Мда, мои выводы по поводу Колизея оказались весьма верны. Только это ни разу не радовало.

— И как определяют победителя?

— Да очень просто. Кто в живых останется, тот и победитель. — Руслан говорил об этом так спокойно, словно мы расписание уроков обсуждали.

Я похолодела.

— Ты это сейчас серьезно?.. Да тебя прибьют и не заметят! Ты видел, какие тут типы собрались? Они явно, блин, зубами могут штангу перекусить! Плевать на этот Путеводный Луч, другой способ найдем. Но не рисковать же из-за него жизнью.

— Ну, допустим, я здесь не только ради Путеводного Луча, — как бы между прочим добавил Руслан.

— Супер. — У меня вырвался истеричный смешок. — Это тоже из серии «Я случайно забыл тебе сказать»? Погоди, — меня осенила запоздалая догадка, — и меня ведь ты тоже взял с собой не потому, что я об этом просила?

— Само собой. — Он и бровью не повел. — Я, конечно, не сомневаюсь в своей победе, но на всякий случай надо было перестраховаться. Ты же непременно исцелишь меня милосердным чудесным поцелуем от полученных ран, — хоть и смотрел на меня насмешливо, но явно ведь не шутил.

— А вот и хрен тебе, Полянский. — Обидно было до жути. — Я еще и на твоих похоронах станцую.

Нет, ну какой он все-таки гад! Я его, балда наивная, другом уже считала, а он меня лишь использует! И вдобавок в Хранилище поперся не ради благой цели спасения мира, а с какими-то своими корыстными намерениями!

Удар в гонг прервал ор моих возмущенных мыслей. Двустворчатые ворота в другом конце зала распахнулись, открывая взгляду большую арену. Уже было слышно, как орут зрители и гудят трубы. «Гладиаторы» направились к выходу.

— Дуй давай, Полянский, — мрачно буркнула я, — мне уже не терпится посмотреть, как тебя покрошат в капусту.

— Держи. — Руслан вложил мне в руку свой талисман.

— Ты что, окончательно сдурел? — ахнула я.

— Карин, а ты что, думала, будто я намерен разметать их всех с помощью талисмана? — Руслан покачал головой. — Во-первых, это неспортивно, а во-вторых, нельзя, чтобы догадались, кто мы, если ты забыла. Я потому и отдаю тебе талисман, чтобы он меня не выдал. Ему, в отличие от тебя, видишь ли, вряд ли понравится, что меня крошат в капусту. Хоть на прощание-то поцелуешь?

— Даже под страхом смертной казни не поцелую. И вообще радуйся, что я сама тебя сейчас прибить не могу.

— Карин, да у тебя прямо талант добрыми речами перед битвой вдохновлять. — Руслан засмеялся. — Ладно, мне пора. Ты останешься здесь, прекрасно все увидишь. Не скучай.

— Не волнуйся, не соскучусь, — мрачно парировала я. — Буду пока репетировать скорбный показательный плач над твоим окровавленным трупом.

Руслан усмехнулся, но ничего не сказал. Направился вслед за другими претендентами в стражи на арену.

Я стояла у самого выхода, так что все происходящее было как на ладони. Зрители на трибунах что-то голосили, на фоне гудели трубы, и все это сливалось в противную какофонию, неприятно бьющую по ушам. Но по сравнению с начавшейся битвой раздражающий шум, конечно, отходил на второй план.

Как бы я на Руслана ни злилась, чего бы в порыве эмоций ни наговорила, все равно я не желала ему ничего плохого. Да чего уж там, я дико боялась за него! Притом, поводов хватало.

Руслана уже на пятой секунде едва не зарубил секирой здоровенный лохматый бородач. На пятой потому, что первые четыре Руслан что-то ехидно ему говорил. С седьмой по девятую секунду он со снисходительной иронией комментировал неудачную попытку смертоубийства, и, как следствие, на десятой его снова чуть не зарубили. Это сначала я считала секунды для отвлечения и успокоения нервов, но потом забыла. Дышала-то через раз, куда уж там.

А вообще на арене царила жуткая неразбериха. Все сражались со всеми. Вроде как спонтанно разбились на пары, но в то же время большинство еще и пытались заодно огреть окружающих. Как ни прискорбно, Руслан, хотя и был довольно крепкого телосложения, но на фоне этого сборища бугрящихся мускулами «культуристов» он выглядел самым дохлым. Это была моя первая мысль. Которую минут через двадцать уже сменила другая. Да, Руслан казался там самым невнушительным, но при этом сражался превосходно. Досадливо заметила, что хотя до отточенного мастерства Эридана ему все же далеко, но мечом он владеет гораздо лучше меня. Подумается, что со мной он действительно не сражался в полную силу в тот злополучный день, когда Совет стравил нас друг с другом.

А битва между тем продолжалась. Руслан уложил на лопатки уже троих. И хоть он и перепугал меня насчет «кто в живых останется», но на деле все оказалось куда гуманнее. Без крови, конечно, не обошлось, но до убийства не доходило. Противник считался поверженным, если падал и был ослаблен настолько, что не мог мгновенно встать на ноги. Таким вот образом, количество «гладиаторов» постепенно с пяти десятков скатилось до трех.

Дальше уже было сложнее. Два десятка осталось только через час. Я не сомневалась, что Руслан начинает уставать. Тем более его ранили в правую руку, и теперь он держал меч в левой. Мда, сама бы я там давно уже валялась без сил. И вот ведь странно, талисман вообще на происходящее не реагировал. Будто бы не считал для Руслана попытки его прибить опасными.

Примерно через полчаса кандидатов в стражи осталось всего десять.

— Это твой хозяин, да? — поинтересовалась стоящая рядом со мной блондинистая девица, указав на Руслана.

— Мой. — Я едва удержалась от смешка. Хорошо, хоть Полянский этого не слышал. Вот бы ему радости было.

— Красивый, — продолжала восхищаться незнакомка. — И сильный.

А еще противный, наглый и корыстный. Но даже я не могла не признать, что выглядел Руслан завораживающе. Он словно бы сейчас был в своей стихии. И почему-то упорно складывалось впечатление, будто для него это не впервой, будто сражение с кем бы то ни было — это для Руслана вообще обыденное явление.

Ситуация на арене между тем изменилась. Бородач, который еще в самом начале едва не зарубил Руслана, теперь условившись с еще двумя не менее брутальными типами, вознамерился уже явно надоевшего им Полянского с поля боя убрать. Я похолодела от ужаса, когда они втроем наседали на Руслана. Но, как говорится, не буди лихо, пока оно тихо. С этой неугомонной троицей он все же разделался. Но и ему самому крепко досталось, едва стоял на ногах. Теперь соперников оставалось всего двое, но те, явно впечатлившись, побросали оружие и направились к выходу с арены.

Зрители орали так, что уши закладывало. Руслан изображал из себя звезду вселенского масштаба и снисходительно махал им рукой. На арену вышел служитель Совета и что-то высокопарно ораторствовал про доблесть, оказанную «простому смертному» честь и чего-то еще, я не разобрала. Но суть была ясна — Руслан стал стражем Хранилища. Едва дослушав дифирамбы в свой адрес, он направился ко мне.

— Если ты ждешь от меня восхищенных воплей, то напрасно, — холодно сказала я, едва он подошел.