О том, что на Горескандал: Правая Рука Наместника Отстойника был застукан с девицами легкогонрава, о чем добрые люди незамедлительно сообщили его супруге, котораярасцарапала мужу лицо за измену, и он вёл заседание Большого совета сисполосованной физиономией.

О том, чтоНаместник Отстойника скоро получит назначение в столицу, — об этомпозаботились его недоброжелатели, которым не нравится его практическинеограниченная власть в Шестом Углу.

О том, что в«Лавке Южных Товаров» у очаровательнейшего Профессора продается свежийкардамон, бесподобный в пряниках.

О том, что пряникилучше всего готовить на тёмной патоке, привозимой из Пёстрой Кошки — тогда ихне отличишь от медовых.

О том, что женаПравой Руки Наместника морду мужу царапает, а нормальных пряников испечь неможет и кухарка у неё такая же безрукая.

О том, чтопомощник мясника, который по выходным участвует в боях, настоящий красавец идушка. У него такие томные глаза, и волосы кудрявые, и он такой мужественный,когда в трусах на помосте стоит, с ума сойти можно.

Тут пришлосьсделать усилие, чтобы не рассмеяться: видела я этого разделывателя мяса. Глазау него были какие-то мутные и осоловелые, смотрел он ими на мир исподлобья, икудри его бараньи практически начинались сразу над бровями. По мне, так Ряха посравнению с ним был куда как привлекательней, вылитый Медбрат.

Говорили о том,что скоро начнется лов, что рыбы нормальной в последнее время не стало. ЧтоОтстойнику всегда не везёт — кругом, куда не плюнь, везде уже королевства, а мывсе еще обычная провинция, и налогов платим больше, чем они, а уважения к намменьше, чем к ним. И у них давно короли, а не наместники. А короли красивее —им корона полагается. И куда смотрит жена наместника, совершенно не понятно.Ведь сейчас она кто? Наместничиха. А была бы кем? Королевой. Есть же разница!

В конечном итогеголова у меня пошла кругом, я выбралась из бассейна и отправилась в раздевалку,где и села, закутавшись в большое банное полотенце, на деревянное кресло-трон свысоченной спинкой, стоящее в шеренге таких же королевских тронов посрединезала.

В голове смешалисьи рыба, и пряники, исцарапанный чиновник и адрес лавочки с дешёвым маслом,которую непременно надо было посетить, а то масло заканчивается, всё равно надобрать.

Чувствуя какую-тослабость, не то телесную, не то душевную, я забралась на трон с ногами,укрылась полотенцем с головой и почти задремала, пытаясь прийти в себя.

Совсем заснуть неудалось: у бабушки-знахарки были клиенты.

Какой-то высокийженский голос, что называется «с претензией», втолковывал ей суть заказа:

— И зельесвари убойное, чтобы он свою швабру забыл, а на меня глаз положил.

— Сделаю,милая, сделаю… — шелестела уверенно бабушка.

«Уж не та ли, чтона пожаре около меня стояла?» — лениво шевельнулась мысль.

— И слёзки,слёзки в него побольше лей, — поучала клиентка. — Он со слёзкой чтоугодно сожрёт. Я скажу, это мол, для здоровья, для ясности в мозгах, на семитравах настоечка.

— Сделаю,милая, сделаю. Примет и добавки еще попросит… — умиротворяюще журчалазнахарка.

— И чтобыникто ни-ни! — уточняла дама.

— Ну, о чемразговор, милая…

Заказчицалюбовного напитка ушла.

Не успела ясползти с трона и стать из королевы снова практиканткой, как к бабушке вкаморку просочилась вторая посетительница. У этой голос был густой и уверенный.

— У тебя, явидела, эта ведьма была. Я на него первая глаз положила, а она клинья,мерзавка, подбивает. Дай мне отворотного зелья, чтобы его от её поганой рожиотворотило.

— Сделаю,милая, сделаю, — шелестела старушка.

— Толькокрепкого, чтобы подействовало! Не чужой, чай, — густо шмыгнула носомвторая клиентка.

— Сделаю,милая, сделаю. Примет и еще добавки попросит.

— И чтобыникому ни-ни!

— Ну, о чемразговор.

Дама шумно, видноот избытка чувств, вздохнула и, тяжело ступая, пошла к выходу, так и не заметивменя в объятиях трона.

Чувствуя себя,почему-то, несвежей после всей этой болтовни, я быстро оделась и выбралась наулицу. Глотнула весеннего воздуха, распаренное лицо погладил ветер.

Как всегда послебани, идти было удивительно легко, словно та грязь, которая смылась с меня,была тяжелой, как броня.

Я шла и думала,что раз у общественных бань два отделения, интересно, по какой формуле работаетзнахарка со вторым, мужским? «Сделаю, милый, сделаю»?

А когда вернуласьв Огрызок, отловила Льда и сказала:

— Нашла ячеловечка, который всё знает. С тебя — дюжина яблок и банка вишневого компота.Коли ее, если сможешь.

* * *

Лёд подошел к делуответственно. Тоже взял таз, мочалку и мыло, и пошел колоть знахарку.

Пришел через двачаса чистый, без мозолей, и с минимальным количеством перхоти.

За пазухой у негочто-то выло и стонало.

Он пронес это«что-то» прямо ко мне на кухню, где я пыхтела, раскатывая тесто для пряников иругая себя последними словами за податливость чужому влиянию:

«Ну, мне-то какое,по большому счету дело, что жена Правой Руки Наместника не умеет стряпать? Я-токому доказываю, что умею?»

— Молокадай! — попросил Лёд.

— Зачемэто? — сразу с подозрением отреагировала я.

Лёд вытащил из-запазухи отчаянно сопротивляющегося котёнка. Он был черным, как сажа, без единогобелого пятнышка. Длинные тощие лапки напоминали паучьи. И орало это сокровищедурным голосом.

— Вот, —счастливо сказал Лёд. — Кота по пути нашёл. Копченым будет.

Увидев плошку смолоком, которую я поставила на пол, котёнок со странным именем Копченый,скакнул к ней отчаянно и упал в молоко практически с ушами, лакая его и грозноурча.

— Ещёнеизвестно что наш экономный глава скажет… — заметила я, пытаясь растянутьтугое тесто.

— Ага,Копченый нас объест! — возмутился Лёд. — Он же как птичка маленькаяклюет…

Котенок уже выдулвсё молоко и снова завопил, требуя ещё. Пришлось налить вторую порцию.

— Птичка, какже! Да у него в желудке пропасть!

— Я будуделиться с ним! — делая честные круглые глаза, лживо пообещал Лёд.

— Ага,рассказывай. Да ты, скорее, у него из миски отбавлять в свою будешь!

Копченый, наконец,накушался, брюшко у него стало круглое и тугое. Потешно переваливаясь, он дошёлдо плиты и улегся около неё на тёплом полу.