Что случилось по дороге в лес

Бабочка – это вам не курица!

Мы шли по направлению к лесу. Впереди – папа, а за ним – мы с мамой, взявшись за руки.

Папа шёл и о чём-то мечтал. Раньше я думал, что мечтают только маленькие дети. Но, оказывается, взрослые тоже мечтают. Например, когда мой папа мечтает, ему делается очень хорошо, и он улыбается загадочно. Так, как будто ему подарили новый велосипед.

Вот сейчас папа шёл впереди нас, мечтал, и ему было хорошо. И нам с мамой тоже было хорошо. Только не потому, что мы мечтали, а потому, что мы разговаривали об интересном.

Я увидел порхающую с цветка на цветок бабочку и спросил маму:

– А почему она такая?

– Бабочка такая яркая, потому что её крылья покрыты мельчайшими цветными чешуйками, – ответила мама. – Есть на бабочкиных крыльях и бесцветные чешуйки, но когда на них попадают лучи света, эти чешуйки переливаются всеми цветами радуги.

– Я почему-то не нащупал никаких чешуек, когда брал бабочку в руки, – сказал я. – Только пальцы испачкал пыльцой.

– Эта «пыльца» и есть чешуйки, – объяснила мама. – Только они очень-очень маленькие. Поэтому и похожи на пыльцу.

– А я думал, что это пыльца с цветов, на которые бабочка садится и пачкает крылья, – признался я.

– Бабочки действительно собирают пыльцу с цветов и питаются ею, – сказала мама. – Только собирают они пыльцу не крыльями, а специальными хоботками. У одних бабочек хоботки короткие, у других – длинные, свёрнутые спиралью.

– Разве все бабочки не одинаковые?! – удивился я.

– Ну что ты! – всплеснула руками мама. – Если ты приглядишься внимательнее, то увидишь вокруг очень много разных бабочек. Их сотни видов! И названия у них самые разные: махаон, адмирал, большой ночной павлиний глаз, бражник мёртвая голова…

– Откуда же бабочки берутся? – поинтересовался я.

– Взрослые бабочки откладывают на листьях растений яйца…

– Как курица, да?! – очень удивился я, потому что бабочка совсем не была похожа на курицу.

Мама засмеялась и сказала:

– Ну что ты, Алёша! Яйца, которые откладывает бабочка, во много раз меньше куриных…

– А что потом бывает из этих яиц?

– Потом из этих яиц появляются маленькие червячки-гусеницы. Они едят листья и растут, растут. Вырастают и превращаются в неподвижных куколок. А потом из такой неуклюжей куколки появляется на свет изящная бабочка.

Бабочкины стихи

Мама закончила свой рассказ про бабочек и спросила:

– Теперь тебе всё ясно?

– Не всё, – покачал я головой.

– Что же тебе не ясно? – удивилась мама. – Кажется, я подробно объяснила…

– Почему она такая – эта бабочка? – снова спросил я, разводя руками.

– Какая «такая»? – никак не могла понять мама.

– Ну, ТАКАЯ… – никак не мог объяснить я.

А папа, наверное, понял, о чём я спрашиваю, потому что он взял меня за руку и сказал:

– Вот послушай про бабочку. Может быть, тогда поймёшь, почему она ТАКАЯ.

И папа стал рассказывать:

Из тени в свет перелетая

(Она сама и тень и свет),

Где родилась она такая,

Почти лишённая примет?

Она летает, приседая,

Она, должно быть, из Китая,

Здесь на неё похожих нет…

Тут папа неожиданно умолк, наморщил лоб и сказал:

– Ах, дальше забыл! Помню только концовку:

…Не надо, не ищи Китая,

Из тени в свет перелетая,

Душа, зачем тебе Китай?

О госпожа моя цветная,

Пожалуйста, не улетай!

Тут папа совсем умолк и глубоко-глубоко задумался. А я спросил его:

– Что это такое ты рассказывал?

– Это стихи поэта Арсения Тарковского… Теперь тебе понятно, почему бабочка ТАКАЯ?

Стихи, которые рассказал папа, были какие-то летящие, порхающие, какие-то бабочкины стихи. И мне всё стало ясно про бабочек.

– Теперь понятно, – кивнул я.

Потом я немножко подумал и спросил:

– А зачем нужны стихи?

– Стихи? – переспросил папа. – Хм… Вот ты спрашивал маму, почему бабочка ТАКАЯ. И мама, как ни старалась, не смогла ответить на твой вопрос. А поэт Арсений Тарковский смог. Значит, стихи нужны для того, чтобы отвечать на вопросы, на которые по-другому никак не ответишь. Понятно?

Я стал думать, понятно мне или нет то, что сказал папа. И вдруг прямо у меня из-под ног вылетела очень красивая бабочка.

– Махаон! Махаон! – закричал я и побежал за бабочкой.

Я просто так кричал, что это – махаон, а по правде я не знал, как называется эта бабочка. Просто мне очень понравилось бабочкино название «махаон». Когда выговариваешь это слово, оно будто крыльями взмахивает и слетает с твоих губ. Вот какое это необычное слово!

Так я бежал за бабочкой и кричал:

– Махаон! Махаон!

У меня под ногами стало чавкать, и вода брызгала от моих ног в разные стороны. Но я всё равно бежал за бабочкой. И тут вдруг я провалился по колено и упал во что-то жидкое и холодное. Ух, как противно это было!

Вот куда я упал, оказывается

Я лежал в чём-то жидком и холодном, а бабочка улетела. И я хотел уже заплакать, но вспомнил, что я – Следопыт, внук знаменитого Почемучки… А что бы сказал мой дедушка, если бы увидел, как я плачу. Вот я так подумал и не стал плакать.

И хорошо, что не стал. Потому что в это время ко мне подбежал папа, вытащил меня из этой жижи и отнёс на сухой бугорок.

– Ой-ёй-ёй, Алёшка, – запричитала мама, взглянув на меня. – Ты же весь промок и вымазался. Придётся срочно возвращаться домой.

Мне снова стало так обидно, что я чуть не заплакал. А папа посмотрел на меня, улыбнулся и говорит:

– Сейчас мы устроим небольшой привал, разожжём костёр, просушим Алёшину одежду и пойдём дальше.

– Ура! – закричал я.

Вот это было настоящее приключение! Ведь все следопыты обычно так и делают: сначала проваливаются куда-нибудь, в какую-нибудь канаву, потом сушатся и дальше идут.

Мы так и сделали, как сказал папа: разожгли костер, сняли с меня одежду и стали её сушить. Только не подумайте, что я без одежды сидел, совсем голый. Папа завернул меня в свою куртку. Это было так здорово – сидеть в папиной куртке!

Пока моя одежда сушилась, мы пили горячий чай из термоса и ели вкусные бутерброды.

А потом я спросил:

– Куда я упал?

– В болото, – ответил папа.

Болото-болотище

Я смотрел на папу широко раскрытыми глазами.