Вот только зачем ему широколобая уродина?

Дверь ванной распахнулась.

— Раз встала, то чего не отзываешься? — сварливо набросилась мать.

Сакура вздрогнула и мгновенно озверела. Мало ей было того, что ушел Саске-кун, а она — бесполезна насколько это вообще возможно, так еще и мама бесцеремонно вламывается к ней в ванную. Сакуре было неловко, что ее застали в таком виде. В конце концов, она имеет право на какое-то личное пространство? Ей дадут хотя бы умыться?

— Выйди отсюда!

Она вытолкала маму в коридор, захлопнула дверь и закрылась на замок. Прислонилась спиной к двери, вздрагивая под ударами: мама молотила в дверь кулаком и ругалась. Сакура сползла на пол, поджала колени к животу и заткнула уши ладонями.

Не хочу этого слышать. Не хочу здесь жить. Господи.

****

Наруто, ощущая себя будущим Нанадайме Хокаге, вышел на балкон и окинул хозяйственным взглядом просторы родной деревни. Свежий утренний ветерок бодрил. Наруто размял шею, сложил руки за спиной в замок, выпятив кверху локоть правой руки, затем левой.

— А теперь к тренировкам!

Взгляд зацепился за лица на скале. Пока Наруто был на миссии, рядом с ликом Четвертого начали создавать лицо Цунаде баа-чан. Из ее физиономии пока были закончены лишь макушка и лоб с ромбом, но на лбу цветными красками некто уже успел вывести надпись:

«Вали атсюда чертова бабка!»

— Это че? — спросил Наруто сам себя вслух.

Рисованием на лицах Хокаге обычно занимался он. Но Наруто был точно уверен, что ничего не рисовал и даже не знал, что на скале начали работу над лицом бабули.

Я же не лунатик? Я не мог написать это ночью, а потом забыть?

Но если не он, тогда кто?

Похоже, тем же вопросом задалась вся деревня, вот только, в отличие от жителей Листа, в собственной невиновности был уверен один только Наруто. Он как ни в чем не бывало направлялся на тренировку в излюбленную рощицу, но на очередном повороте его подловил Ирука-сенсей.

— На-аруто! Это что такое?

Наруто отшатнулся от него.

— Я думал, ты уже вышел из этого возраста!

Ирука-сенсей ругался и плевался, указывая пальцем на монумент.

— Да это не я, даттэбайо!

— А то я поверил!

Наруто вытер рукавом лицо от слюней и заорал на сенсея в ответ:

— Да не я это! Я только с миссии вернулся. Я даже не знал, что начали делать баа-чан! И я бы не писал «атсюда». Я же не идиот! И вообще, Ирука-сенсей. Я иду себе на тренировку.

Наруто сомкнул пальцы в замок на затылке и гордо прошествовал мимо.

Сенсей растерялся:

— Так что, правда не ты?

— Однозначно.

— Но тогда кто?

— Понятия не имею.

Ирука-сенсей проводил его недоверчивым взглядом и ускользнул искать вандала.

Наруто наконец добрался до своей рощи. Рука уже как следует зажила, пора было снова приниматься за расенган.

С него градом катился пот. Мокрая футболка липла к телу, курточка уже давно висела на сучке дерева, а стволы украшали вмятины с неизменными спиралями. Наруто чертыхался и гнал технику за техникой, но прогресса все не было.

Это может продолжаться бесконечно. Черт… Почему оно не получается?

— Наруто?

Он ударил недоделанным расенганом в ствол и поймал себя на том, что его с головой захлестнуло дежавю. Все это уже было. Липкое от пота тело, шум крови в ушах и голос Сакуры-чан.

Наруто обернулся, задыхаясь. Сакура опустила взгляд на мгновение, но тут же снова заглянула ему в глаза. Гордо и уверенно.

— Наруто, я должна кое-что сказать тебе.

****

Годайме, словно автомат, не глядя, ставила печати на документах, которые подсовывала верная помощница. Работа Хокаге оказалась куда более напряжной, чем полагала Цунаде, когда соглашалась на предложение Джирайи. И куда более нервной, чем привычные путешествия по курортным городкам.

День начался хуже некуда. Цунаде проснулась с утра пораньше и по привычке выглянула в окно своих апартаментов. Однако первым делом ей бросились в глаза не замысловатые фасады зданий, утопших в густой зелени, не красные стены Резиденции, не почтовый ястреб, направляющийся к башне, а отвратительная безграмотная надпись на лбу у зачатка ее лица на скале. И чертова надпись задела ее сильнее, чем кто-либо ожидал.

Когда Цунаде одной рукой вышвырнула в кухонное окно обеденный стол, подоспевшие Изумо, Котецу и Генма принялись ее успокаивать и убеждать, что художества на лицах — обычные проделки Наруто, однако Цунаде им не верила.

Нанадайме отправился на миссию. Он не мог разукрасить лики.

Вскоре стало известно, что как раз минувшим вечером Наруто вернулся, и Цунаде успокоилась. То, что наследник Минато сомневался в ее способности быть Хокаге и обзывал бабкой, новостью отнюдь не являлось и просто автоматически засчиталось бы в его копилку в их нелегком соперническом противостоянии.

Но немного погодя оказалось, что Наруто все-таки невиновен. Цунаде вновь осатанела. Что же это, оппозиция не ограничивалась будущим Нанадайме, были еще еретики?

Она зло давила печатью лист за листом, воображая, как именно она будет убивать неграмотного мятежника.

В кабинет, вежливо постучавшись, заглянула девчонка Учиха, но Цунаде была слишком поглощена своими мыслями, чтобы обратить на нее внимание. Шизуне отвлеклась на Сараду и замешкалась, а Цунаде машинально продолжала давить печатью неподвижный лист. Шизуне спохватилась.

— Эй-эй, Цунаде-сама!

Рука остановилась.

— Там еще много?

— Да.

Цунаде взвыла и ткнулась лбом в скрещенные руки. Ее все это достало.

— Шизуне-е, я хочу выпить. И нет, я не про чай.

Сарада подступила ближе к столу.

— Хокаге-сама, отчет о миссии. И письмо заказчика.

Годайме подняла на нее усталый взгляд и протянула руку.

— Давай.

Она невнимательно пролистала отчет и вскрыла зубами конверт с письмом.

— Что там, в двух словах?

— Мы… не все манго спасли.

— Манго?

— Но манго заказчика все равно было продано по наивысшей цене, — с робкой надеждой добавила Сарада, виновато глядя на нее.

Цунаде пробежала взглядом по строкам письма.

— Этот… Эсетэ Мидори пишет, что вторую часть суммы за миссию выплачивать отказывается, так как она выполнена не идеально и вы ему хамили.

Сарада испуганно вжала голову в плечи.

— Очередной скряга. Шизуне, как появятся свободные руки, пошли к нему кого-нибудь достаточно бесполезного, но с виду грозного. Подоим