Лиенн согласился ехать во дворец Таунда на свадьбу только под гарантии своего благополучного возвращения. Обещать, разумеется, ничего не могли. Генерал не в Шу-Арлит прилетел играть с королем, ему Одержимый тоже был поперек горла. Тогда Остий совершил должностное преступление. Передал врагу секретную цзы’дарийскую технику с указанием, что маяк можно включить только в крайнем случае.

По закону подлости такой случай наступил. Разведчик, уходя из лагеря резерва, прихватил с собой все портативное оборудование связистов и комплект таблеток из медицинского кейса. Намеки генерала на допросе в ванной комнате не стоило оставлять без внимания. Его: «Все умрут», могло оказаться буквальной угрозой. Масло в огонь подлила инструкция к таблеткам. Показание к применению: «Вирусная инфекция неясной этиологии», наводило на безрадостные размышления. Неужели создали и привезли тот самый вирус? Если так, то жизнь Остия лежала у него в кармане и заканчивалась со скоростью три таблетки в сутки.

Однако сначала нужно решить проблему с аварийным маяком. Очень осторожно, потому что маяков было два. Один разведчик успел забрать у Рагнара, а второй все еще пульсировал где-то в поезде. Было неудобно следить за ним и всеми, кто выходил из вагонов. Погрешность позиционирования — полтора метра. В толпе найти, у кого он спрятан в кармане, почти невозможно. Но Остий считал себя везучим. Будто несуществующие боги в макушку поцеловали.

Метка на экране портативного сканера качнулась и пошла вдоль вагона. Остий бросился встречать к дверям. Кто же? Кто? Чуть не поперхнулся от удивления, когда увидел мать Рагнара, но тот, кто вышел за ней, расставил по местам все камни на доске Шу-Арлит.

Цзы’дарийский крот под маской Киары. Той самой служанки принцессы с бурной биографией.

Остий мазнул по ней взглядом и заставил себя сосредоточиться на Сагайдат.

— Почему же вы не дождались прибытия поезда? — спросила она. — Мчались за нами в такую даль.

По-эридански мать Рагнара говорила с сильным акцентом и не всегда правильно употребляла слова, но бактерии в мозгу портили всю красоту академически выверенным переводом. Спасибо хоть интонации оставляли прежними. Остий уловил сарказм.

— Это я попросил, мама, — встрял в разговор вождь лиеннов. — Рельсы, как иголка, на которую насаживают муху. Прямые, металлические, и дернуться с них в сторону нельзя. Небесный сброд сам строил дорогу, каждую станцию знает. Если генерал не встретит нас на вокзале Агле с половиной своей армии, я перестану уважать его как полководца.

Лиеннка нахмурилась, оглядывая застывший посреди пустыря поезд и рельсы под его колесами. Две струны, натянутые между югом и севером. Одинаково бесконечные, в какую сторону не посмотри. Остий связался с бойцами, охраняющими шахты, и вызвал пять машин сопровождения. Сам добирался из окрестностей дворца Таунда на украденном из лагеря резерва внедорожнике. Ехал на пределе возможностей техники и собственных сил, а догнал поезд только у самых границ Северных земель.

Хотелось, конечно, по воздуху, но на планете бесполетный режим с того момента, когда войска официально её покинули. Остались те, кто следил за лиеннами и добытым родием. Его запасы не один цикл искусственно занижались, пока генералу не доложили об острой нехватке. И это меньшее, за что полковнику Малху грозил трибунал.

Остий своего ждать не собирался. Инсценировать смерть учили всех разведчиков. У Капитана давно план был, генетические образцы в контейнере для опознания. Заранее подкупленный медик должен был подложить их в общую партию с последними потерями. Тихая деревня в глубоком тылу у лиеннов присмотрена, легенда новой личности почти идеальная. Оставалось выполнить последний приказ командира и про капитана Остия Вира можно забыть. Но как обычно Вселенная ловко и не вовремя поставила на доску Шу-Арлит свой черный камень. Генерал привез с Дарии мудреца. Рухнуло все, кроме пути отхода. Поэтому, когда сработал аварийный маяк Рагнара, разведчик бросился к внедорожнику.

— Мудрое решение, — кивнул Остий на замечание вождя лиеннов. — Так куда вас доставить?

— В деревню Тирьял-Дум, ты должен помнить её.

— Разумеется.

Там родился Рагнар, и туда мальчика увезли после того, как забрали из шахт. Далеко ехать. Несколько часов, которые Остий за рулем уже не выдержит. Нужно пристроиться на заднее сидение к наименее шумным пассажирам и попробовать выспаться. Кого выбрать? Похмельных кровников? От них разило вонью чуть меньше, чем от дарлибов. Рагнара с матерью? Лиеннка не пустит его в свою машину. К принцессе Имари тем более. Оставались дети Балии и сопровождающая их служанка.

С кротом будет сложно договориться. В полной автономке они предпочитали сдохнуть, чем раскрыть себя. Круче спецприказы только у связистов с ключами шифрования. Остий будет в лицо называть крота настоящим именем, что-то требовать, а он бровью не поведет. Капитану грозило так и не узнать, зачем Балия приставила его к принцессе. Обидно. Не любил Остий Вир нераскрытых интриг. Смотрел на крота нарочито внимательно, рассчитывая, что это заметно.

— Глаза сломаешь, — усмехнулся Рагнар. — Хороша черная девка? Да не моя. Служанка. Пойдем к машине, пусть без нас в дорогу грузятся.

От насыпи отошли на пару десятков шагов, а шум притих. В басовитом ропоте лиеннов больше не различались слова, эриданские дети перестали плакать. Даже взгляды трех женщин почти не докучали.

— Знаком с ней? — понизил голос Рагнар. — Следил ведь во дворце за Имари, видел ее служанок.

— Знаком, — подтвердил разведчик, уже сочиняя повод подойти к кроту. — Довольно близко.

— Трахались? — выпалил прямолинейный вождь и Остий хмыкнул. Включилось актерство, пожал безразлично плечами, а потом покрутил пальцем в воздухе.

— Было дело. Нам нельзя, но как удержаться? Чуть ли не сама на член запрыгивала. Я железный, что ли?

Вождь должен был понимающе кивнуть и сказать, что-то вроде: «Все бабы — шлюхи», но он помрачнел. Привычка задумчиво щипать подбородок у Рагнара появилась с тех пор, как отросла борода. Мясистые пальцы, копошащиеся в шерсти на лице, раздражали Остия. Но еще больше пауза в таком месте. Настоящая Киара давно распоряжалась своим телом слишком вольно. Кому еще успела отдаться, кроме тех, кто перечислен в досье?

— Она беременна, — припечатал Рагнар. — От тебя?

Остию даже притворяться не пришлось. Глаза распахнулись, рот приоткрылся. Вождь повеселел, наблюдая за ним, но тон оставался жестким:

— Мать сказала, она видит такие вещи. Повитуха не нащупает, а Сагайдат знает. Признаешь приплод?

— Ребенок точно не мой, — замахал руками Остий. — Исключено. Я обновлял временную стерилизацию. Кто-то другой постарался.

— Двое их, — продолжал удивлять Рагнар. — В животе у неё близнецы, не похожие друг на друга. От разного семени зачатые. Уверен, что твоего нет? А другие белые могли у неё быть?

— Почему от разных отцов-то? — среагировал Остий на самую большую глупость из всей фразы. Она, как гигантский валун на дороге, сбивала ход остальных мыслей.