– Да она уже забрала свое заявление! – замахал Федор руками. – Она сама огорчилась, честное слово. Ну, помутнение нашло на нее. Видишь, ей даже стыдно с тобой разговаривать. Она не ожидала тебя здесь увидеть…

– А ты мне тут работать предлагаешь, – напомнил я.

– Да! – воскликнул он. – И Лена только за! Она рада будет…

– Сомневаюсь, – пробормотал я. – Слушай, Склифосовский, а Яблочкова не могли действительно отравить? Как думаешь?

Федор уставился на меня.

– Шутишь, что ли? У него же стволовой инсульт был. Я же снимки МРТ видел, мне Лена показывала. Ты же сам его лечил! Какое отравление? – Федор с недоумением смотрел на меня широко открытыми глазами.

Я по-дружески хлопнул его по спине.

– Не обращай внимания, я от вашего Борщевикова паранойей заразился, – пошутил я.

– Ха, – усмехнулся он, – до такого даже Борщевик не додумался бы.

– Просто, видишь ли, – приступил я издалека ко второму заданию от Строганова, – нам так до конца и не ясно, с чего вдруг здоровый молодой мужик «нарушился»[7]?

– Ну, не такой уж молодой. – Федор криво улыбнулся.

– Да ладно, – возразил я ему. – Тридцать восемь – это не возраст…

– И не такой уж здоровый. С вредными привычками, – продолжал доктор.

– У кого их нет? Не все же инсультами болеют?

– Не все, – соглашаясь, кивнул Федор. – Но генетический анализ вы же не делали? Давление он себе вряд ли измерял. Кофе мы вместе знаешь сколько выпили? А кардиограмму свою он кардиологу не дал посмотреть, сказал, чтобы никто не волновался…

– Кстати, Зволдин сказал, что он в последний день сильно нервничал, – вставил я.

– В последний день?

– Ну, в последний день на работе, перед тем как попал в больницу, – пояснил я, осторожно подходя к интересующей меня теме.

– Да ничего подобного! – воскликнул Федор. – Мы же общались с ним в тот день. А вообще, хочешь я тебе расскажу свою гипотезу? – вдруг предложил он.

– Конечно, хочу! – искренне сказал я. Федор был хорошим диагностом.

Но тут к нам подошли две симпатичные девушки, те самые, из отдела генетики, с которыми Арсений сидел в зале, а потом танцевал.

– А где ваш коллега? – поинтересовались они у меня. – С ним было очень интересно!

– Увы, работает, – улыбнулся я им. – Но, как и Карлсон, он обещал вернуться.

Девушки упорхнули.

– Я реконструировал все события уже потом, когда он лежал в больнице, – стал рассказывать Федор. – Смотри. Мы в тот день виделись дважды. Первый раз – в середине дня. У него в кабинете. Мы сидели и обсуждали операционный план на следующую неделю…

– Операционный? – удивился я.

– Я так по привычке говорю, – пояснил Федор. – Про наркозы испытуемым. Он по пятницам планировал исследования на неделю. Так вот, настроение у него было, наоборот, приподнятое. А нервничал он, только когда со Зволдиным общался, – криво улыбнулся Федор. – В общем, я сидел у него, записывал планы, а он в этот момент искал в своем баре… У него в кабинете, в шкафчике – бар, и там всегда есть запас спиртного. Он мне как-то подарил на день анестезиолога классный коньяк.

– А он сам что пил? – невзначай поинтересовался я.

– Он крепкие напитки предпочитал. Коньяк, виски… А в ту пятницу он искал мартини. – Федор многозначительно посмотрел на меня. – Конечно, тогда я не задумался, зачем ему мартини, а только потом уже сообразил: он собирался к своей подружке, понимаешь? Поэтому и был в хорошем настроении. Но мартини у него не оказалось. Он еще смеялся по этому поводу, типа чего только нету, даже ром и мескаль есть, а мартини нет. Мы обсудили планы, и я ушел. А встретились еще раз через час-полтора, когда я заскочил к нему, чтобы отдать один отчет… Так вот, он уже собирался уходить и засовывал в портфель бутылку мартини. Я еще пошутил, что, типа взятку дали? Он тоже посмеялся, мол, да, выручили. – Федор потянулся за стоявшими неподалеку высокими бокалами и налил в них коньяка. – Ничего, что из таких? – спросил он.

– По сравнению с теми, из которых мы пили на День медика… помнишь? – усмехнулся я.

– Да, скажи кому – не поверят, – засмеялся он. – Слушай дальше. Сергей уехал. А я зашел к Елене… – Он сделал паузу, чтобы выпить. – Она тоже собиралась домой, но ей пришло письмо на электронку, а там билет на поезд. Дело в том, что она по субботам частенько ездит в Москву. Читает там лекции и в воскресенье возвращается. А иногда выезжает в пятницу, когда нужно с утра уже быть в Москве. Короче, по-разному бывает. А в тот раз она планировала ехать в субботу утром, но, поскольку билет заказали на пятницу, она решила, что поедет вечером.

– А кто ей билеты заказывает? – спросил я.

– Секретарь. Я отвез ее… Елену, – пояснил Федор, – вначале до дома, а потом на вокзал. И уже там она вспомнила, что не предупредила Сергея, и отправила ему сообщение, что она уезжает в Москву. Не позвонила, а написала. Понимаешь теперь, почему я говорил, что у них не все гладко было?

Я кивнул.

– Сергей, естественно, пользуясь случаем, остался ночевать у любовницы, – продолжил свой длинный рассказ Склифосовский, но это был тот редкий случай, когда не хотелось ему сказать «короче». – И смотри, все одно к одному: интенсивная физическая нагрузка – любовница-то молодая – да на фоне алкоголя. Плюс курение. Вероятно, был еще генетический фактор. И хлоп! Инсульт. Ну что, согласен? – Федор еще плеснул коньяка.

Я, чувствуя разочарование, пожал плечами. Честно говоря, ожидал другой развязки. Я бы мог ему возразить, зная подробности того свидания, но, разумеется, промолчал. Федор выжидательно смотрел на меня.

– Возможно, – уклончиво ответил я. – Очень даже возможно. Но только на вскрытии миокард был абсолютно без патологии…

– Нарушение ритма, – перебил меня Федор. – Фибрилляция, допустим…

Он продолжил рассуждения о возможном патогенезе данного клинического случая, а я же размышлял совершенно о другом. Например, кто принес Яблочкову бутылку мартини? И получалось, что винный магазин ни при чем? Еще вопрос: почему он взял мартини для своей подруги Любы, но не прихватил для себя коньяк из бара? Непонятно… Далее. Секретарь Елены Алмазовой. Наверное, она заинтересует Строганова – почему она взяла билеты в Москву на вечер пятницы, если Алмазова планировала ехать утром в субботу?

– …и Быков молодец, – я стал вслушиваться в то, что говорил Федор, – он же разыскал телефон Лены, сообщил ей, что Сергей в больнице с инсультом, но не сказал, что его привезли от любовницы!

– Я даже не знал, – пробормотал я. – А что он сказал?

– Что тот заболел дома, – пояснил Федор. – Что успел вызвать «Скорую» и открыть им дверь.

– А откуда она тогда узнала про любовницу?

– Мало ли доброхотов, – хмыкнул мой приятель. – Я не знаю, кто именно… Но это было за день до смерти Сергея. Точнее, за несколько часов. Вечером ей кто-то позвонил и донес информацию, а она мне рассказала…

«Очень интересно!» – подумал я, но вслух произнес другое:

– Слушай, а ты следователю про бутылку мартини не рассказывал?

– Какому следователю? – удивился Федор.

– Ах да! – Я потер лоб. – На тебя же дело не заводили. Это только нас допрашивали…

– Старик, – проникновенно заговорил он, – ты прости ее, она правда в каком-то измененном сознании была, когда эту жалобу писала. Ленка «железная леди», но тут… вначале инсульт, потом любовница. Кто хочешь с катушек слетит.

К нам подошли какие-то сотрудники и заговорили с Федором. Вдруг послышались радостные женские крики и аплодисменты. В зал входил тайный эксперт иностранного медицинского журнала Арсений Строганов. Он уверенно направился к микрофону, настроил караоке и запел:

«You’re poison running through my veins…»[8]

Радость зала была буйной. Alice Cooper[9] оценил бы…

Глава 12

Прощались мы на улице. Я с Федором, а Арсений с толпой почитательниц. Он каждой пожал руку и поцеловал в щеку. Каждой оставил свой телефон и у каждой взял взамен ее номер телефона. И всех вместе пригласил на свои концерты. Оказывается, наш сыщик еще и поет!

Федор похвастался мне своей красной «Маздой», припаркованной на стоянке медицинского центра. Машины у сотрудников были все как на подбор, дорогие и новые.

– Смотри, Зволдин поехал. – Федор указал мне на несущийся мимо «БМВ».

– Кстати, теперь кабинет Яблочкова перейдет к Зволдину? – поинтересовался я. – Вместе с его баром?

– Не знаю, – пожал Федор плечами. – Кстати, насчет бара. Такая странная история вышла. Мы с Леной, когда Сергей уже лежал в реанимации, зашли в его кабинет. Прикинь, из бара пропали многие напитки.

– Да, странно, – согласился я. – Ты сейчас домой едешь? Или останешься?

– Домой. Такси только вызову. Я же пил, – пояснил он. – До завтра, старик! Очень рад был