Бородач кивнул, опустил веки и вроде бы впал ванабиоз. Продавщица довольно грубо дернула его за вытянутый, не особо чистыйсвитер.

– Ну, говори! Видишь, клиентка стоит!

Роман медленно, словно большой варан, началоткрывать глаза.

– Он замечательный специалист, –принялась рекламировать мужчину девица, – гадает лучше Ванги и…

– Вы женщина, – вдруг загробнымтоном заговорил Роман.

– С этим заключением трудно не согласиться, –кивнула я.

– Относительно молодая.

– Совсем не старая! – рассердиласья. – Словечко «относительно» тут не к месту.

– Незамужняя.

– Видите, какой он проницательный! –закатила глаза Люся.

– Просто увидел, что на пальцеобручального кольца нет, – хмыкнула я.

– Многие его не носят, – не сдаласьЛюся. – Не отвлекайтесь!

– У вас проблемы, – гундосил Роман.

– Любой живой человек обремененими, – буркнула я и стала пятиться к эскалатору.

– Стойте! – вдруг гаркнулРоман. – Вижу, вижу, вижу!

– Что? – застучала зубамиЛюся. – Гомункулус, как у Таньки из обувного отдела?

– Нет, нет, нет, – завелРоман, – хуже! Черные астральные вестники, хихикающие всадники смерти…Остановить их может лишь красная рука!

– Лапка! – подпрыгнула Люся. –Купите ее скорей! Роман, не спи, вынимай!

Я пошевелила лопатками и попыталась сброситьоцепенение. Бородач тем временем достал из кармана железную коробочку, выудилоттуда листок, на котором красовался отпечаток пятерни, и протянул мне.

– Вот, держите. Сто долларов.

– Скорей хватайте, – зачастилаЛюся, – помогает от всего! Лапки у Романа синие, черные и красные.Последние самые действенные, их очень мало.

– Почему? – с издевкой спросилая. – Неужели трудно нарисовать еще? Впрочем, если самому лень, можнопопросить детишек, им в радость бумагу пачкать.

Люся сначала замерла с раскрытым ртом, потомзатрясла головой.

– Что вы такое говорите? Лапка – этоособый оберег, он делается не один месяц. Вот мне Роман синюю подарил, я ее вкошелек положила, деньги приманивает.

– Неверно мыслишь, – вдруг встрял вразговор Роман, – купюр не прибудет, зато те, что есть, сберегутся, непотратятся.

– И помогает? – откровенноухмыльнулась я.

– Да, – объявила Люся, – очень!Вчера я зайцем в автобусе ехала, контролер вошел, всех оштрафовал, а меня незаметил.

– Восхитительно, – констатировалая. – Очень скоро таинственная сила помешает вам отдать деньги за продуктыи одежду. Отлично получится, прямо как у царя Мидаса,[2]помнится, он умер от голода в окружении золота. Ладно, мне пора!

– Всего сто баксов, – умоляющеповторила Люся. – Неужели на себя жаль?

– Совершенно не намерена поддерживатьбизнес Романа, – ответила я и, резко повернувшись, пошла к эскалатору.

Настроение у меня неожиданно испортилось.Вместо того чтобы купить себе приятную мелочь, я ввязалась в глупый разговор ичуть не стала жертвой элементарного мошенничества. Неужели я похожа наистеричную особу, которая способна поверить во весь этот бред? Похоже, Роман вдетстве тоже, как маленький Петя, увлекался страшилками. Помните классическуюприсказку: «У одной девочки был красный день рождения, любимая училка подарилаей красную коробку, в ней лежал красный торт, из него высунулась красная рука изадушила девочку-у-у»?..

Тяжелая пятерня опустилась на мое плечо.

– Мама! – заорала я и чуть несвалилась с эскалатора.

– Простите, что испугал, – вежливосказал Роман, – я не хотел.

– Фу! Подкрались сзади, на цыпочках!

– Еще раз извините. Вот вам лапка, –занудил он.

– Уважаемый Роман, – ответила я, елепереведя дух, – ведь уже сказала, что не нуждаюсь в оберегах.

– К вам в комнату рвутся хихикающиевсадники смерти.

– Пусть! Мне без разницы. Они могутсмеяться, плакать, петь песни, танцевать или стрелять жеваной бумажкой. Досвидания. Сто долларов получите у другого глупого человека.

Роман погладил бороду.

– Не надо денег, возьмите так.

– Хотите подарить мне лапку? –удивилась я.

– Да. Если к человеку подбираютсяхихикающие всадники смерти, я обязан помочь.

– Сама разберусь с пришельцами.

– Это невозможно.

– Давайте разойдемся друзьями, –попросила я, сожалея о своем походе в магазин. Лучше бы посидела в кафе, попилачаю, съела кусок торта, зато не познакомилась бы с сумасшедшим Романом.

– Друзьями… – мечтательно протянулон. – Великолепное, правильное, доброе слово. Хорошо, я стану вашимдругом, настоящим, испытанным!

– Все равно сто долларов не дам, –уперлась я.

Роман укоризненно покачал головой:

– Не следует обижать друга. Лапкуспрячьте в сумочку. Когда сегодня ночью услышите приближение всадников,выставьте листок к окну, это их временно остановит. Но лишь один раз! Завтрапридете, я научу, как поступать дальше. Возьмите подарок, от чистого сердцадаю.

Пришлось взять бумажку.

– И не забудьте, – напутствовалРоман, – как почуете всадников, мигом хватайтесь за оберег.

– Интересно, каким образом я ихуслышу? – не вытерпела я. – Они в дверь позвонят или через балконполезут?

– Захихикают в ночи. Жуткий, кстати,звук, – серьезно ответил бородач, – ни с чем не перепутаете.

Вход в кафе, где Василий назначил свиданиеИрине Львовне, был не с шумной Тверской, а из маленького переулочка, в которомсовершенно неожиданно обнаружилось свободное место для парковки.