– Если дело только в этом, ответ на вопрос довольно прост: часть группы говорит на таджикском языке. В Узбекистане, знаете ли, живут не только узбеки.

– Знаю ли я? Разумеется, знаю, – Беллуски заставил себя улыбнуться.

– Значит, инцидент исчерпан?

– Вполне. Осталось всего несколько вопросов. Готовы ответить?

– Задавайте.

– Кто из ваших людей говорит на таджикском?

– Это так важно? – Теперь время тянул уже не Беллуски, и это понимали все собравшиеся в комнате.

– Для меня – важно.

– Специально я не считал, но, думаю, две трети.

– Почему заранее не предупредили, что в вашей группе в основном таджикский состав?

– Не считали этот вопрос важным, – пожал плечами мужчина интеллигентного вида. – Почему это вас волнует?

– Потому что я должен быть уверен, что ваши таджики не передумают, когда дойдет до дела, – Беллуски решил идти в открытую, хоть и понимал, что рискует. Стоит этому интеллигенту дать команду, и пятнадцать здоровых молодых лбов разорвут их с Трентом на куски.

– Вы еще ни слова не сказали о деле, а уже подозреваете нас в двуличности? Нехорошо так дела начинать, – мужчина интеллигентного вида осуждающе покачал головой.

– Я так понимаю, вы – главный? – спросил Беллуски.

– Можно и так сказать.

– Как ваше имя? Обращаться по имени намного удобнее.

– Тимур, – ответил интеллигент. – А ваше?

– Надо же! И я Тимур, – Беллуски рассмеялся. – Зато наверняка запомним. Итак, Тимур, вы хотите участвовать в большом деле, правильно?

– Если это действительно дело, о котором нам сказали, – заявил Тимур. – Объясните, в чем суть вашей миссии, и мы встанем под ваши знамена.

– Нет, дорогой, так дела не делаются. Это первая встреча. Пробная. К тому же детали я буду обсуждать с тобой один на один, – Беллуски взглянул на часы. – Что ж, ваше время истекло. Готов встретиться со мной второй раз, Тимур?

– Чтобы снова из пустого в порожнее воду переливать? – Тимур недовольно скривился. – Дай гарантии, что следующая встреча пройдет более продуктивно.

Беллуски, который все уже для себя решил, охотно согласился:

– Через неделю, здесь же. Только ты и я. Придешь один – отведу тебя к старшим. Там они будут решать, на что ты и твоя группа сгодитесь.

– Разве не ты – главный?

– Нет, что ты! – Беллуски в притворном удивлении замахал руками. – Я – мелкая сошка, поэтому меня и пускают вперед, потому что ни на что не влияю.

– Хорошо. Через неделю я приду.

– Вот и отлично. Сейчас вы останетесь здесь, мы уйдем первыми. Ждать тридцать минут. С этим вопросом проблем нет?

– Никаких проблем. Ждать тридцать минут.

– Всего хорошего.

Беллуски помахал рукой, пропустил Трента вперед и следом за ним направился к выходу. В последний момент он решил проверить свою догадку. Он приостановился, повернулся вполоборота к Тимуру и произнес:

– А насчет таджиков я, возможно, не прав. Цыплят по осени считают, так ведь у вас говорят, Тимур?

– Именно так, Тимур.

Беллуски снова махнул рукой и закрыл за собой дверь. После того как дверь закрылась, он догнал Трента и едва слышно прошептал:

– Идем в город.

Больше Тренту он ничего не объяснял. Трент без вопросов прошел мимо автомобиля, на котором они с Беллуски приехали на встречу, дошел до перекрестка и остановился, предполагая, что Беллуски собирается поймать такси. Но тот, не сбавляя шага, дернул напарника за рукав, увлекая вперед. Они пересекли перекресток, отшагали два квартала, затем два или три раза повернули налево, пока не оказались на автобусной остановке. Здесь Беллуски остановился.

– Встань напротив меня, – приказал он. – Мне нужно, чтобы у нас был максимальный обзор улицы. Смотри внимательно.

– Думаешь, они за нами следят? – Трент понимал: что-то в поведении членов новой группы насторожило Беллуски, но пока не понимал, что именно.

– Уверен. По крайней мере, попытаются следить. Мы им задачу усложнили, но не слишком. Запомнить всех в лицо ни ты, ни я не успели, но если бы и запомнили, есть вероятность, что в доме была только часть их людей.

– Что происходит? – задал-таки вопрос Трент.

– Мы с тобой облажались и теперь пытаемся выкрутиться из скверной ситуации, вот что происходит.

– Не пойму, что не так? – настаивал на пояснении Трент.

– Все потом. Сейчас мы с тобой поедем в центр города, сядем в кафе и будем болтать на отвлеченные темы столько, сколько потребуется. Надеюсь, терпения у нас хватит.

Вскоре подошел автобус, маршрут которого пролегал по центральным улицам Ташкента. Беллуски и Трент заняли места у окна. Беллуски не сводил взгляда с дверей, пока те не захлопнулись, но следом за ними в автобус никто не сел. Беллуски не слишком на это рассчитывал, а вот что за автобусом увяжется какой-то автомобиль, у него предчувствия были. Они проехали восемь остановок, но автомобиль так и не появился. Выйдя из автобуса, они вошли в первое попавшееся кафе, заказали чай и сдобу и, как и договаривались, принялись болтать обо всем и ни о чем.

Каждый раз, когда в кафе открывалась дверь, Беллуски напряженно всматривался в лицо вошедшего, но каждый раз его интуиция подсказывала, что посетителю до них нет никакого дела. Так они просидели час, затем снова вышли на улицу, поймали такси и поехали на квартиру, где их ждали остальные члены группы. Только после того, как за ними закрылась дверь, Беллуски объяснил Тренту и остальным членам группы, что произошло на встрече.

Самое первое, что насторожило Беллуски, – это состав группы. За два года он худо-бедно изучил повадки узбеков, да и встреч таких провел немало. Каждый раз на встречах узбеки старались преподнести себя, никак не желая занимать зависимые позиции. Шумные ответы, не обремененные дисциплиной и субординацией, вот к чему привык Беллуски. Здесь же молодые люди будто только и делали, что ждали команды. Отвечали односложно, по большей части предпочитая уступить первенство в ответах тому, кто назвался Тимуром.

Затем Беллуски обратил внимание, как часто Тимур употребляет в речи русские пословицы. Эту тему он, благодаря стараниям капитана Майли, не пожалевшего времени на ее изучение, выучил назубок. Именно Майли объяснял на занятиях, как легко может русский человек попасться на пословицах, употребление которых у русских в крови. Вот Тимур и попался. Смутные догадки переросли в уверенность, когда Тимур так ловко, буквально за считаные секунды просчитал Трента, который замешкался при переводе и бросил один-единственный взгляд на Беллуски.

– Я понял, что простым наемником из молодежного движения он точно не может быть, – доводил до членов группы свои размышления Беллуски. – Когда он сказал про таджиков, до меня дошло, что все эти парни не более чем массовка. Сценария не знают, вот