Настя как завороженная глядела Стасу в рот. Ей нравилось,как он держится, как говорит, как щурит глаза в беззлобной усмешке. Ейнравилось просто смотреть на него. И она смотрела, не отрываясь.

– Подождите. – Степан улыбнулся. – Это как-тосвязано с моим отцом?

– В общем-то, да.

– А женщина по имени Вероника имеет к делу какое-нибудьотношение?

– Имеет, – вздохнув, признался Стас.

Фокин запрокинул голову и громко расхохотался.

– Я так и думал! Отец сразу заподозрил, что здесьчто-то нечисто. Говорит: меня кто-то пасет. Только не знаю – кто и зачем. Таквы мне расскажете?

– Да, я думаю, и ему расскажем тоже. Речь идет о вашихпредках. О ваших и Настиных.

– Хотите сказать – мы родственники? – не поверилСтепан.

– Нет, но могли бы ими стать. Ваш прадед в пятнадцатомгоду собирался жениться на прабабке Анастасии.

– Ах ты господи! Так это Шестаков со своим знаменитымпроклятием? А я-то думал!.. Нет, ну надо же! Настя, и ты об этом знала?

– Да нет, Степа, не знала. Только недавно всепрояснилось. Случайно.

– Дела… – протянул Степан, хлопая себя по ляжкам,обтянутым дорогим английским вельветом. – Отец просто затащится, говорювам. Ему нравится, что в истории семьи есть изюминка. Кстати, эта Вероника… Онапроизвела на него неизгладимое впечатление. Просто ранила в самое сердце. Он,знаете, даже разыскивал торговую фирму под названием «Шанс». Но она придумаланазвание!

– Она не придумала, – усмехнулся Стас. –Только «Шанс» – это никакая не фирма, а детективное агентство.

– А она замужем?

– Разведена. Вы это серьезно? Насчет раненого сердца?

– Серьезно. Вы себе и представить не можете, каксерьезно. Чем-то ваша Вероника отца зацепила. Он все время говорит о ней и совсех ног кидается к телефону, как только раздается звонок.

– Подумать только, – пробормотал Стас. –Значит, ни вы, ни ваш отец никогда не пытались разыскать наследников АнныИвлевой?

– Бог ты мой, зачем? Мы же не родственники в самомделе. Хотя все оказалось достаточно забавно. Правда, Настюха?

– А ваша бывшая жена, Светлана, – она никак немогла быть в курсе?

– Но если я не знал, то она-то откуда могла узнать?

– Действительно, – пробормотал Стас. – А вывообще-то ей про Шестакова говорили? – спросил Стас. – Знакомая сэтой фамилией по Настиным рассказам, она сама могла сопоставить факты.

– Никогда в жизни я ей ничего такого не говорил. Я,знаете ли, не слишком увлечен стариной. Вот отец – другое дело. Но он соСветланой не дружил. Хотя я понимаю, почему вы спросили. Светка такая ведьма,что ее невольно начинаешь подозревать в некрасивых поступках. И дажезлодействах мелкого масштаба.

– Степан! – с укоризной воскликнула Настя.

– Знаю-знаю, детка. Ты с ней дружишь еще со школы, ивсе такое. Но она мелкая пакостница по природе своей. И не стоит этогоотрицать.

– А что до пакостей, – Степан повернулся кНасте, – то ты просто не в курсе. Она свои пакости не афиширует. Вспомни,может, кто-нибудь распускал о тебе грязные слухи? Может, кто подставил подножкуу входа в ресторан, из-за чего у тебя поехал чулок? Или звонил в два часа ночипо телефону и бросал трубку…

– Степан, ты просто кривляешься. Не можешь простить ей,что она тебя бросила.

– Она – меня? Она – меня?! – подскочилСтепан. – Я застукал ее верхом на каком-то арабе, да будет тебе известно.На моем французском шелковом постельном белье. Она и не собиралась менябросать! У меня уже появились новые проекты, замаячило настоящее дело. И она обэтом знала. Она никогда бы не бросила меня по доброй воле. От меня уже пахлоденьгами, девочка моя. Неужели ты так плохо знаешь свою подругу?

– А по-настоящему большая пакость ей по плечу? –заинтересовался Стас, уже просчитывавший возможные варианты.

– Если только будет уверена в собственнойбезнаказанности, она совершит все, что угодно.

– Степа, прекрати. Мне не нравится этотразговор, – сказала Настя. – Светлана – моя единственная подруга.

– И я тебе не раз выражал сочувствие по этому поводу.Ты вообще задумывалась, почему она к тебе прицепилась?

– Мы знакомы еще со школы!

– Так ты подумай, почему она к тебе прицепилась в школе.Настя, отбрось свою щепетильность и дурацкое чувство долга. Светке нравитсяотбивать у тебя мужиков. Она ловит кайф, когда ты, вся из себя красивая иизысканная, остаешься у нее, плебейки, в фарватере.

– У плебейки? Степа, мы с тобой говорим об одной и тойже женщине? А вот вы, – Настя воззвала к Стасу, – вы ведь виделиСветлану. Что вы можете о ней сказать?

– Ничего столь же категоричного. Но она… как бы этосказать… строила мне глазки.

Настя выпрямилась и уставилась на Стаса:

– Все-таки строила?!

– А что? Неужели я не могу заинтересовать женщину?

– Да нет, дело не в вас, – пробормотала Настя,смутившись.

– Когда же ты повзрослеешь, подружка моя? –вздохнул Степан. – Твой наив не поддается коррекции. Сколько раз я тебяпытался образумить, а ты? Светик то, Светик се…

– Знаешь, Степа, что ты сейчас делаешь? Ты пытаешьсяиспортить мне настроение. И надолго.

– А в кабинете вашего отца, – неожиданно спросилСтас, – висит случайно не фотография Анны Ивлевой, прабабки Анастасии?

– Точно, висит. А как вы узнали? Вероника рассказала?Кстати, будьте добры, удружите мне свою визитку. Отдам родителю. Только неговорите ничего своей Веронике. Пусть его появление будет для нее сюрпризом.

– Мои бабушки с ума сойдут, когда узнают, что ты,Степа, – потомок Шестакова, – покачала головой Настя. – Столькораз об этом говорено, столько лет история обсасывается со всех сторон, и тутвдруг окажется, что они лично знакомы с правнуком демонического ротмистра!

Стас наморщил лоб. Он где-то недавно слышал это слово –демонический. Только никак не мог сообразить, где и в связи с чем.

– Я вас подвезу? – предложил Степан, когдаразговор закончился и пора было откланиваться.

– Да нет, спасибо, я на колесах.

– О! – обрадовался тот. – У меня автосалон наКоровинском. Если что – милости просим. Дружеские скидки круглый год. Салон«Эллада».

Он достал из внутреннего кармана и сунул в руку Стасу своювизитку, выполненную буквами, стилизованными под греческие. Но тут же выхватилее обратно и сказал:

– Дайте на обратной стороне напишу номер своегомобильного. Настины друзья – мои друзья. И, кроме того, вы спасли моего папочкуот сердечной болезни.