тебя увидеть, честное слово.

И он насильно вручил мне коробку с пирожными и початую, но тщательно закупоренную бутылку коньяка. На этом мы и расстались.

– Ты что, хочешь опять идти через лес? В темноте? – воскликнул я, хватая Строганова за рукав плаща. – Там эти бешеные псы… Ты не перепил ли?

– Я вообще не пил. – Глаза сыщика горели, щеки полыхали, а прическа напоминала панковскую. – Во-первых, солнце еще не село. А во-вторых, ты трус?

Но я настоял на своем, и мы, как нормальные герои, отправились в обход.

– Слушай, а как твой разговор с Алмазовой? Она тебя не раскусила? – полюбопытствовал я.

– Нет, – охотно ответил Арсений. – Ни она меня, ни я ее. Доктор, ты сечешь, как нам с тобой повезло? – Он аж остановился.

– Повезло, что нас не раскусили? Что я Черняева опознал? Что я Федора встретил? – выдвигал я версии, но он лишь отрицательно мотал головой на каждый мой вопрос.

– Бери глобальнее! Считай, что мы поймали на удочку лох-несское чудовище! – Строганов размахивал руками, глаза его горели. – Отравления, тайны, секретный медицинский центр! А еще девчонки симпатичные и можно петь под караоке! Прикинь? Мы сюда каждый день теперь будем ходить! Я с Алмазовой договорился, – с важным видом добавил он и двинулся вперед.

Мы топали по разбитой асфальтовой дороге. Я старался не провалиться в выбоины, заполненные водой и грязью, и остро ощущал, что ходить в МКБ каждый день мне совершенно не хочется. Село солнце или нет, понять было невозможно. Небо затянули низкие тучи, налетал порывами ветер, гоняя по старому шоссе опавшие листья. А Строганов аж подпрыгивал от радости. И вдруг запел «Алюминиевые огурцы».

– Ты знаешь Цоя? – удивился я.

– Я все знаю! – заорал он так, что взлетели несколько ворон, устроившихся ночевать на одном из растущих вдоль дороги деревьев. – Карр! – Это было обращено к птицам. – Доктор, рассказывай! Я внимательно слушаю! Ты должен был выяснить…

– Прямо сейчас рассказывать?

– Тут идти не меньше часа! Давай, я слушаю. Или я буду петь. – Мне послышалась угроза.

Кстати, дошли до машины мы минут за пятнадцать. Я успел поведать лишь половину истории.

Арсений завел мотор, но мы никуда не тронулись. Он включил музыку.

– Это Eminem, – пояснил он. – «Lose Yourself». Продолжай.

Я, стараясь ничего не упустить, перессказал ему нашу беседу с Федором, а также свои выводы и вопросы, которые у меня появились.

Эминем сменился Экслом Роузом, затем пел еще кто-то, когда я наконец закончил свой рассказ.

– Неплохо, неплохо, – пробормотал Арсений. – Но мог бы и побольше разузнать! Спокойно! – пресек он мое возмущение. – Смотри! Почему он не взял коньяк? Это просто. Он ехал без ночевки, поэтому и пить не собирался. Он же за рулем! Но, приехав к Любе, он получил от жены сообщение, что ее не будет дома. Это означало, что он может спокойно ночевать в гостях. Поэтому выпил, что было. Мартини с водкой. Вот кто ему принес бутылку – это ключевой вопрос. Хотя я подозреваю кто…

– Да ладно, – усмехнулся я, думая, что он, как всегда, привирает.

– Элементарно, Ватсон! – тут же откликнулся этот гений сыска. – Борщевиков вместе с начальником охраны Громовым. Что, съел? Ты сам мне об этом сказал. Яблочков произнес вслух, что ему нужно мартини. И бутылка появляется у него через час. Это значит, что его кабинет прослушивается. Кто может это делать, как не Борщевиков и главный охранник? Ну, еще и твой Федор был в курсе. Так что все гениальное просто!

– Слушай, гений, – вздохнул я, выслушав эти бредни, – тогда получается, что мы зря потратили время на винный магазин и деньги на дорогущий херес?

– С чего это? – возмутился Арсений. – Мы кинули камень в кусты, и оттуда залаяла собака. Вывод: там засада спецслужб. Или комитета, или…

– Вот, кстати, про собак. – Я перебил этого фантазера. – Если бы мы шли в МКБ не через лес, а приехали бы прямо на стоянку, как все нормальные люди…

– Доктор! – гаркнул он так, что я подпрыгнул. – Я не нормальный человек!

– Это заметно, – пробормотал я.

– Гений не может быть обычным человеком! – заявил он и достал телефон. – Пока ты там трясся от страха, я изучал помойку! Смотри! – И он показал мне фотографии, которые сделал около старой трансформаторной будки. Железная бочка была снята во всех ракурсах и выглядела как арт-объект. – Смотри на увеличении, – скомандовал Арсений. – Мусорные мешки Медицинской компании будущего! Видишь? Вот их фирменный логотип.

Я молча закивал. Действительно, мешки для отходов из этого медцентра.

– Еще смотри! Пластиковая бутылка из-под минеральной воды «АкваПанна»! Я тебе ее показывал! Она скомкана определенным образом. Я тоже так мну бутылки, они прикольный звук издают при этом. Дошло?

– Да понял я, понял, – на всякий случай согласился я.

– Ничего ты не понял! – разозлился Строганов. – Кто из наших новых друзей пьет такую же воду и так же мнет бутылки? Не знаешь? А я знаю, потому что заглянул во все возможные урны!

– А я думал, что у тебя атаксия[10], когда ты мусорку у Борщевикова снес. – Я попытался улыбнуться. – И кто же?

– На такси сейчас поедешь! – ядовитым тоном сообщил мне этот наблюдатель. – Кто-кто! Зволдин!

– Может быть, эту воду всем в МКБ привозят? – рискнул я сделать предположение.

– Тогда почему она только у Зволдина в кабинете? – Он снова перешел на крик. – Доктор! Это старое здание – тайная лаборатория, в которой даже я, при своей фантазии, не могу предположить, чем занимаются! Зволдин связан с ней…

– А смерть Яблочкова? – осторожно поинтересовался я. – Связана с этой будкой?

– Вероятность – пятьдесят процентов, – серьезно ответил Арсений. – Или да, или нет. А теперь… – Он копался в компакт-дисках, разбросанных по всей машине. – Теперь мы составим хит-парад. Горячую десятку из претендентов на роль убийцы! А вот, как раз в тему! – И он запустил «Rammstein». Мрачный голос под ритмичный ударник начал отсчет на немецком языке.

– Десятое место, – голосом диджея заговорил Арсений, – занимает Громов Василий! У него такая должность, что его не подозревать нельзя, – обычным тоном пояснил он. – Прослушка, опять же! Далее, девятое место мы отдаем компьютерных дел мастеру Мишане!

– А он-то при чем тут?

– Потому что он вошел в кабинет Борщевикова именно в тот момент, когда мы там были. Совпадение? Не верю! – Строганов хлопнул в ладоши. – Он хотел нас увидеть.

– Так Борщевиков его позвал, – напомнил я, качая головой. – У него с ноутом что-то случилось, ты не слышал?

– Правильно! Поэтому Мишаня с Борщевиком идут в паре! Восьмое место – куратор и завхоз этого заведения. Он заподозрил, что Яблочков связался со шпионами, и «убрал» его. – Тут Строганов стал петь вместе с «Rammstein».

– А зачем? – поинтересовался я. – Почему он его просто не сдал в тот же следственный комитет или, я не знаю, куда-нибудь?

– Чтобы сохранить свою репутацию! – Арсений поморщился. – Он не мог бы признаться перед своим начальством, что у него под носом завелся предатель.

Я пожал плечами. Притянуто за уши.

– Ну, седьмое место?

– Дина! – объявил Арсений. – Красивая и умная… как я! И знает такое количество способов убийства…

– Ясно, давай шестое место. – Я вздохнул. Я подозревал лишь Черняева и немного Зволдина, да и то с натяжкой.

– Ничего тебе не ясно! – обозлился Арсений. – Я ее заподозрил вовсе не из-за ее красоты и моих симпатий. Просто, когда мы обсуждали яды, я подкинул тему, что важно не только травануть жертву. Важно, чтобы ничего не заметили на вскрытии. Сечешь? Она, конечно, согласилась. И я тогда спрашиваю: вот, например, каким бы лекарством можно было накачать человека, чтобы у него тромбы по всему организму пошли? И он умер бы от инсульта.

– Так… – Я внимательно слушал. – А она?

– А она вначале спокойная такая была, а когда я дошел до этой темы, она как вздрогнет. Я на нее смотрел не отрываясь! Знаешь фильм про микромимику? Так вот, она что-то вспомнила!

– Интересно знать что?

– Например, что она консультировала кого-нибудь по этому яду, – тут же нашелся Арсений. – Как его там? Ангидрина элапида… У нее спросили, она подсказала. А теперь вспомнила. Так что, Дина – подозреваемая. А на шестом месте господин Зволдин! У-у-у! – заулюлюкал он.

– Зволдин был заинтересован в устранении Яблочкова, – внес я свою лепту в предположения Арсения. – И Черняев с ним связан. Даже не просто связан, а зависит от него. Зволдин запросто мог использовать его в своих целях.

Строганов молча покивал.

– Да, мотив, улики – все есть, – признал он. – Надо бы было его на второе место поместить. Ну да ладно. Пятое место! Есть версии? На пятое место попал твой приятель, доктор Федор!

Я покачал головой и махнул рукой. Не верю.

– У него роман с Алмазовой, он догадывался о свидании Яблочкова в пятницу, он знал, что тот ищет мартини, он как свои пальцы знает ваше отделение… – на одном дыхании выдал сыщик.

– Пять пальцев, – вставил я, воспользовавшись паузой. – Знает как свои пять пальцев.

– Что? – Арсений