Из машины Калиф мог легко наблюдать за теми, кто входил и выходил из здания. Увидев, как какая-то женщина выскочила на улицу, застегивая пальто непослушными пальцами, он натянул черные кожаные перчатки и вышел на улицу.

У Клары Карповны день не задался с самого утра. Все шло наперекосяк. Началось с того, что прорвало трубу в ванной, но она решила просто перекрыть воду, чтобы не ждать сантехника. Клара Карповна очень не любила отсутствовать на работе, поскольку считала, что дисциплинированность – это ее сильная сторона. Но возня с краном все-таки отняла какое-то время, так что Клара Карповна торопилась и за завтраком разбила чашку с горячим чаем, испортив юбку. Из-за того, что пришлось переодеться, она опоздала на автобус, поэтому пришлось взять такси. За поездку Клара Карповна заплатила слишком большую для своей скромной зарплаты сумму. Рассчитавшись с таксистом, она подумала, что нужно было использовать случай, взять отгул, починить трубу в ванной и немного отдохнуть. Потому что сегодня Клара Карповна чувствовала себя усталой, как никогда. Она не была суеверной, но ей казалось, что в это утро дом не хотел отпускать ее на работу. И теперь, пока она сидела в кабинете, ей все чудилось, что должно произойти еще что-то. Ведь так не бывает, чтобы творились всякие неприятности, а потом все стало неожиданно хорошо и гладко.

Когда дверь в кабинет Клары Карповны отворилась, она, увидев на пороге мужчину, подскочила от неожиданности.

– Доброе утро! – Калиф прошел в кабинет. – Клара Карповна? Шубская?

– Простите? – Клара Карповна привстала.

– С-сидите, – сказал Калиф, немного заикаясь, и жестом велел ей сесть на стул. – Меня зовут Давид Демьянович. – Не дожидаясь приглашения, он сел напротив заведующей. – Я инспектор п-полиции по делам несовершеннолетних.

– Что-то произошло? – Клара Карповна беспокойно теребила в руках блокнот.

– Нет, обычная плановая проверка. Так сказать, визит вежливости. – Калиф улыбнулся, обнажив желтые зубы. – Не волнуйтесь, просто хочу задать несколько вопросов.

– Ах да… – Клара Карповна сняла очки и потерла глаза кончиками пальцев. – Простите, у меня как-то совсем вылетело из головы, что в этом триместре вы к нам еще не заходили.

– Нич-чего страшного. – Калиф задумчиво провел по столу рукой в перчатке. – Ну, расскажите, как вы тут поживаете?

– Как я поживаю? – удивленно переспросила Клара Карповна.

– Д-д-дети, к-конечно. – От волнения Калиф стал заикаться значительно сильней. – Есть жалобы?

– У детей? – Клара Карповна помассировала висок и, не дождавшись ответа, спросила: – Хотите, я попрошу секретаря принести вам чай? – Она посмотрела на руки Калифа, с которых он не снимал перчаток. – Вы, наверное, замерзли.

– Нет, не нужно.

Кларе Карповне показалось, что инспектор посмотрел на нее каким-то странным стеклянным взглядом, прежде чем вытащил из-за пазухи нож. Когда в его руке блеснуло лезвие, в голове Клары Карповны пронеслось: «Для чего ему нож?» Она, как в замедленной съемке, увидела, что инспектор вскочил с места, опрокинув стул. И зачем-то схватил Клару Карповну за пиджак, приподняв над столом и подтянув к себе. Инспектор замахнулся ножом, и в следующее мгновение Клара Карповна почувствовала острую боль в глазу, а потом давление где-то в голове и что-то, напоминающее взрыв в мозгу. После этого на ее сознание опустилась черная пелена. К тому моменту, когда тело Клары Карповны тяжело рухнуло на письменный стол, она была мертва.

Не глядя на труп заведующей, соскользнувший со стола на пол, Калиф деловито упаковал окровавленный нож в пустой пакет. Затем он достал другой пакет с вещами с рабочего места Лунева: ручкой и носовым платком. Ручку Калиф бросил на пол, а платок положил рядом со сжатой рукой Клары Карповны. Достав из кармана пухлый квадрат черной ткани, он развернул его, превратив в дорожную сумку, и, следуя инструкции Мягковой, уложил туда компьютер со стола заведующей и папки с делами усыновленных детей.

Ручка на двери в кабинет Клары Карповны опустилась, и на пороге появилась Настя. Сначала Калиф напрягся, но, увидев миниатюрную слепую девочку, вздохнул с облегчением.

– Клара Карповна, тети Зины нет, я хотела спросить… – начала Настя сразу с порога, но запнулась, – спросить разрешения…

К счастью для Насти, она безукоризненно научилась притворяться слепой. Даже те, кто общался с ней каждый день, не догадывались о том, что она зрячая. За это время Настя хорошо овладела искусством контролировать эмоции и не выдавать своего удивления, что бы ни происходило. И вот теперь она видела заведующую, распростертую на полу кабинета, и постороннего мужчину, складывающего вещи с ее стола в свою сумку. Настя была достаточно взрослой и сообразительной, чтобы не выдать свой страх. К тому же у нее работало сверхъестественное чутье, присущее всем слепым: откуда-то она знала, что от того, как она поведет себя сейчас, зависит ее жизнь.

– Клара Карповна, – повторила Настя для убедительности. – Вы здесь?

– Н-нет, малышка, – ответил Калиф, застегивая сумку. – Это я, Андрей Лунев. – Он постарался придать голосу испуг и растерянность.

– А где Клара Карповна? – Настя топталась на месте, глядя куда-то в пустоту.

– Она спит. – Калиф бросил взгляд на тело заведующей. – Мы немного п-поссорились… Она на меня кричала, и мне пришлось ее легонько ударить.

Схватив сумку, Калиф выскочил из кабинета, задев Настю. Оказавшись на первом этаже, он достал из кармана сверток с ножом и бросил его в будку Лунева. Засвистев себе под нос что-то веселое, он вышел из здания.

* * *

Зеленый «ланос» выехал на трассу по направлению на Славногорск. За рулем была Алена. Лунев сидел рядом.

– Никак не могу поверить, что есть такие бессердечные сволочи, как Мягкова. – Алена крепко сжала руль. – В голове не укладывается, что можно взять и так просто продать живого ребенка… Они же такие беспомощные, слепые и бесправные… Они же и так жизнью с рождения обижены.

– Поверь, Алена, таких ублюдков в мире больше, чем мы можем себе представить. – Лунев заиграл желваками. – Их везде хватает.

– Я знаю, но когда что-то плохое происходит где-то далеко, то это одно, а тут… – Голос Алены сорвался. – Я же этих детей всех поименно знаю… я им носы вытираю… Они мне все родные! Понимаешь?

– Ничего, эти подонки ответят за все. – Лунев бросил взгляд на папку, где лежали дела об усыновлении. – Они заплатят по счетам.

– Это невозможно. – Алена отрицательно покачала головой. – Разве есть какая-то цена у жизни? У невинной детской жизни…

– Нет, конечно. – Лунев кивнул, глядя на дорогу. – Но это лучше, чем ничего.

– Просто голова кругом идет. – Алена шмыгнула носом. – Я все время думаю: как я могла не видеть того, что происходит, раньше? Дура.

– Дай бог, чтобы с теми детьми, которых раньше забрали, еще ничего не успело произойти. – Лунев отвернулся в боковое окно. – Дай бог, чтобы мы не опоздали.