Тайный ангар — между Средкой и Окраиной, в той серой зоне, где неуверенно чувствуют себя и клановые, и городские. Вроде бы до Центра доплюнуть можно, но тишина и никого.

— Почему они расположились тут? — спрашиваю я Лендика.

— Да мне почём знать? — огрызается он нервно. — Меня привезли, дали полетать, увезли обратно. Никто не спешил раскрыть мне свои злодейские планы!

— Много их там?

— Я видел троих. Сколько людей в здании, понятия не имею.

— Ясно. Ну, Кери, что скажешь?

— Зайдём без проблем. У той эстакады есть техническая галерея внизу, с неё наверняка есть кабель-ферма прямо им на чердак.

— Наверняка? — уточнил я.

— Ну, отсюда не видно, но обычно так делают. Удобно же.

— Принято. Значит, заезжаем туда, высаживаемся и заходим сверху. Даже если их там полный дом, все останутся снизу. Правильно, Лендик?

— Да, ангар у них под самой крышей, открывается вбок, вылет горизонтальный.

— Это не проблема?

— Я уже оттуда вылетал.

— Лирка, ты возвращаешься назад на машине, а мы потом прибудем по воздуху.

— Но…

— Что я говорил про приказы?

— Так точно, командир, — отвечает она недовольно.

* * *

Лирания внезапно напросилась в отряд, меня этим шокировав.

— Ты же была категорически против? Это же не твоя война?

— И не твоя, Док. Но почему-то ты воюешь.

— Потому что я сентиментальный дурак.

— Старый сентиментальный дурак? — поддела меня она.

— Именно. Худший вид дурака, потому что нет надежды, что поумнеет.

— Видимо, у меня маразм начался досрочно.

— Я серьёзно, Лир, зачем ты в это лезешь?

— А тебе не всё равно?

— Нет. Я должен знать, насколько могу на тебя положиться.

— А тебе опять хочется на мне полежать?

— Прекрати, ты поняла, о чём я.

— Конечно, поняла, — вздыхает она. — Просто мне неловко. Я не самый популярный человек в коллективе. Пока ты не вернул этого говновоза, была лидером антипопулярности, так что спасибо, что теперь у нас есть Лендик.

— На здоровье. Продолжай.

— Они мне все вроде бы никто, но я отчего-то чувствую себя так, как будто предаю их, уклоняясь.

— Уклоняясь от чего?

— От… Не знаю… Войны? Да, звучит глупо, но до тех пор, пока не застрелили Мерсану, я не понимала, насколько это всерьёз. Раздражалась на пафос дутого патриотизма… Господи, да этот город сожрал их и высрал! Если бы не ты, они бы так и воняли в низах, среди помоек! Но десяток громких слов, красивая картинка — и все бегут за него помирать! Какого чёрта? Меня это люто бесило, поверь. Я-то видела, к чему это приводит.

— И что изменилось?

— Я поняла, что мне насрать на войну, на этот людоедский город, пропади он пропадом, на этот кем-то проклятый мир. Но мне не совсем насрать на ребят. Даже если они меня не любят и считают чужой и странной. Они правы — я чужая и странная. Но если их вот так поубивают одного за другим, пока я валяюсь на кровати с гитарой, значит, все мои песни — просто тупое пиздострадание, а сама я тупая… Ну, ты понял.

— Понял, чего не понять. Воюют не за страны и идеи, воюют за того, кто стоит рядом.

— Я не буду имплантироваться и таскать броню, это всё-таки чересчур. Я ещё надеюсь, что однажды это закончится, и можно будет свалить. Но я умею стрелять и драться. Я могу чем-то помочь.

— Ладно, — сказал я, подумав. — Будешь на подхвате. Но подчиняться беспрекословно! Если ты вступаешь в отряд, я твой командир.

— Как скажешь.

— Обещаешь?

— Клянусь сестрой! Мне больше нечем.

— Принято. Добро пожаловать в ряды. Снаряжение получишь у Шони, она по традиции квартирмейстер.

* * *

Лирания единственная, кроме меня, умеет водить. Не очень хорошо, но это лучше, чем никак. Надо бы натаскать ещё кого-нибудь, но времени чертовски мало, события катятся кубарем. В общем, польза от неё есть — отгонит машину и отвезёт Дженадин на базу. Колбочка ещё оглушена смертью матери и, на мой взгляд, не вполне адекватна. Ей нужно время. Кроме того, у Дженадин акрофобия, а мы сейчас идём по кабельной ферме шириной полметра на высоте этажей этак в двадцать. Отсюда падать — успеешь соскучиться. Зато прибываем прямиком на крышу, и от ангара нас отделяют только дверь, легко сдающаяся отмычке Кери, и короткая лестница в пол-этажа.

Леталку такую я уже видел и даже летал. Правда, на голове у меня тогда был мешок, а в голове мрачные предчувствия, но факт остаётся фактом.

— Заряд полный, — деловито сообщает Кери, отсоединяя кабель от зарядного порта. — Если этот придурок действительно умеет рулить, то можно сваливать.

— Умею, не сомневайся! — огрызнулся Лендик. — А вот ты бы лучше нашёл, где открываются ворота!

— Не командуй, вонючка! — возмущается Кери.

— Поищи рубильник, или что тут, — распоряжаюсь я. — Зоник, девочки, не расслабляемся, контролируем периметр. Вполне может быть, что где-то уже загорелась красная лампочка. И сюда бежит охрана. Лендик, бегом в кабину, прогревай там моторы.

— Зачем? — удивляется он.

— Если не нужно — не прогревай, — не стал спорить я. — В общем, проводи предполётную процедуру, задерживаться тут не стоит.

— У нас гости! — тихо и напряжённо говорит Тоха.

— Стоять, руки вверх! — командует Шоня. Её тактические очки взяли цель, а руки сервоброни не дают дрогнуть стволу, нацеленному в лоб растерянной женщине.

— Вы кто? Что вы тут делаете? — спрашивает она удивлённо.

— Руки подняла, ну! — Шоня настроена серьёзно. — Башку отстрелю!

Женщина медленно поднимает руки, явно не понимая, что случилось.

— Что происходит?

— Воздушная прогулка, — поясняю я. — И вы приглашены. Отказ не принимается.

— Но это наша леталка! — возмущается она. — Мы почти нашли пилота!

— Было ваше, стало наше! — смеётся Зоник.

— Почти не считается, — сообщает Тоха. — Кери, что ты там возишься?

— Готово! — рапортует он, и одна из стен ангара ползёт вверх, открывая панораму города.

Все ещё пытающуюся возражать женщину берут под локти и засовывают в салон аппарата. В броне Шоня с Тохой проделывают это без малейшего напряжения. Взвывают пропеллеры на выносных консолях, аппарат отрывается от пола и медленно плывёт к выходу.

— Наденьте мешок на голову, — мстительно командую я. — Не стоит ей видеть, куда мы летим.