которая пишет свои собственные постановки. Поэтому, вместо привычного формата концертов, где каждый класс вставал и невпопад пел «Рудольфа красноносого северного оленя» или «Когда Санта застрял в трубе» (я всегда хихикала над тем, что он пачкает свой мешок сажей. Я ужасный человек), а затем на сцену выходили малютки из первых классов и звонко исполняли пару песен и отыгрывали сценку рождения Иисуса, а все взрослые пускали слезу при виде своих маленьких покоряющих сцену деток, мы теперь изображали Рождество во времена Второй мировой войны (сами представляете себе, насколько праздничной может быть атмосфера, когда хандрящие эвакуированные оплакивают отсутствие бананов) или же Рождество дома у Большого Брата. Бог знает, что будет в этом году с участием космических призраков и мышей.

Конечно же, какими бы странными ни были идеи у мисс Эллиотт, учительницы театрального искусства, которые она явно черпает из своих наркоманских снов своей растраченной юности, Питер и Джейн, как обычно, отлично отыграют свои роли. Как-то раз Джейн участвовала в постановке сценки рождения Иисуса, где ее ролью было стоять в массовке и убийственно пялиться на зрителей. Мое сердце чуть не лопнуло от материнской гордости, когда Питер, тогда еще первоклашка, получил желанную роль Иосифа на школьной постановке. Я вбежала в актовый зал, расталкивая всех, чтобы прорваться вперед, и громко заявляла: «Пропустите, мой сын играет Иосифа, я ДОЛЖНА быть впереди, да, извините, перед вами мать Иосифа, расступитесь, Я ГОРДАЯ МАМА ТОГО САМОГО ИОСИФА, ПРОПУСТИТЕ!» Звезды вечера наконец вышли на сцену, и я чуть не расплакалась, когда увидела Питера в хитоне из старой рубашки Саймона и чалме из посудного полотенца, с ним украшенные мишурой ангелы и довольно хмурая Мария. Как только Питер занял свое место на сцене, он тут же засунул палец в ноздрю и до конца постановки тщательно изучал, как устроен его нос изнутри. Абсолютно не обращая внимания на мои попытки яростно шипеть угрозы или жестикулировать, он лишь изредка вынимал палец из носа и жевал особенно сочные козявки, которые отыскал в своих недрах. Я была подавлена. Когда я потом спросила его, почему он так делал, он удивленно посмотрел на меня и спросил: «Делал что?»

Итак, для костюма космического призрака Питеру понадобится серебряная краска для тела, рулон фольги, старые белые леггинсы, футболка, которую не жалко выбросить, и космический рюкзак, знать бы еще, что это такое. Объяснение Питера, что это рюкзак для космоса, не сильно помогло.

Для костюма Джейн нужно раскромсать «старые коричневые леггинсы и такого же цвета футболку».

Как ни странно, у Питера нет белых леггинсов, как и у Джейн нет коричневой футболки, так что теперь мне нужно покупать совершенно новую одежду, которую уничтожат во имя мышей и космических призраков.

Черт возьми, оказывается, письмо отправили еще на прошлой неделе, и костюмы нужно принести уже сегодня. Зато теперь точно можно пить каждый день, праздники же!

Среда, 9 декабря

Я наконец-то закончила разрабатывать свою игру «Почему мама хочет напиться» (упустим то, что бОльшую часть работы я выполняла в офисе, об этом никому не нужно знать). Мне она очень даже нравится. На первом уровне вам нужно собрать детей в школу, приготовить им обед и положить с собой, помочь с домашкой, погладить школьную форму, а также не дать им зашвырнуть свои портфели куда подальше. На втором уровне нужно отвести детей в школу в назначенное время, по дороге не наступить на собачьи какашки, не дать детям прыгнуть под колеса и отвечать на вопросы об омофонах и о делении в столбик. Дальше задания усложняются: нужно пробраться через детскую площадку, избежать пинков под зад от злых блондинистых мамочек-ниндзя, которые прячутся за детскими аттракционами и выжидают момента запульнуть в вас своей выпечкой из органической киноа, а на последнем уровне, будучи пьяной в стельку, добраться домой из паба, а по дороге купить пакет чипсов и не рассыпать содержимое. Пусть это всего лишь плохо анимированный отрывок из моей жизни, но это мое первое детище, которое даже можно назвать личным творческим прорывом. Игра успокаивала меня – ведь я могла наконец, пусть и в игре, надрать задницу любому, кто перешел мне дорогу. Больше всего мне сейчас нравится уровень, где нужно пройти через школьные ворота и уклоняться от летящих в тебя стаканчиков с соевым латте. Если в вас не попадет ни один стаканчик, то у мамаш разойдутся по швам их лосины (я безумно хохотала, когда продумывала этот момент), и они с криками разбегутся. А вы получите джин с тоником.

Я заплатила 100 долларов, чтобы зарегистрировать свою игру, и думаю теперь добавить «Разработчик приложений» в свое резюме. На самом-то деле, почему бы и нет. На обработку моих данных потребуется день, ведь им нужно удостовериться, что я не какой-нибудь злой гений, который планирует уничтожить цивилизацию своей, казалось бы, безобидной игрой. По сути, если бы я и хотела замаскировать свои миропорабощающие планы в приложении, то уж точно придумала бы, как не платить эти несчастные 100 долларов. Естественно, до злого гения мне далеко. Я всего лишь алкоголик, который пытается притворяться почти нормальным работающим человеком.

О боже, о боже, а если не выйдет? Что если они скажут, что дело гиблое? С того момента, как я утром нажала на волшебную кнопку «отправить», то и дело одержимо проверяла свой телефон и нервно мерила весь офис шагами, хоть и знала, что проверка займет какое-то время.

Если им не понравится «Почему мама хочет напиться», то я буду плакать. Даже если и понравится, все равно буду плакать, если никто не станет покупать мою игру. Ханна ее купит. И Сэм. А если больше никто не заинтересуется ей и получится, что все было напрасно? Что ж, как минимум, я смогу отвлечься от мыслей о тщетности бытия и грустных всхлипываний в обнимку с бутылкой вина и поиграть в собственную игру, каждый раз глупо хихикая, когда буду обыгрывать Касту Мамаш. А может быть школы приобретут патент на игру, чтобы предотвратить подростковую беременность?

Похоже, у меня экзистенциальный кризис.

Пятница, 11 декабря

Мою «Да пошло оно все» пятницу пришлось принести в жертву сегодняшнего корпоратива по случаю Рождества, что вообще-то можно назвать главным блестящим событием года. Ведь кто же не любит раскошеливаться на 57,50 фунтов ради того, чтобы тебя втиснули в банкетный зал в третьесортном отеле, наряду с миллионом других сотрудников из еще двадцати девяти других корпораций? И в каждом коллективе по закону жанра обязательно найдется какая-нибудь очень пьяная дама