уже летел вниз, я врезала ногой в его грудную клетку… Услышала стон… Не его… Со стороны пня… Схватила обломок уже известного бревна… Прицелилась им в грудную клетку парня, но он поставил блок, в результате чего пропустил левый хук, пришедшийся ему в рёбра… Его глаза широко распахнулись… Я вновь замахнулась бревном, на сей раз целясь ему в голову… Как вдруг… Он поднял руки вверх… Я была в такой ярости… В такой!.. Что едва не пропустила это его телодвижение!.. Из моей щеки, от скулы до губы, сочилась кровь… Кости болели… Болело вообще всё… Казалось, онемела только душа… Полено зависло в воздухе… Успело зависнуть… Как будто не из-за меня… Как будто само по себе.

– Стоп! – Яр смотрел на меня так, как… Как я смотрела на Чёрного Страха… Как на монстра… – Сдаёмся!

Не помня себя, я резко отбросила полено в сторону и в ту же сторону перевела взгляд. Дикая перекатилась на бок, но не вставала и больше не двигалась. Абракадабра оставалась обездвиженной. Яр сел, его лицо было окровавлено… Мои кулаки были окровавлены. Я победила? Двоих?.. Смогла защитить? Двоих?.. Чуть не убила?..

– Можешь забирать лук и Тринидад, и уходить, – держась за рёбра, Яр пытался не морщиться от боли, но это давалось ему с большим трудом. – Мы не будем преследовать вас.

Машинально кивнув, я бросилась к луку. Схватив его, подбежала к Дикой таким образом, чтобы не выпускать из поля зрения Яра, всё ещё сидящего на земле.

– Эй… Ты слышишь меня? – одной рукой упершись о лук, второй я провела по густым волосам Дикой, с целью убрать их с её лица, и сразу же замерла из-за ощущения тёплой липкости на своих пальцах. Алая кровь окрасила участок головы чуть выше и левее её левого виска, и теперь яркой лентой спускалась по её белоснежной шее к груди.

Злость накрыла меня с головой. Прикончить этих двоих сейчас же, после Змеееда, и всё это будет кончено! Всё равно что трапперов прихлопнуть!..

Я уже наполовину вытащила первую стрелу из колчана, всё ещё находящегося на спине Дикой, как вдруг услышала её вялый голос:

– Слышу…

Моя рука замерла. Она ответила мне на поставленный вопрос. Сильно запоздало, но не критически поздно… Что я творю? Она жива. В полусознательном состоянии, но… Жива. Они не собирались её убивать? Собирались?..

Я пригнулась к её лицу:

– Идти сможешь?

Молчание…

Молчание…

Молчание…

– Подними.

Глава 21.

Уходить пришлось именно нам. Дикая пребывала в полусознательном состоянии – Абракадабра находилась в полной отключке. Плюс Дикая была как минимум килограмм на двадцать легче Абракадабры. Так что нам уйти было проще. Оставаться в компании этих двух нам точно было нельзя…

Дикая была крайне плоха. Когда я подняла её на ноги, её глаза не открывались, ноги сильно подкашивались, тело чувствовалось обмякшим. Я надела лук со стрелами на себя и, перекинув одну её руку через свою шею и закрепив своей рукой, второй рукой я обхватила её за талию, после чего буквально потащила её прочь. Пробиваясь сквозь полуобморочное состояние она пыталась хоть как-то передвигать ногами, но получалось у неё это не то что неубедительно, но из рук вон плохо. Её голова сильно запрокидывалась, на мои уговоры говорить со мной она только полубормотала-полустенала что-то нечленораздельное, с каждым шагом её тело казалось всё более и более тяжёлым… Спустя примерно километр она внезапно прекратила всякое движение ногами. Так я заметила, что она окончательно потеряла сознание.

Аккуратно уложив обмякшее тело напарницы под раскидистый куст, я начала осматривать её голову. Кровь над левым виском всё ещё присутствовала, но она уже успела свернуться. Подсохла кровь и на её лбу с шеей, на которые успела стечь.

Тяжело дыша, я полезла в свой рюкзак, достала из него йод и стерильные бинты, после чего кое-как обработала её рану по краю, но Дикая не очнулась даже от этой боли. Испугавшись отсутствия у неё реакции, я приложила два пальца к её сонной артерии и уже спустя секунду с облегчением, громко выдохнула: её словно с цепи сорвавшийся пульс отлично прощупывался. Мне было плевать на то, что он неестественно быстрый – главное для меня было то, что он наличествует. Спрятав йод и остатки бинта на дно рюкзака, я вытащила на подсохшую листву подбитого накануне кролика. Хотя нас со всех сторон обволакивало мрачное освещение “друидского обиталища”, ещё даже не было полудня. Мы не завтракали. И едва ли пообедаем. Придя в сознание Дикая может не захотеть есть, но в таком случае ей придётся перебороть себя. Так что стоит позаботится об этом заранее…

Расстелив на густо осыпавшейся и на первый взгляд сухой листве одну из двух имеющихся у нас материй, я переместила Дикую – держа её сначала за руки, затем за ноги, – на искусственный покров, после чего с головой прикрыла её второй материей. Выглядело жутковато, зато было более безопасно, чем оставлять её с открытым лицом. Разобравшись с этим, я начала поспешно собирать костёр из лежащей неподалёку парахни.

Кролик был разделен на части и уже дожаривался, когда впереди меня послышалось шуршание. Оторвав взгляд от небольшого костра с наскоро симпровизированными из стрел вертелами, я посмотрела в сторону звука. Убрав с лица материю, Дикая сначала оперлась на одно предплечье, затем начала аккуратно садиться. Прошло примерно полтора часа с момента, как я занялась костром, так что она пришла в себя обнадёживающе быстро. По правде говоря, я всерьёз опасалась того, что она не успеет очнуться до наступления сумерек, или вообще…

Взяв полную бутылку с водой, я подошла к девушке и, усевшись рядом, протянула ей подношение. Она всё ещё выглядела очень вялой и бледной, струйка крови на лбу, щеке и шее окончательно засохла. Медленно открутив пробку бутылки, она начала пить. Я решила попробовать разрядить обстановку:

– Знаешь, я даже не удивлена тому, что из нас двоих отмуйдохали именно тебя. Потому что тебя всегда есть за что.

– Хах!.. Ну ты и… Тупая…

Тупая?.. Очевидно всё ещё не до конца очухалась, раз из всех острот, на которые она способна, она выбрала самую притупленную.

Она смеялась и тяжело дышала. Была жива. Я была довольна уже только этим одним. Нет, не уже только только этим одним – а целому этому!

– Как чувствуешь себя?

– Как будто… Меня головой к пню приложили.

– Я её тоже приложила.

– Кого? Абракадабру?

– Бревном по голове. Возможно, перестаралась. Бревно разломилось