Она сгребла в жменю деньги, оставила на стойке рядом с тарелкой, сползла со стула и ушла, не попрощавшись.

Вечерняя улица приняла ее в себя. Ветерок холодил голые плечи. Сакура растирала их и брела, не разбирая дороги. Перед глазами плясали образы. Лес Смерти, второй этап экзамена. Женское лицо с облезающей плавленной кожей. Саске, схватившийся за плечо с меткой.

«Ты придешь ко мне, Саске-кун. Искать силы».

На глаза навернулись слезы.

Саске-кун ушел. Раз Орочимару жив… Не к нему ли?

Сердце едва не остановилось, когда кто-то хлопнул ее по плечу. Перед глазами совсем близко появилось знакомое лицо с полосами на щеках. Сакура огляделась, ожидая увидеть поблизости и Сараду, но на темной улице с ней был только Наруто да случайные прохожие.

Оставил Сараду ради меня?

Пусть она и хотела побыть в одиночестве, но такое внимание ее тронуло. Отчаяние и дикий страх за любимого человека наполняли легкие вместо воздуха, и Сакуре казалось, если она срочно не выплеснет это все, то разучится дышать.

Но Наруто… Стоит ли ему…

— Сакура-чан? — произнес он осторожно.

Нет, Саске-кун попросил меня молчать. Я не могу предать его.

****

Наруто ушел за Сакурой, виновато пробормотав что-то в свое оправдание, однако Сарада не была против. Она сама хотела догнать маму и спросить, в чем дело, но Нанадайме ее опередил.

На душе сразу стало как-то тяжело. Пока не ушли мама и Наруто, Сараду не покидало ощущение праздника. Миссия закончилась, они ели рамен и манго, Нанадайме болтал без умолку, качаясь на этом проклятом стуле. Но вот они ушли, и Сарада осталась одна. Посмотрела на дописанный отчет, сложила ровно листы.

Неприятное чувство душило ее. Воспоминания о проваленной миссии…

Годайме говорила о том, что я могла бы сдать на чунина, как дядя. Но я не готова.

И в то же время по спине сквозил холодок. Сакура и Наруто не видели того истекающего кровью шиноби, которого кунаями пригвоздило к трубе. Не знали, что происходило с ним в гендзюцу. Видели только безумный взгляд и не понимали, отчего один из временно пленных шиноби Камня ведет себя как умалишенный.

Сарада знала. И ее пугало то, что этот кошмар был порожден ее же фантазией.

А с другой стороны, он все рассказал, и мы смогли спасти оставшиеся манго.

Последняя мысль почему-то не особо успокаивала. И еще эта новость про Орочимару.

Сарада расплатилась за рамен, попрощалась с хозяином и отправилась домой.

Если прежде она не имела понятия, куда ушел отец, то теперь у нее появилось смутное подозрение.

Она мало что знала о папе. Мама не рассказывала. Никто не рассказывал. Вся его жизнь: и прошлое, и настоящее — всегда была окутана тайной. Но даже так Сарада сумела прийти к кое-каким выводам самостоятельно.

Маму, папу и Наруто называли новой Троицей Листа. Наруто учился у Джирайи, мама у Цунаде. Логика подсказывала Сараде, что в таком случае отец ее учился у Орочимару. И та фотография с Карин, Суйгецу и Джуго. Да и папа, как и Орочимару, использовал призыв змей…

Официальных подтверждений тому, что отец учился у змеиного саннина, никогда не было. Сарада допускала, что новой Троицей команду родителей называют просто из-за их невероятной силы. Орочимару же преступник, он даже нападал на Скрытый Лист. Папа учился у преступника? Она не хотела в это верить, а потому не сильно задумывалась о том, как повлияет гибель Орочимару на силы ее отца. В отличие от Сакуры, Саске производил впечатление человека, который придет к силе вопреки любым обстоятельствам.

Но если Орочимару жив… Не к нему ли ты ушел, папа?

Это была лишь смутная догадка. Но раньше у Сарады не было ни одной идеи, куда мог деться ее родитель. А теперь одна идея появилась.

Вернувшись домой, Сарада первым делом покормила жуков. Кормила их нехотя. Насекомые ей уже успели порядком поднадоесть, а садиться за чтение книг о ядах сейчас не хотелось. Сараду больше интересовало, нет ли в свитках Шисуи чего-нибудь о том, как получать информацию от призывных птиц. Она открыла ящик в гостиной, вывалила на пол свитки и стала пересматривать.

Сарада поняла не сразу: что-то не так. Пустых свитков оказалось всего четыре. А изначально ведь было семь!

Во рту пересохло. Сарада развернула свитки, активировала шаринган и распечатала защиту. Вместо внятного текста перед глазами плыли какие-то нечитабельные символы. Все расшифрованные свитки пропали.

Сарада медленно поднялась на ноги, в каком-то странном отупении глядя на распахнутый ящик.

Кто-то забрал свитки.

Вначале она перепугалась, что за время миссии в дом вломились воры, но тогда почему забрали не все, а только свитки, расшифрованные при помощи скрижали? Это мог сделать только один человек.

Руки и колени задрожали. Беспокойство за отца и обида за то, что он оставил ее одну, обернулись негодованием. В глазах потемнело. В ушах шумела и отдавалась громким пульсирующим ритмом кровь.

Папа. Забрал. Мои. Свитки.

Ярость искала выход, и Сарада до боли сжала кулаки, чтобы сдержаться и не разгромить гостиную. Теперь она понимала, что чувствовала мама, когда одним ударом разрушила особняк Учиха.

С каждой секундой бешенство закипало в крови все сильнее, и Сарада, сама не ожидая от себя такой вульгарности, четко и громко до дерущей боли в горле выпалила самое нехорошее слово, которое знала.

Глава 79. Мятеж!

79

— Сакура-а! Сколько можно спать? Вставай, помоги мне!

Проснуться в своей постели после изнуряющей миссии было приятно. Слышать мамины вопли — не очень. Сакура потянулась с наслаждением и уставилась в потолок. Стоило вернуться мыслями из страны грез в реальность, и все то, что она оставила во вчерашнем сыром вечере, возвратилось и придавило ее с новой силой.

Сакура протянула перед собой руки и посмотрела на ладони. Вот и все, что у нее есть. Это слабое тело, кунаи, взрыв-печати, навык ходьбы по вертикальным поверхностям и базовые техники. По сравнению с Наруто и Сарадой, она — никто.

Саске-кун ушел к Орочимару за силой. Что если я могла бы с ним? Разделить его путь. Идти той же дорогой. Становиться сильнее с ним рядом.

— Сакура-а!

Сакура сцепила зубы и зло выдохнула.

Как же она мне надоела, шаннаро! Хочу жить отдельно.

Сакура выбралась из постели, зашла в ванную и остановилась у зеркала, придирчиво глядя на свое помятое со сна лицо.

Идти рядом…