– Поеду к родителям Павла Локтева. Если отец действительнозабрал тело сына и где-то тайно похоронил, можно будет считать, что мракнемного рассеивается.

– Один-ноль не в пользу нашей клиент-ки. Если Локтевумер от передозировки наркотиков, это означает отсутствие чьего-то злогоумысла.

– Локтева могли проследить до той квартиры и вколотьему смертельную дозу. Ведь народ вокруг лежал, как трава.

– Это слишком сложно, ты не находишь?

– Пожалуй.

Стас не стал говорить, что, прежде чем ехать к родителямЛоктева, он собирается навестить Регину Никонову. Дальняя дорога его нестрашила. Напротив – вдохновляла. Ему хотелось все как следует обмозговать. Агде еще лучше думается, чем за рулем? Едешь себе на автомате, а сам мысленнопрокручиваешь все факты и фактики. Иногда в конце пути в голове складывается четкаякартинка, которую раньше невозможно было соединить из разрозненных кусочков.Но, к сожалению, в этот раз его надежды не оправдались. Всю дорогу Стас думалоб Анастасии, вспоминал все разговоры с ней, все случайные взгляды. В концепути пришел к выводу: он пленен прекрасной женщиной, но она как огня боитсянастоящих чувств. Боится не только возбуждать эти чувства, но и испытывать их.

* * *

Захар сидел рядом с Настей за столом и держал ее за руку.

– Ты, лапуся, в последнее время меня по-настоящемубеспокоишь, – говорил он, наклоняясь к ней. – Не хочешь рассказать,что с тобой происходит? Я мог бы помочь. Ты ведь знаешь, что у меня есть массавозможностей. Ведь знаешь? Я всегда тебе помогал.

Захар настойчиво тряс Настину руку. Она глядела на него сбезразличием и ничего не отвечала. Горянский явился с утра к Насте домой. Когдав одиннадцатом часу раздался настойчивый звонок в дверь, она с трудом разлепилаглаза и, накинув халат, прошлепала в коридор. Посмотрела в глазок – и едва незастонала. Вот только Захара ей и не хватало! Но дверь все же открыла. Потомучто если уж Захар задумал с ней встретиться, то он не отстанет. Будеттрезвонить весь день по телефону, но все-таки добьется своего. Наверное, онподозревал (не такой же он дурак, в самом деле!), что она не горит желаниемвидеться с ним наедине, поэтому явился просто так, без предупреждения. Онпринес ей белую розу на длинном стебле и целый пакет сладостей.

– Хочешь, чтобы я растолстела? – едва заметноулыбнувшись, спросила она.

– Твоя любовь к сладкому никогда не отражалась нафигуре. – Захар окинул ее цепким взглядом.

Настя поплотнее запахнула халат.

– Подожди, я переоденусь, – сказала она, провожаяего в гостиную. Захар помнил времена, когда она не пряталась в другой комнате,знал все интимные детали ее туалета, знал, какое белье она носит, знал все…Черт побери, почему она больше не рассматривает его как партнера?

– Почему ты больше не рассматриваешь меня каквозможного партнера?

– Как любовника? – Настя надменно вскинула брови.

В сущности, она и сама не знала – почему. Просто во времятого памятного скандала Захар так стушевался, что навсегда потерял Настиноуважение. Она и раньше-то радовалась этой связи как абсолютно безопасной.Поскольку не испытывала к Захару ничего особенного, да и он, по всей видимости,относился к ней не слишком трепетно.

– Помнишь, что случилось с Пашей Локтевым, моимсокурсником?

– Пропавший парнишка? Так это когда было?

– А с Лешей Самсоновым?

– Настя, ну не начинай все сначала. Твои бабкирассказывали мне леденящую душу историю, но меня это, знаешь, как-то невзволновало.

– А зря. – Настя решила избавиться от Захара вочто бы то ни стало. – В моего очередного любовника только что стреляли изпистолета.

– Интересно, – язвительно усмехнулся Захар, –почему это меня обошло твое знаменитое проклятие? Ведь мы были вместе оченьдолго. Так почему, а?

– Оно грозит только искренне влюбленныммужчинам. – В голосе Насти прозвучала едва уловимая ирония.

Она поднялась из-за стола, и Захар тотчас же вскочил следом.Сделал шаг и, властным движением взяв ее за подбородок, заставил поглядеть себепрямо в глаза.

– Выходит, ты не веришь, что я без ума от тебя? Тебенужны доказательства?

– Захар, я тебя умоляю…

Было заметно, что она не только не боится его, но и никапельки не взволнована.

– Что я должен сделать, чтобы ты поверила в силу моихчувств? – спросил Захар.

У него был такой глубокий, такой сосредоточенный взгляд, чтоехидные смешинки в Настиных глазах помимо ее воли погасли.

– Нет, Захар, пожалуйста, не начинай все сначала! Я нехочу. Я вообще не хочу сейчас никаких взаимоотношений. Ни с кем.

– А этот Станислав? Который приезжал за тобой в офис…

– Это просто знакомый. Просто знакомый, отпусти.

Он вздохнул и снова опустился на стул.

– Сядь, – попросил он.

Настя давно не видела Захара таким серьезным. От самогозатылка по ее спине начал медленно сползать холодок.

– Не надо!

– Что за крик отчаяния? Ты боишься за меня? Неужели?

– Захар, я не хочу сейчас выяснять отношения! Мойпоследний любовник лежит в реанимации, и неизвестно, выживет ли вообще.

Она хотела добавить «может быть, позже», но тут же прикусилаязык. Это было бы почти что приглашением подождать. Почти согласием.

– Детка, да ты совсем вымотана. Я только сейчас понял…Ты продолжаешь жить в своем выдуманном мире, под гнетом этой идиотской истории…

– Не надо меня утешать, Захар!

– А кто, кто тебя утешит? Есть такой человек, которомуты можешь уронить голову на грудь и выплакаться?

– Я не хочу плакать. И не хочу ронять голову на грудьникакому мужчине.

– Что ж, ты думаешь, эта твоя вертихвостка Светочкаподдержит тебя? Да она ведьма. Она завидует тебе черной завистью.

– Что ты несешь? Ну, чего ей мне завидовать, когда посравнению со мной ее жизнь состоялась? У нее есть все – муж, сын, любовник…Наверняка есть любовник, хотя я об этом ничего не знаю… Куча поклонников… Онане может мне завидовать.

– Вот дурочка. Ты совсем не знаешь женщин.

– Я сама женщина.

– Ты из особой породы. Ты – настоящая женщина. Поэтомуне понимаешь всех этих сучек, готовых продаться и продать все – дружбу, любовь,мужчину… все.

– Вижу, ты не слишком высокого мнения о моей подруге.

– Ты не видишь их лицемерия, зависти, подлости…

– Все понятно, я – святая. Но почему ты так накинулсяна Светку?