— Дейдра? Дейдра Тернер? Ты ее имеешь в виду? Но ведь стрижка овец уже закончена, рабочие уехали. Почему она все еще у тебя?

— Она… э-э-э… она помогает мне со стряпней — временно, пока ты в отъезде. Так когда же ты вернешься домой?

— О, папа, — сказала Тина, отвлекаясь на мысли о Дейдре Тернер и на то, что на самом деле, вероятно, происходит дома в ее отсутствие.

Дейдра была вдовой, Тина это знала. Ее муж, в которого Дейдра была влюблена с детства, двадцать лет назад погиб в аварии. С тех пор Дейдра так и жила одна, никогда даже не смотрела на других мужчин. Или Тина так думала… Возможно, сейчас Дейдра уже смотрит…

Тина улыбнулась и задала следующий вопрос:

— Ты действительно хочешь, чтобы я вернулась домой? — И она добавила, прежде чем отец успел ответить: — Не волнуйся, пап. Ты так долго живешь один… Я сообщу, когда забронирую билет.

— Тина, скоро пойдет четвертая неделя, как ты в отъезде. Если ты не купишь билет на самолет в ближайшее время, то их не останется.

Эта фраза шокировала Тину. Четвертая неделя? Не может быть! Разве не чуть больше двух недель? Тина посмотрела на календарь. Отец прав. У нее осталось восемь дней до отъезда. Восемь ночей… И тогда она будет вправе уйти, потому что сделку можно считать завершенной.

— Тина? Ты в порядке?

Она заморгала и сказала в трубку:

— Извини, пап. Ты прав. Я забронирую билет и сообщу тебе дату вылета.

Тина закончила разговор, ошеломленная и сбитая с толку.

Как она могла потерять счет времени? Поначалу, прилетев в Венецию, Тина не могла дождаться, когда вернется домой. Но теперь, когда она могла сосчитать оставшиеся дни и ночи на пальцах, мысль об отъезде угнетала ее, опустошала, заставляла чувствовать себя ненужной. Да, они с Лукой договорились на один месяц, и теперь, когда месяц почти закончился, она уже мечтала увидеть отца снова. Но мысль об отъезде из Венеции… О расставании с Лукой…

«О боже, нет, — подумала Тина, — даже не думай об этом!»

Это она придумала условия их договора, и Лука согласился. А теперь он ждет, когда она уедет. Очевидно, Тина просто привыкла наряжаться в красивую одежду и к чувству, словно она должна жить здесь. Но ей здесь не место! Она ничем не связана с Лукой!

Надо забронировать билет домой. Ей станет легче, как только она забронирует билет. Тина была уверена — все станет проще.

— Сегодня я забронировала билет на рейс до Сиднея.

Лука, который наливал им обоим в бокалы дорогое вино, замер. Он не так планировал сегодняшний вечер. Украшение в кармане внезапно стало таким же тяжелым, как шар в животе.

— И когда же ты уезжаешь?

— Через восемь дней. Мне повезло. В это время года с билетами трудно. Почти все места на ближайшие рейсы уже забронированы.

«Повезло» — эти слова застряли у Луки в горле. Почему она собирается так спешно его покинуть? Он думал, Тина наслаждается временем, что они проводят вместе. Во всяком случае, она дала ему в постели надежду на это. И хотя Лука сам планировал бросить ее, идея, что она может остаться у него немного дольше, означала бы только откладывание неизбежного на некоторое время. Но теперь, когда Тина заполучила билет, ему нужно поторопиться со своими планами.

Ее позор…

Он налил вино и обернулся, подавая ей бокал.

— Тебе действительно повезло, — сказал Лука, поднимая бокал. — В этом случае я предлагаю тост. За время, которое у нас осталось. Мы должны использовать его с умом.

Тина кивнула и сделала глоток вина. Ее янтарные глаза были странно пустыми, с меньшим блеском, чем вино в ее бокале, и Лука удивился этому. Интересно, она надеялась, что он передумает и попросит остаться?

Конечно, он мог бы… Но не сейчас, когда Тина взяла на себя инициативу.

— И мы можем начать сегодня вечером, — сказал он, ставя свой бокал, чтобы достать что-то из кармана. — У меня для тебя сюрприз. Билеты в оперу на сегодняшний вечер. И я хочу, чтобы ты надела это. — Он извлек из черной бархатной коробочки нитку янтарных бус с большим кулоном из янтаря посередине, которые блестели, как золото, и положил украшение ей на ладонь.

— Очень красиво, — восхитилась Тина.

— Цвет соответствует твоим глазам. — Лука мягко застегнул ожерелье на ее шее и развернул назад. — Прекрасно. Как только я увидел этот янтарь, понял, что он будет идеально на тебе смотреться. Здесь есть еще серьги.

Она взяла их в руки:

— Я буду очень осторожна с ними.

Он пожал плечами и потянулся за вином, желая заполнить эту пустоту у себя внутри.

— Это подарок тебе. А теперь у нас осталось всего полчаса. Уже время собираться.

Неожиданный подарок Луки вывел Тину из равновесия. Большие и тяжелые украшения из янтаря возвращали ее в ложную реальность.

«Ничто в Венеции не было реальным» — так она решила, когда увидела свое отражение в зеркале с позолоченной рамой.

Все только кажется. По крайней мере, ей.

В изумрудного цвета платье, с янтарным ожерельем, теплым и золотым на шее, Тина выглядела как сказочная принцесса. Что касается Луки, то при одном взгляде на него, одетого в темный итальянский костюм, сильного и мужественного, ожидавшего, чтобы подать ей руку, ее сердце начинало биться сильнее.

Все это закончится через неделю. Она вернется на ферму — к пыльным овцам и коричневой земле. Назад в прошлое. Но почему теперь эта мысль так неприятна? От нее сжималось сердце и появлялось противное чувство в животе…

Что с ней происходит?

— Готова? — спросил Лука, явно обеспокоенный, и она ласково ему улыбнулась.

— Я никогда не была раньше в опере, — объяснила Тина. — Никогда не видела настоящее выступление в театре.

— Получается, ты не видела… «Травиату»?

Тина смущенно покачала головой. Никогда еще она не чувствовала такую огромную разницу между ними:

— Я даже не слышала об этом.

— И ты не видела фильм «Мулен Руж»?

— Видела.

— Тогда ты знаешь эту историю. Она и была положена в основу либретто оперы.

— О-о-о, — протянула она, вспоминая. — Тогда это печальная история. Это так несправедливо — героине нужно найти любовь, когда уже слишком поздно, когда ее время уже прошло…

Лука пожал плечами, как будто это не имело никакого значения:

— Жизнь не всегда имеет счастливый конец. Ну, — сказал он, обнимая Тину за плечи, — пойдем.

Вход в оперный театр был с небольшой площади, казавшейся этой ночью меньше из-за массы блистательных зрителей, которые стояли с бокалами, потягивая дорогое шампанское на свежем ночном воздухе.

Головы сразу повернулись в сторону Тины и Луки, машинально кивая им, как бы говоря: «Да, он пока еще с ней».