[Ты не собираешься их уничтожить?] спросила Мокомоко.

— Если мы покинем страну, я уверен, что они перестанут нас преследовать.

Позже это может стать еще большей проблемой, но сейчас эти люди не были нацелены конкретно на него или Томочику. Он не хотел уничтожать их всех без дальнейших провокаций.

— Как вы смеете! Что вы думаете, что знаете о нашем Непобедимом Батальоне?!

— То, что вы явно не непобедимы.

Они, должно быть, понимали опасность, но отряд, похоже, пока не рассматривал отступление как вариант.

— Отлично! Лорду Дариану нет нужды пачкать свои руки! Моя магия… — крикнула женщина позади Дариана, но не смогла закончить. Как и мужчина перед ней, она неподвижно упала с лошади.

— Это должно быть очевидно, но если вы нападете на меня, я буду сопротивляться. О, и я не буду нападать на тех, кто попытается убежать, так что не стесняйтесь.

Он планировал провести свою демонстрацию одной смертью, но ничто не дается легко.

Йогири еще раз вспомнил о своих слабых навыках ведения переговоров.

Том 5 Глава 6 Но ведь вся эта тяжелая работа заключалась в том, чтобы снова и снова выбирать магию в системном меню, не так ли?

У Джолта были воспоминания о его предыдущей жизни. Он был реинкарнирован здесь. Но до этого он жил как отброс.

Хотя его детство было совершенно обычным, провал на вступительных экзаменах в среднюю школу бросил длинную тень на всю его оставшуюся жизнь. Он быстро попал в цикл саморазрушения, отгородившись от мира вплоть до среднего возраста. Его родители не были особенно богаты, но он, тем не менее, обходился без них, паразит, не производящий ничего ценного сам. Конечно, общество описало бы его именно так, но сам он видел себя не таким. Даже приближаясь к пятидесяти годам, он все еще чувствовал, что у него есть шанс сделать больше.

Причиной его смерти, скорее всего, стал голод. Прожив всю жизнь в заточении, он перестал получать еду. Однажды к его обычному времени приема пищи ничего не принесли. Как бы сильно он ни топал по полу, как бы громко ни кричал, ответа не последовало. Но даже тогда ему не пришло в голову спуститься вниз и проверить. Он был как птичка, только и умеющая, что открывать рот и ждать, пока кто-то другой положит туда еду. Даже опасное для жизни неудобство оставалось всего лишь неудобством.

Прошло два дня без еды. Наконец он заставил себя встать. Выйдя в коридор, он спустился по лестнице, наверное, впервые за двадцать лет. Таща свое тучное тело изо всех сил, он добрался до гостиной.

Телевизор был включен, а его мать свернулась калачиком на диване. Он видел ее впервые за долгое время, и она выглядела намного старше, чем он помнил. [Неужели она всегда была такой маленькой?] Как только эта мысль пришла ему в голову, она тут же сменилась гневом. Он был в ярости от того, что она спит перед телевизором, в то время как он умирает от голода.

— Эй, мама! Где еда?!

Ответа не последовало. Когда он потряс ее, чтобы разбудить, по нему пробежала дрожь. Она была невообразимо легкой и не оказывала никакого сопротивления.

В результате его самозаключения его семья распалась. Его мать, оставшись одна заботиться о нем и доме, должно быть, достигла предела своих физических и умственных возможностей. Конечно, Джолт не замечал страданий своей матери. Он заботился только о собственном комфорте.

А потом он умер. Это звучит безумно, но он даже не мог заставить себя выйти из дома. Сначала оставалось немного еды, но как только она закончилась, все было кончено. Не говоря уже о работе, он даже не мог смириться с мыслью о заказе по Интернету, если это означало необходимость видеть человека, который его доставит. Люди часто говорят, что перед лицом смерти человек может справиться с чем угодно. Но только не Джолт. Для него это было все.

К счастью, он мало что помнил о времени, непосредственно предшествовавшем его смерти. Если бы он помнил, то, вероятно, еще долго после перевоплощения его мучила бы голодная боль.

Следующее, что он помнил, — это то, что он был ребенком. Сначала он запаниковал. Он ничего не видел, едва мог двигаться и не понимал, что произошло. Он полностью осознал ситуацию только тогда, когда стал достаточно взрослым, чтобы самостоятельно стоять на ногах. Возможно, потому, что у него сохранились воспоминания о прошлой жизни, он смог очень быстро освоить язык. Но он больше не был в Японии. Это был мир с магией и чудовищами. Он был третьим сыном богатой дворянской семьи в королевстве Маний, и его звали Джолт, или так он узнал от окружающих его людей.

Он не очень-то верил в Бога, но все равно благодарил его. Как будто ему сказали попробовать еще раз. Одна маленькая ошибка сбила его с пути в предыдущей жизни. Но, вооружившись воспоминаниями, в этот раз он сможет добиться большего.

Рождение в благородной семье также было хорошим знаком. Хотя в этом мире существовала магия, не все могли ею пользоваться. Сверхъестественная сила, известная как Дар, должна была передаваться от одного человека к другому. Как член знатного рода, его семья обладала исключительно мощным Даром, чтобы передать его ему.

Класс Джолта был Боец Рун. Он был способен использовать приемы ближнего боя и магию одновременно, что делало его класс способным сражаться на любом расстоянии. О нем говорили, что он вундеркинд. Он тренировался с раннего возраста, а его знания о прошлой жизни сделали его чрезвычайно умным. Здесь его ждало легкое будущее.

Так он думал.

* * *

Джолт был в шоке, лежа на животе на полу тренировочного зала. Все было неправильно. Его противник должен был есть пол и смотреть на него сверху, а не наоборот.

Когда он только поступил в школу, он без труда победил попытки жестоких старшеклассников издеваться над ним, закрепив свое место в социальном порядке. Их издевательства над ним были единичным случаем, который больше никогда не повторится, пока он учится в школе. Как старшекурсник, он должен был с легкостью разгромить новичков.

Когда начался матч, он укрепил свое тело магической энергией и метнулся за спину противника, намереваясь нанести удар по мальчику из своего слепого пятна, но тот уже исчез.

— Как… как это произошло?!

Он намеревался обойтись с младшим учеником помягче. В конце концов, его противник был из королевской семьи. Хотя в стенах школы