Угу, и боевая магия, с упором на физику. Все необходимые условия присутствуют, для появления «модельного агентства».

Я-то человек счастливо женатый, да на изобретательной магине Жизни! Конану тоже не на что было жаловаться, с его Селмой. А вот Мед у нас холостой… переводчик.

Соседский шаман, притащивший за собой хвост из налоговой, скромно отсвечивал в заднем ряду, за свитой лидерши. С другой стороны, из полупустых мозгов амнакельцев было ясно, что прочесывать все окрестности они так и так собирались через мелкое ситечко.

— Мед, скажи им, что нам просто нужно поговорить с их гостем. По поводу архилича.

— Тут обычаи строгие в плане защиты и сохранности гостя…

— А мы с ним не больно поговорим! Можем еще и подлечить этих спортсменок заодно. Кстати, спокойной жизни у них теперь, увы, не будет. Они это понимают, или нет? Скажи, что за этим отрядом все равно припрутся еще и еще…

Лемтуна, так звали юную магичку-амазонку была, как я понял, дочкой местной вождихи-атаманши. И, похоже, новым лидером селения, ибо ее мама держала на себе, в ритуале, Щит над общинным домом. И, на пределе сил, вложилась не только магией, но и жизненными силами, чтобы защитить детей от вражеского обстрела.

— В благодарность за вашу помощь, мой дядя поговорит с вами! Но в моем присутствии и в нашей деревне! — передала через Уроша гордая девица. — Выживших — полечат наши травницы. А что будет завтра — никто не знает! Даже шаманы говорят, что Душа мира — в смятении и не присылает видений о будущем!

Вот медь! Пусть их прогнозисты-галлюцинаторы — мухоморов больше трескают! Тогда Душа мира не то что заговорит, а еще и запоет! С картинками и танцами. Дурынды амазонские!

— Да и хрен с ними! Шаманский. Мед, скажи, что мы готовы говорить, а потом улетаем!

— Арт… давай им поможем, а⁈..

Глава 14

М/Ж дипломатия

Я аж закашлялся. Минутой раньше, Урош в ярости расплескал мозги амнакельского офицера, а тут — отходняк поймал что ли, на пару со сверхкомпенсацией? Хотя, понятно. У офицера не было стройных, загорелых и, главное, женских голых ножек… Познание подтверждало… эмоциональный настрой Меддура.

Кха, за всю Одессу я не скажу, но «…наш Костя, кажется, влюбился»! А что! Мед у нас — моряк, Лемтуна — рыбачка… И чудачка еще та… милая. Все сходится, как в песне.

Что ж я — другу не помогу, что ли⁈ Не фиг тут отлынивать, со своим холостяцким статусом, от государственных задач! Да мне и самому жалко этих вояк, в купальниках набедренно-повязочного типа. Хотя пальмы-глефы у них в лапках — точно не игрушечные!

— Костик… тьфу, Мед! Не боись! Раз тебе Лемтуна нравится, все теперь будет хорошо! Женитесь, детей родите! А я от барона Уроша получу или премию, или вынос мозга — за нахождение невесты!

— Арт!.. — возмущенно пыхнул на меня гневом наследник Урош.

Но у меня уже тоже начался «отходняк» от боя. Да и дело-то я хорошее коварно замыслил. У меня ж несколько Потоков сознания, да еще и Модель сверху! Куда ж умище такой девать? Только в разумное, доброе, вечное! Наверное.

— Скажи, что мы готовы к разговору с дядей-шаманом. Интересно, правда, почему «племянницы» отдельно живут. А еще, думается мне, что Душа мира тоже выскажется…

— А попроще им помочь нельзя? — засомневался Конан.

— У нас, у гениев, все — просто! — убедительно заверил я в ответ, и мы последовали за Лемтуной — в хижину совещаний.

А в полуразгромленом селении эта фифа едва не схлопотала от меня воспитательный подзатыльник. И по барабану мне была бы эта дипломатия!

Потому как, обшаривая по привычке окрестности своим Обнаружением, я наткнулся рядом с «переговоркой» на местный госпиталь, с несколькими тяжелоранеными. Заунывные песнопения местных лекарок-травниц больше тянули на похоронный марш, чем на оздоровительное воздействие.

— Я хочу проверить раненых!

— Туда нельзя! Моей матери и другим воительницам облегчают страдания…

— Ты не хочешь, чтобы я их вылечил?!!

— В тебе не чувствуется магия Целительства! — чуть менее уверенно завила Лемтуна. — И мы тебя не знаем…

За-дол-ба-ли! «Золотые минуты» на медпомощь утекают! Соединение! Перешел я на «разговор» без посредников. Лечение!

Чувствовать, девушка, вы будете Меддура, если (точнее, «когда») подружитесь! А меня нужно уважать! Для начала — достаточно просто бояться! И я легонечко воздействовал на биохимию упрямицы, подавляя агрессию и стимулируя миндалевидную область головного мозга, ответственную за «эмоцию» страха.

Лемтуна затряслась в ужасе, тоненько и жалобно пискнув. Будем считать это разрешением! И я шагнул в больничную хижину.

Я уже говорил про дурынд? Ну, это точно были они! В смысле, дикие амазонки Трезубца! Распустили их мужики тутошние! Надо было не на мухоморы налегать, а на что-то обильно мясное, с зеленью и грецкими орехами! И пивка еще можно — для бодрости духа! Ибо в Лагосе — это воистину волшебный напиток, а не абы что!

Десяток средних Лечений и два малых Восстановления сработали для раненых гораздо лучше заунывных гимнов. Причем, маман Лемтуны вполне могла и не дождаться экстренно необходимой помощи, порассусоливай мы еще минуту-две! А ведь молодая и красивая девка! На тридцать с копейками, от силы! И остальные… кхм, и пальмой еще помахают и тугими титьками потрясут, в общем.

В некотором раздражении я вышел обратно на улицу:

— Вылечил я, короче… — запнулся я на середине фразы, — м-мать твою!

Меддур всем своим видом выражал укоризну, Конан разводил руками, а амазонки с лемтуновым дядей таки простерлись ниц на земле.

— Исконный!

— Дуры!.. В смысле, поднимайтесь, товарищи! И гражданки с гражданином. А то еще просквозит на земле-то, а у меня накопители не резиновые, чтоб и от насморка еще всех лечить!

То есть, мои Плазма с самолетом — это фигня была «левая». А «Бу!» сделать страшное — это круто и сразу понятно⁈ Лемтуна только всхлипнула и забежала в домик проведать маму.

В итоге, переговоры экстренно совместили с торжественным приемом, в честь бригады скорой и ультимативной мощи.

Лемта, вполне оправившаяся от ран и довольно бодрая мама Лемтуны, сидела почти во главе… праздничного ковра. Ну да, тут на циновках было принято рассиживаться. А «почти» — потому что на самое почетное место был усажен Первый Консул. Обозванный Исконным, что было несколько досадно. Задолбали — ярлыки на меня двусмысленные присобачивать!

Может, я за стольник уже и перевалил — по совокупности прожитого. Но дух-то и тело у меня — ого-го! Точно — ничего не сыпется и нигде не протекает! И с конями у меня порядок — аж две химеры имеется!

И Лемта бросала на это самое тело такие зажигательно-благодарственные взгляды… Кхе! Ой, не зря Эдна мне устроила продолжительные проводы с «представлением». В трех сценах и… со множеством актов.

Вообще, взглядами расстреливали меня со всех сторон. Еще и соратникам доставалось… в два «слоя».

Исконным меня «обругали», кстати, за мои «силы тяжкие» одновременно в магии «стихий» и в астрально-ментальных техниках. Так-то, всем было известно, с небольшими расхождениями во мнениях, что всеобщие предки из Старой Империи владели и тем, и другим.

Но так уж повелось, что потомки разошлись на магов и шаманов. Бывали, конечно, универсалы в «современной» истории, после мировой Катастрофы. Но с сильным перекосом в одно из направлений. Еще и обмен опытом похе… не задался.

—…Могучий Артон! Да, приходил к нам Мстящий! И его величие мы не могли не признать! Ибо только истинно сильные духом могут вернуться из Долины Смертной Тени, — покаялся мне Винаруз, дядя Лемтуны и брат Лемты. — Но ты — «пришел» живым, а он ходит дорогами мертвых! И Знаки Судьбы не подтверждали его слов. Да и сжигать остатки нашего народа ради старой мести — никто из Круга шаманов Трезубца не захотел.

— С ним точно были живые помощники-шаманы! Молодняк…

— Прости Могущественный! Не уследить было за всеми учениками. Ушли за Мстящим двое молодых, еще не допущенных в Круг. Горячность юности застила им разум. И желание отомстить амнакельским захватчикам.

— Только двое?

— Ятти и Юба. Из тех, о ком мы точно знаем.

— Я не оправдываю никого из королевств. Но эти шаманы сейчас помогают Мстящему вести орды мертвых на земли людей. А на вас, между прочим, отыгрываются теперь амнакельцы!

— Так сплелись нити Судьбы! И из самого Круга не единожды уходили мстить за наши унижения.

— Да, встречал я одного из ваших. Еще в своих старых землях в Тотваале. Правда, его закинули туда — амнакельцы, нарядив в магический рабский ошейник. Чтобы в Унланде «подарок» Азалии подкинуть, — и я сбросил в сознание Винарузу картинку шамана, покушавшегося на моих автоматонов в Темнолесье.

— Саден! Последний Загоняющий тварей! — узнал коллегу Винаруз. — Он… что с ним стало?

— Не Загонящий, а загребущий! Пытался присвоить принадлежащее мне. Атаковал мои земли. Убил несколько моих подданных. Не уверен, что выписал бы ему за это