И этот его жест – такой мимолетный, и такой трогательный – вмиг развеял тоску сомнений. Я небезразлична этому мужчине. Я чувствовала, как учащалось биение его сердца каждый раз, когда он оказывался рядом. Каким тяжелым становилось его дыхание. Великие боги, я готова была поклясться, что между нами возникла какая-то связь, природы которой я не понимала.

Лаорр медленно отстранил меня, развернул к себе спиной и расшнуровал корсет. Дыхание мое сбилось. Было приятно и вместе с тем волнительно вновь ощутить касание горячих рук к своей коже.

Он оголил мои плечи, провел ладонью по изгибу шеи, и в следующее мгновение я ощутила в том месте горячий влажный поцелуй.

Губы приоткрылись, выпустив наружу приглушенный стон. Если и было в моей жизни что-то прекраснее, чем эти ощущения, то я благополучно об этом забыла. Сейчас мной владела всепоглощающая нежность и… желание.

Лаорр провел по моим плечам руками, и тяжелое платье с шелестом опустилось к ногам. Я услышала за спиной порывистый вздох. Ладонь, горячая, нежная скользнула по бедру, и я оказалась прижатой к сильному телу.

Ягодицы уперлись в напряженный мужской орган. Я выдохнула. Значит, ему так же, как и мне, достаточно одних касаний, чтобы прийти в состояние крайнего… волнения.

Я невольно шевельнула бедрами и услышала сдержанный стон. Хотелось заглянуть в глаза Лаорра, прочитать в них его потаенные мысли и желания.

Я медленно развернулась. О, боги… В этих глубоких темных озерах плескалась такая невыразимая нежность, что сердце невольно сжалось.

Лаорр словно почувствовал мое волнение. Он провел ладонью по щеке, склонил голову и накрыл мой рот поцелуем. Все тревоги немедленно растворились в жарком пламени. Их становилось все меньше, а возбуждения все больше. Я застонала темному прямо в рот, обвила руками его шею и отдалась нахлынувшим ощущениям.

Спустя вечность, которую длился поцелуй, Лаорр отстранился, мягко уложил меня на кровать и стал целовать мои груди. Жадные губы исследовали каждый миллиметр моего тела, прижимались то нежно, то яростно, спускаясь все ниже и ниже, пока, наконец, язык не нырнул в ложбинку на животе.

Я выгнулась. Скользнула руками по широким плечам. Налитые, упругие, рельефные мышцы. Мне захотелось прикоснуться к ним губами. Ощутить солоноватый вкус покрытой испариной кожи, пройтись по ней языком.

Я надавила ладошками на широкую грудь, заставив Лаорра лечь на спину. Хоть он и был удивлен, но сопротивляться не стал. Мощные плечи в узлах скрученных мышц, налитая будто бы дремлющей силой широкая грудь, темные горошины сосков. Я целовала его медленно, изучая, смакуя, наслаждаясь. И спускаясь ниже… и ниже, пока, наконец, не коснулась губами чуть пониже пупка.

Лаорр вздрогнул и глухо зарычал. Я ощутила, как напряглось его тело и, не отрывая губ, пощекотала языком кожу. Несмотря на то, что это я – его собственность, сейчас он был полностью в моей власти.

Я чувствовала, с какой готовностью отзывается его тело на мои ласки, как от каждого поцелуя учащается его дыхание, как темная кровь начинает быстрее струиться по венам, устремляясь к мужскому естеству.

Я оторвалась от живота Лаорра, смакуя на губах сладковато-пряный вкус его тела. Скользнула взглядом вниз и уставилась на внушительную выпуклость под штанами. По коже прокатилась жаркая волна.

– Ты не должна ничего делать, если не хочешь, – хрипло прошептал Лаорр, и от этого хриплого шепота по моему телу прокатилась волна покалывающего жара.

– Но я хочу… – выдохнула я и поразилась, как сладострастно и порочно прозвучал мой голос.

Договаривать я не стала. Вместо этого опустила руку на твердую плоть и слегка сдавила ее. Темный издал негромкое, но наполненное болезненной страстью, рычание. О, мой господин, вы и правда в моих руках.

Я опустила голову к напряженному телу и провела языком по коже вдоль линии штанов. Неловко распустила завязки, дергая их так, что едва не запутала, и, продолжая осыпать мелкими частыми поцелуями живот, скользнула пальчиками в запретную зону.

К щекам прилил жар, а в животе томительно екнуло, наливаясь жаром между ног. Я слушала тяжелое порывистое дыхание Лаорра и ощущала, как становится бесстыдно мокрой собственная плоть.

– Помоги мне, – прошептала я, и Лаорр послушно стянул штаны.

Мужское естество было напряжено до такой степени, что казалось неестественно огромным. Я невольно облизнула губы, провела пальчиками по твердому древку и порывисто выдохнула. Лаорр же напротив, судорожно вздохнул и выпустил из груди хриплый стон.

Склонившись к возвышающемуся исполину, я несмело коснулась губами головки. Обвела вокруг нее языком и пощекотала уздечку.

– Мирая… – выдохнул Лаорр, вплетаясь пальцами в рассыпавшиеся по моим плечам волосы.

Прозвучало как одобрение, и я, осмелев, обхватила головку губами. Губы плотно сомкнулись вокруг мужского органа. Я медленно стала опускать голову, скользя губами по набухшим венкам, пока не почувствовала, как головка уперлась в горло.

Веки опустились. Я судорожно сглотнула и быстро заскользила в обратном направлении. Лаорр тихо рычал, гладя мою голову и путаясь в волосах. Бедра его приподнялись вверх, и я снова погрузила горячую плоть в самую глубину горла.

Я заскользила языком вверх по древку, губами ощущая каждую венку.

Хриплые стоны темного возбуждали не меньше его прикосновений. Я чувствовала себя богиней, во власти которой находились простые смертные. А еще мне нравилось, что Лаорр с таким чувством отдавался моим неумелым ласкам. Он старался сдерживать стоны, но они то и дело вырывались из его горла, вызывая жаркие волны в моем и без того разгоряченном теле. Под конец, темный стал ритмично двигать бедрами, погружаясь все глубже и глубже, пока, наконец, не замер.

Я ощутила, как налился его орган, обретая максимальную твердость, а затем почувствовала, как в горло брызнула горячая струя. Боги, я судорожно глотала вязкую жидкость, стараясь насытиться этим пряным горьковатым вкусом. Лаорр несколько раз дернулся и, наконец, обмяк. Я переместилась вверх, сворачиваясь калачиком и устраиваясь на плече Лаорра.

Он молчал, гладил меня по волосам и целовал в макушку. Мне не нужно было слышать его слова, чтобы понять: все прошло даже лучше, чем я ожидала. Он обхватил меня руками и мягко прижал к себе. Тепло. И спокойно. Я закрыла глаза. Я готова была целую вечность лежать так – обнявшись, прижавшись друг к другу, словно во всем мире больше нет никого.

– Я должен вам что-то рассказать. Что-то такое, что вам следует знать, – разрезал блаженную тишину его голос. И мое сердце сжалось.

Леди Зуана вышла от настоятеля пансионата еще бледнее, чем обычно. Села в карету, не обращая внимания на своего спутника. То, что говорил этот скользкий тип, могло иметь только одно значение. Разрозненные факты легко складывались в общую картину.