Макс отвернулся. Несколько секунд он раздумывал. Идея насчет того, чтобы ворваться в туалет с нунчаками наперевес, была самоубийственной, и он от нее отказался.

Вместо этого Макс выбросил сигарету и быстро направился к стоящей за домом «девятке». По дороге он взъерошил волосы, незаметно расстегнул ширинку, а, сворачивая за угол, поменял и походку.

Приблизившись к «девятке», он дрожащей рукой потянулся к водительской дверце, но долго не мог нашарить ручку.

Наконец дверь рывком распахнулась сама.

– Че надо, фуцын?

За рулем сидел еще один бритоголовый, но постарше ушедшего на «стрелку» с Ульяном и покрупнее. Судя по обезображенным переломами ушам, этот когда-то был борцом.

Макс – мелко дрожащий, с блуждающим взглядом – наклонился к машине и, тяжело дыша, проговорил:

– Б-братан, где «ширки» взять, к-кончаюсь, в натуре…

В конце фразы правая рука Макса соскользнула с крыши «девятки», и он едва не рухнул в салон. Бритоголовый с силой толкнул его в грудь и брезгливо проговорил:

– Пшел вон, падаль! Урою! На рынок греби, там скажут…

В следующий миг дверца «девятки» захлопнулась, Макс качнулся и двинулся задом во двор.

Сознание вернулось к Дубу как-то разом. Открыв глаза, он тут же приподнялся на скамейке и быстро оглянулся.

Небольшой скверик, расположенный за четырнадцатиэтажкой, был пуст, только метрах в двадцати прилично одетая женщина выгуливала огромного пятнистого дога.

Увидев, что Олег приподнялся на скамейке, женщина поспешно отвернулась и позвала пса:

– Муслим, пошли! Иди ко мне, мальчик мой!

Дуб сообразил, что она приняла его за алкаша, и невольно покраснел. Поднявшись на ноги, он снова оглянулся, но Макса нигде видно не было.

– Что за черт? – растерянно проговорил Дуб.

Он прекрасно помнил, как догнал Макса и потребовал объяснений. Потом они подошли к скамейке и сели рядом.

– Так что все-таки тут произошло? – спросил Олег. – Ну? Я слушаю!

– Конечно, конечно, Олежка, – примирительно сказал Макс, обняв Дуба. – Я тебе обязательно все объясню. Но позже…

И все. Больше Олег ничего не помнил. Он даже не успел стряхнуть с плеча руку Макса, хотя и собирался это сделать.

– Чертовщина какая-то… – вздохнул Дуб, направившись к четырнадцатиэтажке.

Уже по дороге он ощутил едва уловимую боль. Быстро подняв руку, он коснулся пальцами шеи и тут же все понял.

– Вот скотина! – вскрикнул он.

Сомнений быть не могло – Макс заманил его на скамейку только для того, чтобы усыпить. А усыпил его Макс, передавив сонную артерию.

В школе милиции их таким «приемчикам» официально не обучали, но они были в ходу и у оперативников, и у бандитов. Знал о них и Олег, но все равно попался…

Не зная, что теперь и думать, Дуб нырнул за угол четырнадцатиэтажки и подошел к подъезду. Труп девушки уже прикрыли старой простыней, народа заметно поубавилось.

Майор Еремин разговаривал с каким-то усатым капитаном в возрасте. Увидев Олега, он поспешно пожал капитану руку и кивнул:

– В общем, давай, Рогожкин, заканчивай. Мы поехали.

Подойдя к Дубу, Еремин тронул его за плечо и тихо спросил:

– Ну что, отпустило?

– Да, – вздохнул Олег.

– Не расстраивайся. Оно попервах со всеми так. Сейчас в машине протрясет малость, и будешь как новенький. Пошли.

– А мы что, уже уезжаем?

– А чего нам тут еще делать? Обычный несчастный случай. Участковый прибыл. Ясно?

– Ага, – кивнул Олег, хотя лично ему не было ясно ничего.

В машине он молчал, а капитан Еремин в красках описывал, как после своего первого выезда на труп он не мог смотреть на еду три дня.

Олег для приличия кивал, хотя его голова была занята совсем другим. Он даже не услышал, как майор у ГОВД сказал:

– Ну что, Олег, я пошел, а Миша тебя к общаге подкинет. Перекуси, отдохни малость, а в полвосьмого приходи заступать на дежурство…

Тип с перебитым носом вынырнул из-за угла, приблизился к «девятке» и скользнул внутрь.

– Ну что, порядок, Уж? – спросил водитель.

– Порядок, Варлам. Сказал.

– Никто не видел?

– Не, я к нему даже не подходил. Выдернул незаметно в туалет. Он перепуганный такой, спрашивает, типа, что случилось, я ж, говорит, с телкой все сделал, как Степан сказал. Ну а я ему говорю, мол, молодец, теперь двигай в Чулимск, на вокзал, у Степана идея появилась, чемоданчик искать будем. Он еще что-то мычать начал, а я говорю, мол, закрой пасть и делай, что тебе велят.

– А он?

– А че он? – криво ухмыльнулся Уж. – Он меня боится.

– Он не тебя боится, Уж, а Степана. Смотри, если Ульян что-то заподозрит и смоется, Степан тебя уроет.

– Да никуда он не смоется! Я его, падлу, из-под земли достану и кончу!

– Кончишь его, когда тебе скажут. А сейчас Степан сказал чемоданчик искать. Понял?

– Понял… О, вот и он!

Ульян подошел к своему «Рено», на ходу отключил сигнализацию. Прежде чем нырнуть внутрь, он покосился через плечо на «девятку».

– Смотри, падла, еще и зыркает! – сжал кулаки Уж. – Барыга недоделанный!

– Пусть зыркает, – пожал плечами Варлам. – Главное, чтобы не попытался смыться по дороге. Он нам еще на вокзале нужен…

Синий «Рено» Ульяна тронулся с места, выехал со стоянки и направился к выезду из Охтинска. «Девятка» следовала за ним в отдалении.

Вскоре слева промелькнули последние дома, и по обеим сторонам дороги потянулся сосновый лес. Дорога была довольно широкой, но давно не ремонтированной.

По бокам изредка попадались небольшие деревни, вдоль правой обочины тянулась насыпь железной дороги.

Ульян сильно не гнал, аккуратно объезжая выбоины, так что Варлам с Ужом вскоре окончательно успокоились.

– Машину бережет, козлина! – процедил сквозь зубы Уж. – На фига она ему на том свете?

Варлам промолчал. За показной бравадой Уж пытался скрыть свое волнение. Варлам же если и нервничал, то ничем этого не проявлял.

Он спокойно вел «девятку», внимательно наблюдая за дорогой. Движение было не ахти какое, но встречные машины попадались довольно часто.

Примерно через полчаса впереди показалась эстакада омской автотрассы. «Рено» и «девятка» нырнули под нее и по «развязке» начали взбираться наверх.