– Мои друзья для меня важнее, чем мнение совершенно посторонних людей, – ответила Ника так твердо и решительно, что и сама почти в это поверила.

* * *

Разговор с Тристаном оставил неприятный осадок в душе. Авионер внимательно выслушал Анселя, задал несколько вопросов про Мию – его, Анселя, Мию – и, никак не прокомментировав, ушел. А Ансель остался стоять, растерянно глядя ему вслед, и не мог отделаться от ощущения, будто только что его обидел.

За ужином настроение не улучшилось. Лично ему не было никакого дела до комментариев зазнавшихся авионер, он давно привык к такому поведению. Они могут говорить и думать что угодно, но это никак не отменяет того факта, что он – полноправный механикер. Первый в Арамантиде мужчина-механикер. Однако их слова задели Нику – пусть даже она и пыталась показать, что ей все равно, а то, что девушка расстроилась, огорчило его самого.

Быстро закончив с ужином, Ансель вышел на улицу, испытывая потребность проветриться.

Ноги сами понесли его в Конструкторскую в секторе Эвр. Та располагалась к западу от авиодрома, почти на границе с летной базой, прямо возле ограды из колючей проволоки. Практически сразу на ней начинался обрыв, и далеко внизу шумели бьющиеся о скалистый берег морские волны.

Авиодром был безлюден, только на краю самой дальней полосы кто-то стоял – то ли авионера, то ли механикера – и смотрел в небо, будто кого-то ждал…

Конструкторская в этот час тоже пустовала. Ансель включил лампу и на несколько минут замер посреди заваленного чертежами, инструментами и запчастями помещения, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает его. Здешняя Конструкторская сильно отличалась от просторной, хорошо организованной Конструкторской Сириона. Она была куда более маленькой, что, впрочем, понятно, ведь тут авионы не строили, а в основном чинили. Но атмосфера в то же время царила схожая.

Ансель улыбнулся. Пока он был в столице, Конструкторская по большей части была для него лишь шагом на пути к цели – узнать, что случилось с Мией. И только когда Ансель уехал на край Империи, он понял, что, оказывается, скучает. Скучает по своему рабочему столу, по запаху смазки и пыли, по строгим окрикам мадам рей Брик и увлекательной работе над «Ураганом».

Впрочем, в ближайшую неделю он сполна насладится рабочей атмосферой здешней Конструкторской, ведь ему предстоит модифицировать авион. На котором Ника одна полетит навстречу многочисленным врагам… Ансель встряхнул головой, отгоняя тревогу за девушку и такое неуместное для джентльмена желание ее защитить.

Из задумчивости Анселя вывел женский голос:

– И что делает здесь в такой час наш новый чудо-механикер, который так разогнал мой авион?

Обернувшись, юноша увидел позади себя подполковника рей Фол, командира эскадрильи Гранит. Она стояла, опершись плечом о дверной косяк, и оценивающе рассматривала Анселя. Воротник рубашки был расстегнут, синий форменный китель слегка помят, длинный кожаный плащ и вовсе нараспашку, а в осоловелых глазах застыло какое-то странное выражение.

Ансель собирался поправить мадам рей Фол насчет «разогнал»: благодаря небольшим модификациям, которые они сделали вместе с мадам рей Тоск, авион подполковника вовсе не начал летать быстрее, он всего лишь стал несколько маневреннее. Но юноша почти сразу понял, что даму интересует вовсе не светский разговор. Потому вместо ответа Ансель схватил с ближайшей полки первую подвернувшуюся книгу и молча показал ее. Это были «Практические советы по авионостроению».

Подполковник рей Фол оттолкнулась от косяка и, слегка пошатываясь, подошла к юноше. Она была довольно высокой для дамы, и ее глаза оказались на одном уровне с глазами Анселя. А еще юноша был готов поклясться, что от нее слегка попахивало алкоголем.

– Вижу, у тебя большие планы на вечер, – заметила она, поднимая бровь.

– Так точно, мадам подполковник! – гаркнул Ансель.

– Зачем же так официально? Можешь обращаться ко мне по имени – Гунна.

Ансель промолчал. Он знал, что на самом деле подполковник не ждет от него ответа, а эта ее реплика – лишь повод, чтобы произнести следующую. И он догадывался, о чем она будет.

– Могу предложить намного более интересный вариант, чем чтение учебника, – с многозначительной улыбкой сказала подполковник рей Фол.

«Хорошо, что она командир не моей эскадрильи, – промелькнула у Анселя мысль. – Тогда бы от нее совсем не было спасения».

– Всегда находил чтение учебников чрезвычайно увлекательным занятием, – деланно легко ответил он, надеясь свести все к шутке.

– Да неужели? – слегка склонила голову набок подполковник. – Может, это потому, что ты просто ни разу пробовал какого-нибудь более интересного занятия?

Не будь рей Фол командиром эскадрильи, Ансель нашел бы, что ответить! Но конфликтовать с командующим офицером, пусть даже и не его эскадрильи, ему совершенно не хотелось, и потому он сдержался. Впрочем, так и так после сегодняшнего вечера у них вряд ли получится остаться друзьями, потому что подполковник не получит того, чего хочет.

Тем временем, превратно истолковав молчание юноши, мадам рей Фол подошла к нему почти вплотную и потрепала по плечу.

Поняв, что свести все к шутке уже точно не получится, Ансель сделал шаг назад и, выставив перед собой книгу, словно щит, застрочил:

– Мадам подполковник, буду с вами предельно откровенен, перспектива неуставных отношений меня пугает. Только сегодня я изучал военный устав базы, и у меня в памяти еще совсем свежи параграфы о наказании, которое за это полагается!

– Неуставные отношения, – скривив губы, повторила рей Фол и снова сократила между ними дистанцию, – караются только в том случае, если о них становится известно.

– А я ужасно невезучий, проверено опытом. Все мои секреты всегда выплывают наружу! Извините…

С этими словами Ансель шмыгнул в сторону и быстро направился к выходу.

К счастью, командир Гранита не стала его преследовать.

Повернув за угол Конструкторской, Ансель остановился и с облегчением перевел дух.

Просто удивительно, как одно и то же явление может принимать настолько разные формы! Обычно, когда дама проявляет внимание к джентльмену, это приятно, а порой даже льстит самолюбию. Но когда это происходило так, как сейчас, мало какой джентльмен мог почувствовать себя польщенным. Скорее уж – загнанным в угол.

* * *

После испортившего ей настроение ужина Ника вернулась в казарму раньше остальных; она хотела дописать письмо отцу, чтобы отправить с утренним почтовым авионом.

В казарме царила тишина, и девушка успела обрадоваться, что никого нет и никто не будет ее отвлекать, однако стоило ей сделать лишь несколько шагов – и она сразу же услышала чьи-то негромкие, но взволнованные голоса.

– Ты меня в чем-то подозреваешь? – женский голос так и вибрировал от едва сдерживаемых эмоций. – Или сразу обвиняешь?