Молодой человек некоторое время потупил взор. Затем он пришёл в себя и ответил:

— Никак нет, — помотал он головой. — На этом всё, ваше благородие. Ваш завтрак доставят в ближайшее время. Прошу извинить вашего верного слугу…

Он повернулся и пошёл на выход.

— Ах, и ещё один момент, — Дэвид — в моей голове вдруг мелькнуло имя этого человека, — остановился в дверном проёме и спросил несколько неловким голосом: — Попросить мисс Хризантему, чтобы она… Эм… зашла?

Хризантему? Ту самую рабыня, о которой говорилось в записях Натаниэля? Почему бы и нет. Делать с ней я ничего не собираюсь, но сейчас мне будет по меньшей мере полезно увидеть лица всех людей на корабле.

— Давай, — сказал я.

Дэвид кивнул, вышел в коридор и прикрыл за собой дверь.

Я же снова принялся размышлять о своём положении.

Оставить корабль? Так себе затея, на самом деле. Мало того, что здесь находится туннель, и мне совсем не хотелось узнавать, что с ним станется, если судно будет раздавлено паковыми льдами, последнее представляло собой прекрасное транспортное средство.

Зачем вообще я совершал свои экспедиции в другие миры? Чтобы находить порождения кошмара и ценные артефакта. Иной раз и первое, и второе находились далеко от места моего появления, как в Мире Пирайи, например, вот только тут у меня не было крыльев, чтобы исправить эту проблему. А значит терять корабль было максимально невыгодно.

А может статься, что даже и не обязательно.

Я улыбнулся.

Лёд? Разве это проблема для настоящего мага?

Я вытянул руку, прошептал «Амонус гранде» и попытался вызвать огненный шар.

В следующую секунду мои глаза округлились.

Шар не появился — вместо него на моей руке вдруг образовалась горстка зеленоватого песочка, который тут же рассыпался на стол.

Я сморгнул и попробовал ещё одно заклятие, затем ещё — аналогичный результат. Все чары неизменного приводили к образованию этого песка. Вскоре на моём столе появилась маленькая горка.

Я вновь свалился на кресло и криво улыбнулся.

Так… А вот это… Не самое приятное развитие событий.

Наконец я попробовал вызвать свою булаву. У меня получилось, но это было слабым утешением. Размахивать оружием с моими толстыми ручищами было довольно проблематично. В мире, где существует огнестрел, одним только оружием ближнего боя особенной погоды не сделаешь — ещё нужны стремительность и сила, а их у меня нет.

Что же мне делать?..

Пока я размышлял над этим вопросом, снова приоткрылась дверь, и в комнату зашла женщина в чёрном платье и белом фартуке с рюшками, с умеренно привлекательным, хотя и холодным лицом, которая несла накрытый серебристый поднос.

— Прошу, ваше благородие, — сказала она ледяным голосом и водрузила свою ношу на стол. Мой нос уловил запах жареной рыбы.

— Благодарю… Хризантема? — спросил я наугад.

— …Скоро будет, — ответила женщина, и в этот момент в её голосе промелькнули презрительные нотки. А это ещё почему?.. Пока я гадал, горничная развернулась и молча вышла за дверь.

Через некоторое время она приоткрылась в третий раз, и в каюту вошла…

— Ха?

…В каюту вошла маленькая девочка с длинными светлыми волосами. На вид ей было не больше двенадцати… Может одиннадцати лет. Она была одетая в огромную шубку, но почти сразу сбросила её на пол, открывая лёгкое красное платье с открытыми плечиками, которые тут же задрожали от холода.

— Хри… зантема? — спросил я неловким голосом.

Девочка приподняла свои серые глаза и кивнула.

Я замолчал.

У меня и раньше было не самое хорошее мнение касательно Натаниэля — теперь оно свалилось в глубокую бездну.

Впрочем, лучше не делать поспешных выводов; возможно я неправильно понимаю происходящее и всё это просто глупое недоразумение.

— Хризантема, — сказал я медленным голосом. — Скажи, а чем… Обычно мы занимаемся, когда остаёмся наедине?

Девочка поморгала своими большими серыми глазами и приоткрыла бледные обветренные губы. Я замер. У неё во рту не было ни одного зуба. Сверху и снизу алели оголённые дёсны…

25. хризантема 2

…Нет, видимо я всё понимаю правильно.

Неожиданно пистолет, который лежал в первом шкафчике, показался мне необыкновенно притягательным. Он, спасибо Натаниэлю, был заряжен, так почему бы мне не приставить дуло к виску и нажать на курок?.. Заманчивая перспектива. Я обдумывал её несколько минут, после чего вздохнул и медленно покачал головой.

Нет… Слишком рано и слишком расточительно. Сейчас я ещё не мог позволить себе лишаться своего единственного в этом мире носителя. Потом, когда корабль причалит к берегу, и найдутся другие кандидаты — можешь быть. Но только не сейчас.

Я снова посмотрел на Хризантему. Девочка стояла на месте и беззвучно подрагивала от холода. Она щурила веки, и несмотря на это взгляд её серых глаз казался пустым и обречённым.

— Надень куртку, Хризантема. Давай.

Девочка кивнула и неторопливо натянула пальто. Дрожать она после этого не перестала. Мне тоже было холодно, но глядя на ребёнка я чувствовал глубинный, пронзающий душу мороз.

Мой взгляд обратился на серебристое блюдце. Я приподнял его и увидел жаренную рыбу, от которой немедленно стал подниматься ароматный пар.

— Идём, Хризантема… Нет, не раздевайся, просто подойти сюда…

Девочка, покачиваясь, подошла. Я заметил, как лицо её тянется к лампочкам, сжигающим масло. Хороший знак. Я придвинул ей блюдце с рыбой и сказал:

— Давай.

Хризантема не шелохнулась.

Я уже подумывал отойти на некоторое расстояние, чтобы не смущать её присутствием своего грузного тела, когда девочка наконец протянула свои длинные пальцы и оторвала маленький кусочек рыбы. Она поместила его себе в рот и продолжительное время активно шевелила челюстью, по всей видимости дербаня его языком и своими оголённым дёснами. Наконец она совершила глотательное движение, от которого тело её содрогнулось.

— Ещё?

Хризантема отрицательно покачала головой.

Вдруг её рассредоточенный взгляд устремился на мой стол, и в зрачках, точно маленькие искры за серой пеленой, мелькнуло удивление.

А это ещё почему?

Я постарался проследить, куда она смотрит. На столе лежал учебник географии, судовой журнал Натаниэля, его ручка и…

— Хм?

…Тот самый песок, который появился, когда я попытался прочитать заклятие.

Это в нём была причина? Я взял несколько песчинок, посмотрел на них поближе, затем стал растирать между большим и указательным пальцами. Песок сверкал едва заметным зеленоватым светом, но больше в нём как будто не было ничего необычного. Удивление, мелькнувшее в глазах Хризантемы, тоже вскоре потухло, и глаза девочки вновь стали напоминать стёкла с видом на пасмурное небо.

Тем не менее, это была зацепка.

— Скажи, ты умеешь писать? — спросил я девочку.

Она кивнула.

Я