружие сыграло злую шутку. Видимо, он настолько дорожил скрипкой, что даже не играл на ней, и от напряжения струны ослабли, – с улыбкой