И то, как бедный герой сеял зубы дракона или что-то такое.

А мне предлагают посеять кость бога смерти. И, похоже, других вариантов, кроме как радостно согласиться, у меня просто нет.

Протянул руку и взял мизинец барона.

— Ладно.

— Благодарю, — сказал Самеди.

А потом легким движением рук открутил моей бедной кукле голову.

Она тоненько взвизгнула. Синенькие глазки погасли. Маленькое тельце перестало шевелиться.

Барон бросил части куклы в пепельницу.

— И еще кое-что, — сказал он, поджигая мою крошечную копию зажигалкой. — Но это уже скорее дружеский совет. Что делаете — делайте скорее. Потому что, если ваш секрет смог узнать я, значит, сможет и кто-то другой.

Глава 12

Каков Одиссей, такова и Пенелопа

Пока я прогуливался с краской Аполлона по Шутихе, внутри никак не стихало беспокойство. И словно для того, чтобы усилить это ощущение, мизинец барона время от времени шевелился в кармане, то сгибаясь, то выпрямляясь. Будто носишь на себе костяного червя.

Похоже, нам с Нергалом и правда нужно поторопиться. Когда-то секрет с открытием портала был действительно настоящей тайной. Но теперь слишком много разномастного народу в курсе наших дел, а это всегда очень тревожный знак. Как говорится, что знает один — тайна, что знают двое — секрет, что знают трое — знают все.

А нам еще Сотота предстоит вытаскивать. Интересно, сколько времени займет выращивание врат, если мы постараемся создать максимально благоприятные условия?

А еще меня начало всерьез тревожить, как будет происходить это самое открытие врат, и не произойдет ли чего-нибудь непредвиденного с «ключом». Не то чтобы я боялся свернуть себе шею, скорее беспокоили неоконченные дела. И нереализованные желания.

Когда я вернулся в таверну, Бобер с Майкой уже удачно завершили свои поиски, а похлебка была готова.

Известие об обещании Самеди друзья восприняли радостно, как благословение. Вот оно, изящное решение острых проблем! И телег никаких не надо, все удобно и быстро.

Еще бы. Я ведь не стал им рассказывать подробности про озорной пальчик у меня в кармане и жутковатого мини-Даню.

Вкусные запахи пробудили у меня такой аппетит, какого я и не предполагал.

Наевшись до отвала, я забился в угол у окошка и, свесив голову на грудь, бессовестно задремал. И пока остальные суетились с едой для кентавров, бритьем его высочества и всякими прочими нуждами, я тупо спал.

Меня никто не тормошил. Наоборот, кто-то даже заботливо набросил на плечи одеяло.

Я очнулся, только когда явился барон. На этот раз — не внезапно, а очень по-человечески, постучав в двери.

К тому времени за окном уже опустился густой сумрак, а в харчевне без очага стало холодно.

Высыпав на улицу, я невольно прислушался: в воздухе стояло какое-то гудение, будто туча комаров носилась поблизости.

Или где-то вдалеке звучало множество голосов.

— Рекомендую поторопиться, — сказал Самеди и открыл тусклый рыжевато-красный портал.

Я собирался было его поблагодарить, но барон уже испарился.

Первыми в портал запустили кентавров. Потом вытолкали медведя, и уже следом за ним в зеркало перехода отправились мы один за другим.

В самый последний момент я вспомнил про Арахну.

Блин, вот бы Элис обрадовалась, если бы мы забыли паучиху у нее в кладовке!

В итоге в портал я вбежал последним, с пьяненькой недобогинькой на руках. Вот нафиг бы она мне сдалась? Ее бы обратно распризвать, а я вожусь, как идиот, с многоногим чемоданом без ручки.

Удивительно, но переход оказался очень мягким. Прям будто через порог в другую комнату переступил.

И услышал сбоку радостный вздох Майки.

— Святые боги, счастье-то какое!..

Подняв голову, я увидел открытое заснеженное поле — и подсвеченный факелами город впереди.

Наш город.

Даже у меня, хоть я и не считаю себя сентиментальным, внутри что-то дрогнуло.

Мы почти дома!

Въезжали мы в Вышгород эпично — кто на прикрытых кривоватой иллюзией кентаврах, кто с сонной Арахной в руках и на медведе с удочкой.

Хорошо, что город уже почти спал.

Звонко процокав по мостовой, мы свернули к «Лосю» и столкнулись с разбредающейся по домам толпой.

— Откуда это они, интересно? — озадаченно проговорил Азра.

Я просиял.

— Из нашей таверны, разумеется. Я же говорил, что теперь у нас там многолюдно.

— Настолько⁈

— Лёха показывает на королевской доске разные истории, вот народ и подтянулся, — с самодовольной улыбочкой заявил я, поправляя соскальзывающую Арахну.

— Вот это идея! — воскликнул Рыжий. — И какой у нас теперь доход?

— Приедем — узнаем, — хмыкнул я. — Но должно быть некисло.

Когда мы всей шумной толпой въехали во двор, Ника, Август, и Графыч вывалили из таверны нам навстречу.

— Данечка! — запищала моя кошка, повиснув на шее. — Ура, все вернулись!!!

И тут в проеме открытой двери появилась Ли.

Подняв на нее взгляд, я аж присвистнул. Конечно, это был не тот прикид, что в школе начертаний — в городе кожаные стринги и лифчик казались бы слишком уж эксцентричным нарядом. Но вырез на платье и микроскопическая длина обтягивающей юбки в сочетании с высокими сапогами на каблуке смотрелись ничуть не хуже.

— Да-да, все вернулись, — вкрадчиво протянула она, помахивая упругим хвостом. — И теперь, наконец, мне есть кому задать пару вопросов. Не так ли, Даня?

Я кашлянул.

Блин.

В самом деле. После смерти Эреба она же, получается, освободилась от его проклятья!

— Может быть, но в любом случае это все не сейчас, — пробормотал я, выгружая паучиху.

И тут подал голос Рыжий.

— Давайте уже быстрее, я не могу больше! — сдавленно просипел он, вытирая проступивший на лбу пот.

— А куда их? В общую конюшню?.. — неуверенно проговорил Берн.

— Да ну конечно! — возмутился Рыжий. — Там мне тоже иллюзию держать прикажешь? Запихивайте всех в харчевню!

Мы завели девиц внутрь и только заперли за собой двери, как тут же поняли — это была не самая блестящая мысль. Потому что в нашей едальне тут же запахло не только конским потом, но и навозом.

— Ой, простите, — пробормотала, покраснев, одна из девчонок. — Я не могу это контролировать…

— Ой, я тоже… — донесся еще один смущенный голосок.

Тут Лёха, стоявший на своем почетном месте на стойке, сверкнул глазами и громогласно воскликнул:

— Рад приветствовать всех в «Жареном Лосе!»

От неожиданности наши кентаврихи завизжали от отпрянули от стойки.

— Ой, теперь и я переволновалась… — жалобным голоском призналась еще одна лошадка.

Не знаю, что поразило Нику больше — то, что под иллюзорными масками оказались полудевушки, или что ее идеальную чистоту в буквальном смысле слова изгадили.

Но она аж мяукнула от возмущения. И, подняв сердито распушившийся хвост, бросилась на задний двор за лопатой и ведром.

— Это… Прости! — крикнул я ей вслед.

Азра похлопал меня по спине — мол, ничего, парень, все пройдет.

— А давайте-ка выпьем? — предложила Майка, перебираясь через стойку на другую сторону. И, приоткрыв дверь, громко и весело крикнула: — Привет, Леандр! А мы тебе помощника привезли! Принимай!

— Немой? Слепой? Безрукий? — раздался из кухни голос нашего шеф-повара.

— Да… вроде нет, — растерянно пробормотал Альба, который, кажется, даже не сразу сообразил, о ком говорит Майка.

Леандр появился из кухни на своем кресле и оценивающим взглядом окинул нового помощника.

— И ума, похоже, тоже нет, — хмуро заявил он, вытирая руки полотенцем. — Чего глядишь? Не стой, как бестолочь! Лопату у Ники отбери и сам почисти, раз не безрукий! А ты, дочка, занавески вон поправь. Нечего с улицы глядеть, что тут у нас творится.

Немая сцена.

Мы с парнями переглянулись, прикусив языки. И уставились на Альбу. Что-то сейчас будет…

Но принц, надо отдать ему должное, выдержал боевое крещение Леандра с честью. Молча подошел к Нике, взял лопату у нее из рук.

Знала бы кошка, кто вместо нее конский навоз сгребает.

— Ну, чего встали? — бойко спросила Майя, с ехидной улыбкой наблюдая, как его высочество под прикрытием пытается орудовать непривычным девайсом. — Кому налить?

Желающих оказалась целая харчевня.

В «Лосе» сразу стало весело и шумно. Причем настолько, что мы даже не сразу услышали стук в дверь. Но он становился все настойчивей, и, наконец, Графыч пошел открывать.

Пришлось Рыжему опять поднапрячься.

— У меня сообщение для господина Даниила, — раздался звонкий юношеский голос за дверью.

Графыч удивленно обернулся.

— Даня, это к тебе.

Я даже пива своего дождаться не успел.

Оставалось только с сожалением вздохнуть, и направиться к выходу.

Очутившись на крыльце, я затворил поплотней