в ответ. Он посмотрел на неё с хитрой ухмылкой. - Я буду летать на этой штуке так, как Фэррингтону даже и не снилось.

- Хорошо. Не нужно говорить об этом. Сделайте это.

Сука! - подумал он. - Иди в задницу!

Лифт гудел вверх, затем с дрожью остановился.

- Это испытательный полёт при дневном свете, - напомнила она. - Это строго ознакомление. Летите медленно, летите стабильно. Этот первый запуск предназначен только для того, чтобы вы почувствовали ОВТС. Если вы полетите слишком быстро при дневном свете, вы сожжёте камуфляжную краску с корпуса, и нас могут заметить KH-12 и российские спутники наблюдения.

- Ага, - сказал он. - Я услышал вас.

Лифт поднял их в ангар, засыпанный песком. Ещё одна дюна.

Затем дюна начала открываться.

Венц увидел прекрасную пустыню за пределами ангара. Дверь ангара приоткрылась, как вытянутая челюсть.

- Действуйте, генерал. Руки в фиксаторы... и летите.

Даже после всех симуляций Венц на мгновение замер. Теперь все его инстинкты изменились.

- Поднимите корабль и вылетайте из ангара, - сказала Эштон.

- Я знаю!

Ни руля, ни ограничителей скорости.

- Дайте мне секунду, - сказал он.

- Позвольте своему разуму делать работу, сэр. Мы можем вернуться, если вы опасаетесь, завтра попробуем ещё раз.

Сука! - снова подумал он.

А затем он позволил своему разуму делать работу.

Венц ослабил давление рук на фиксаторы. Он думал.

Сразу же за очень низким рокочущим звуком субоктавы интерьер заполнил тёмный свет с оттенком граната. Затем корабль поднялся на ногу над лифтовой площадкой и начал вылетать из ангара.

- Хорошо. Вы делаете это.

- Чарли-Оскар, это Джона-Один, - передала Эштон со своего микрофона CVC. - Запрашиваю разрешение на взлёт.

- Принял, Джона-Один. Разрешение получено.

Венц полностью вывел ОВТС из ангара.

Работает, - ошеломлённо подумал он. - Я не верю...

Он вывел весь аппарат под высокое палящее солнце. За странными окнами ОВТС мерцала пустыня. Венц оставался в частичном ступоре, а корабль просто стоял и зависал.

Позади них закрылся проход в фальшивую песчаную дюну.

Венц смотрел на пустыню.

- Генерал, мы можем стоять здесь весь день, если хотите, - сказала Эштон. - Вы же босс, понимаете? Но, я как бы подумала, что вы, возможно, захотите сделать что-нибудь, кроме зависания.

- Ой, да, - ответил Венц.

Затем ОВТС практически исчез с прежней позиции. Не было никакого рёва двигателя, работающего на максимуме. Не было никакой инерции, заставляющей их откинуться назад на свои места. Было только небо, которое в считанные минуты исчезло, когда Венц вывел ОВТС из атмосферы Земли.

Через несколько минут они были в космосе.

Венц чувствовал, что его разум становится частью машины, как трамплин, как микропроцессор управления. Процессор был мозгом Венца, а связь его мозга с остальной частью корабля была его руками, зажатыми в фиксаторах.

- Чёрт побери, генерал! - отрезала Эштон.

- Что? Вы сказали мне двигаться, так что я... двинулся.

- Я ожидала хоть немного дисциплины. Это первый пробный запуск. Это ознакомительный полёт, чтобы вы познакомились с основными навигационными возможностями ОВТС. Я сказала вам не разгоняться слишком резко, чтобы не сжечь краску с корпуса. Вы только что вывели нас с орбиты!

- Эй, краска дешёвая, - сказал Венц.

- Может быть, сэр, но поскольку вы всё это сожгли в сверхскоростном полёте, это означает, что мы не сможем вернуться в атмосферу до захода солнца - шесть часов. В противном случае спутники могут нас увидеть.

Венц усмехнулся.

- Шесть часов? В этом корабле? Я успел бы сделать шестьдесят, прежде чем начать уставать. Мы в полёте, полковник. А я - водитель. Так что просто сядьте и наслаждайтесь.

Перед ними раскинулся бесконечный звёздный ландшафт.

Ты, должно быть, наложила в штаны, - подумал Венц, глядя наружу.

Последние двадцать пять лет он был ограничен небом. Теперь у него была вся Вселенная.

«« - »»

Всего за неделю Венц научился управлять ОВТС до такой степени, что, по его мнению, он был рождён именно для этого. Всё было в образе мышления, и управление не сильно отличалось от высокотехнологичного истребителя, с той лишь разницей, что фиксаторы сократили время реакции до нуля. Его мозгу больше не нужно было давать команды его руками на элементах управления.

Вместо этого - сейчас - его мозг был подключён к кораблю.

Венц мог не только управлять ОВТС своим разумом, он мог дразнить его, играть с ним, выполнять маневры, которые были бы невозможны при ручном управлении или по проводам. Физическое человеческое тело было просто не способно... но с разумом Венца, функционирующим как неотъемлемый компонент систем полёта ОВТС...

Венц не мог представить себе более полномасштабных возможностей.

Кувырки в пространстве, вертикальные толчки с точным схождением и плоские вращения. Венц совершал беспрецедентные воздушные движения в атмосфере и за её пределами.

По крайней мере, совершаемые человеком.

Он задавался вопросом, как бы он себя чувствовал по сравнению с настоящими пилотами этой машины.

- На кого они были похожи? - спросил он во время своего седьмого испытательного полёта.

Он кружил вокруг Земли на геостатической орбите длиной двадцать три тысячи миль. Он не был уверен - потому что у ОВТС не было индикаторов истинной скорости, высотомеров или азимутальных датчиков, - но казалось, что каждый оборот занимает всего секунды. Чем больше он думал, тем быстрее двигался.

- Первоначальные операторы? - спросила Эштон.

- Да. Маленькие зелёные человечки? Серебряная кожа? Большие чёрные миндалевидные глаза?

- Не знаю, - призналась Эштон, - потому что в этом никогда не было необходимости. Я знаю только, что они дышали воздухом, были двуногими и теплокровными. Одно из тел было подвергнуто криолизации, а другое - вскрытию на базе Райт-Паттерсон.

- Как вы думаете, почему они прилетели на Землю?

- Кто знает? Наверное, полевое обследование. Вероятно, отслеживая наш технический прогресс в отношении оружия массового поражения. Эджвудский арсенал. Вы даже не захотите знать, какие вещи мы там храним.

- Вы правы, - сказал Венц. - Я не хочу знать, - Венц вытащил трёхпалые руки из фиксаторов, оставив в системе свои последние руководящие мысли: продолжать следовать по орбитальной линии. - Как вы думаете, насколько они продвинулись?

- Наверное, на тысячу лет, что-то в этом роде.

Гocпoди...

- Пломба выходного люка настолько мала, что мы не смогли даже протянуть молекулярную проволоку, чтобы проложить участок к внешнему корпусу, - заметила Эштон. - И даже если бы мы могли,