– Почему? – хитро глянул Корнеев.

– Рейтинг! Давно понятно: ничто так не подогревает рейтинги, как скандальные новости.

– Но здесь не скандал, Аллочка. Здесь преступление. Убийство. И играть с этим очень опасно. Неужели она этого не понимает?

Корнеев вдруг понял, что раскрошил вторую печеньку прямо себе в чашку. Он досадливо поморщился и встал, чтобы вымыть чашку и руки.

– Сидите, Иван Сергеевич, – перехватила его Алла. – Я вымою. А что касается Светланы… Особым умом и осторожностью она никогда не отличалась. Представляете, когда мы с ней встретились в кафе пару дней назад, она собиралась идти по адресам убитых двадцать пять лет назад. Забыла их фамилии…

– Иващук и Грибов. – Корнеев нахмурился. – Серьезно? Она собиралась к ним?

– Ну да. – Алла стряхнула чистую чашку, избавляясь от последних капель воды, и протянула Корнееву. – Если она цепляется, то уже намертво. Такое уже бывало. И по адресам ездила и интервью брала. Людей обманывала, представляясь, то журналистом, то сотрудником полиции. А потом все, что слышала от них, вываливала в Сеть. С ней даже кто-то пытался судиться, но Светка хитрая. Она с законом на «ты», знает, как себя обезопасить.

Алла налила кипятку Корнееву, заварки, но тот чая больше не хотел.

– А деда оболгала! – фыркнул Саша, молчаливо просидевший все чаепитие. – Как так?

– Так это не она. Читать надо было внимательнее. – Алла снова уткнулась в мобильник. – Это кто-то под ником OOTП.

– ООТП? Что это значит?

Саша непонимающе глянул на Корнеева, но тот только плечами пожал и признался, что его ник «Дед».

– Я не знаю, что за аббревиатура, но все буквы заглавные, – шуршала Аллочка тонкой фольгой, которой была выстелена изнутри коробка с печеньем. – Очень активен. Часто заходит и оставляет комментарии. Последний как раз про Ивана Сергеевича. И что теперь делать?

Она проглотила печенье, выпила чай, рассеянно заглянула в коробку и похолодела. Она съела почти все триста граммов! Саша к печенью не притронулся, Иван Сергеевич брал всего два и те раскрошил.

Обжора! Жирная корова! Она никогда с таким алчным ртом не похудеет! Только порадовалась сегодня, что вес уходит, и снова набросилась на мучное. Незаметно от мужчин Алла повернула коробку к себе тем боком, где был напечатан состав, принялась читать и едва не застонала вслух. Никаких обещанных рекламой низких калорий. Все путем, все на месте: и сахар, и глютен, и масло. Вот она идиотка!

– Мне пора. – Алла резко вскочила с места. – Обед закончился. Пора за работу.

Саша с Иваном Сергеевичем вызвались проводить ее до порога. Корнеев церемонно приложился к ее руке и попросил никому об их разговоре не рассказывать.

– Особенно вашей бывшей однокласснице, – предостерегающе поднял он указательный палец.

– Я и не хотела. – Алла жалко улыбнулась, мысленно уже усаживаясь на тренажер.

– Но! – Корнеев не опускал руки, продолжая потрясать пальцем. – Я попрошу вас осторожно ее расспросить…

– О чем?

Алла его почти не слушала. Она подсчитывала калории и время, которое понадобится для того, чтобы безвозвратно сжечь их на тренажере. Ей было плохо оттого, что она смалодушничала и сорвалась, наевшись выпечки. Казалось, что ушедшие килограммы возвращаются и она прямо сейчас, у порога чужой прихожей, снова наливается жиром. Ее любимое платье, наконец, спадающее вниз, как надо, натягивается. И вот сейчас, прямо сейчас, она поймает отвращение во взгляде белокурого парня, так похожего…

– Что? – Она вздрогнула всем телом от прикосновения к ее руке.

Корнеев держал ее за локоть, тревожно всматривался в лицо и спрашивал, все ли в порядке.

– Да. Простите, я задумалась. – Алла осторожно высвободила локоть из его горячих пальцев. – Так о чем я должна ее расспросить?

– Кто и при каких обстоятельствах навел ее на мысль: начать обсуждать эту тему?

– Вы имеете в виду обвинения в ваш адрес?

– Нет. Я имею в виду то, с чего все началось.

– А с чего?

– Со стрельбы на рынке. – Корнеев смотрел на нее острым, сердитым взглядом. – Вы понимаете, о чем я?

От нее ускользала нить разговора. Она не могла понять, что хочет от нее дотошный старик, подсунувший ей калорийное печенье под видом диетического. Вопрос: намеренно или нет, оставался открытым. Все, чего ей хотелось сейчас, это зайти к себе, оседлать велотренажер и измотать себя до полуобморока.

– Да, понимаю. Я вас услышала. Поинтересуюсь, – наобещала Алла с три короба и выскользнула за дверь.

– Что-то не так с этой женщиной, – сделал вывод Корнеев, запирая дверь, и перевел взгляд на внука. – Сашка, что с ней не так? Что ее так расстроило?

– Твое печенье, дед, – тихо рассмеялся Саша уже из своей комнаты.

Там снова скользили кольца по гардине. Внук откинул штору, открывая стенд с материалами давнего расследования.

– Ты не заметил, как она читала состав? Даже побледнела. Ничего диетического.

Корнеев вошел в комнату, пристроился в углу дивана и виновато кашлянул.

– Теряю хватку, – повесил голову старик.

– И еще как теряешь, дед.

Саша подошел к нему, присел на корточки и подмигнул:

– Согласись, ник ООТП, так себе?

– Не понимаю, о чем ты. – Корнеев поджал губы и увел взгляд к фотографиям на стене.

– Отдел особо тяжких преступлений – ООТП. Отдел, где ты работал, дед. Не очень оригинально. И не вздумай отрицать, что это ты. Пользователя под ником «Дед» я не нашел, как ни старался. Ты нам соврал. Зачем?

Корнеев молчал, старательно обходя взглядом место, где сидел на корточках Саша. Мысли были невеселыми. Его анонимность раскрыта! Саша сделал это, не выпуская телефона из рук, даже не обращаясь ни к кому за помощью. То же самое может сделать и тот, ради кого все это затевалось.

– Я сплоховал, – нехотя признался Корнеев. – Думал, никто не догадается.

– Это первое. – Саша сделался серьезен. – Ты зачем на себя подозрения наводишь, дед? Это что за игра такая? На самом деле думаешь, что убийца начнет паниковать, оступаться и следить? Дед, он двадцать пять лет…

– Вот именно! – взорвался Корнеев, вскакивая с места.

Его худощавое тело вытянулось в струну, лицо побелело.

– Двадцать пять лет он был в тени и вдруг!.. Почему сейчас, Саша? Что произошло? Кто нажал на спусковой крючок, кто заставил его снова выйти из тени?

Корнеев подошел к стенду с материалами расследования, по очереди потрогал каждую фотографию.

– Кто же ты? Кто?! Почему я не нашел тебя?

Мужчина, сидевший в допросной, заметно нервничал. Он без конца колупал мозоли на ладонях и косился в сторону видеокамеры, укрепленной в ближнем левом углу. Прямая трансляция шла на мониторы, выстроившиеся в ряд на длинном столе в комнате за толстым стеклом. Стекло было непроницаемым с той стороны, где сейчас нервничал мужчина. Там, где располагались мониторы, было видно все как на ладони. За длинным столом сейчас сидели трое: майор Исхаков, старший лейтенант Волков и лейтенант Виноградов.