Братишка терялся в темноте комнаты, а в ноутбук был воткнут маленький девайс для «важного разговора» без лишних ушей, который братишка прятал в кулоне на груди.

— Это было у похитителей…

Брат, наконец, повернул ко мне компьютер и растворился во мраке за ярким экраном, где было фото Лии, идущей по школьному парку об руку со мной.

— Не плохо вышли…

Том лишь злобно усмехнулся, но потом глубоко затянулся густым воздухом моей натопленной коморки и улыбнулся.

— Вот как тут тебя не любить?

Я пожала плечами, прекрасно понимая, что тут было совсем нечему радоваться. Впрочем, эту фотку можно будет и сохранить…

— Пока точно неизвестно, кто это, но я уверен, что балтийцы снова вышли на нас, Тес… по крайней мере на тебя. Я весь день провёл с Лией не просто так. Нас вели до самого вечера. Ты не знала, но отец приставил к нам несколько верных людей, так что нам удалось остановиться в мотеле.

Было грустно слышать, что подругу использовали, как предлог, а её искренняя радость на фотографиях была не взаимной. И всё же, что-то братишка темнил.

— Мотель…? Что же… значит я скоро стану тётей?

На мгновение, я даже представила, как нянчилась бы с маленьким комочком счастья, но не смотря на кромешную тьму, брат, казалось, помрачнел ещё сильнее, а от того по спине невольно пробежали мурашки.

— Что-то случилось с Лией?

От холодного братского взгляда, отражавшего лишь голубые огни экрана, сердце замерло в ожидании ответа, но в груди холодело, не смотря на грелку, припекавшую на холке и плечах.

— Я просто защищал сестру… пускай она меня и возненавидит.

Томми вернул мне мой телефон и открыл список последних звонков, где по тайному, семейному номеру был набран его смартфон…

Тот самый, что пересылал мне сотни счастливых фото, но по встроенному маячку, до сих пор находился в мотеле Буа Блан.

— Наш тайный канал связи взломали, Теса и так вышли на тебя, а мобильник Лии «нечаянно» канул в пустом такси, укатившим до Детройта. А с ним и хвост…

— И… и ты…!?

— Поменял наши номера и отдал ей свой… а потом позвонил с твоего. Теперь для них в отеле ты, а не Лия.

Почти, как в кино, перед глазами пронеслись все те немногие дни, за которые Лия стала мне важна… как минимум тем, что я смогла доверить ей едва ли не позабытое имя. Впервые доверить его кому-то за пределами того самого бронестекла.

— Прошу… убирайся…!

В теле неожиданно растеклось тепло, а желание заплакать уткнулось носом в неподъёмные веки.

— В какао было сильное снотворное, чтобы ты не натворила глупостей и просто поспала.

Том же понимающе кивнул и направился к двери, пока мой голос окончательно не заплёлся в узелок, как и предательские руки, обронившие чашку даже не смотря на бешенный стук в груди.

— Лия послужит приманкой на живца, а с совестью я договорюсь, когда поймаю тех, кто посмел тронуть мою семью.

Вернувшись, Томми бережно поднял меня с пола и уложил на кровать, прямо как в детстве перед сном, поцеловав в лоб.

— Я знал, на что шёл, так что лучше ненавидь меня и живи. Может и не мне это говорить, но не обесценивай уже принесённую ею жертву. В конце концов, пока ты дышишь, смогу дышать, и я…

Глава 6 Фея строгих Правил

Утро…

Первое, что вонзилось в стоячие воды размытого сознания, была томная и тягучая боль. Такая сильная, что не было мочи даже просто лежать. Голова разрывалась, по привычке немедля оторвавшись от подушки, но ватные ноги всё ещё не верили в горечь реальности, увязая в надежде, что это всё ещё просто сон.

Отвратительный, гнусный сон, но…

Словно одержимая тоской, я сама не поняла, как зачесала затылок до крови, а глаза уже стонали от застывшей скорби, не дававшей здравому рассудку даже мига, чтобы моргнуть.

И всё же, пекущая боль сама собой уткнула мой пустой взгляд в зеркало, на котором оставался конденсат после хмельного какао. Голова раскалывалась так, будто вместо ботинка взаправду была кувалда, а сквозь скованное горло не сочился кислород, словно мне приходилось давиться тем самым, сырым, неразмешанным рисом.

— Лучше… бы… синяк…

Глаза так и не смогли выдавить слёзы, что предательски укрылась в прожжённых уголках головы, всё равно понимавших и не споривших с братишкой… моим единственным Томми, который спас меня ценою Лии.

От этих мыслей стало ещё хуже, но не смотря на ни на что, я прекрасно понимала, что подругу уже не спасти, а отказаться от наследства я бы тоже не смогла.

Тем более, что моё наследство — это не просто деньги…

Круговерть самобичеваний прервал стук в дверь.

— Входите…

Старательно вытерев глаза и отложив окровавленную расчёску в тумбочку, я, всего на мгновение, представила, что за спиной, прям как в детстве на фотосессии, стоял отец, и, словно прогибаясь от его мягкой руки, элегантно распрямила плечи.

Будто сраная принцесса…

— Уже не спишь?

Я лишь молча улыбнулась, стараясь выглядеть хоть чуточку менее жалко.

— Только встала…

С чашечкой в руках, в комнату вошёл Джей, но, окинув меня взглядом, помрачнел и закрыл дверь на замок. В любой другой день я тотчас испугалась бы и потянулась за чем ни будь тяжёлым или бальной туфелькой на шпильке, но сейчас у меня не было сил даже на страх…

Впрочем, с отцом за спиной, в глазах зажегся едва заметный огонёк, а зеркало убедило в том, что я была отнюдь не желанной добычей насильника. Уж точно не с такими мешками и серостью лица.

— Вот… не знал, что ты любишь, так что принёс ром-колу. В ней аспирин, так что вкус своеобразный, но, судя по твоему виду, он тебе не повредит.

В окружении мужчин, было стыдно раскисать, так что голова смирилась с прожжёнными углами