— Вы, товарищ генерал, кажется, не понимаете, что семья Плетнева находится в опасности. И мы просто обязаны обеспечить ей надежное прикрытие.

Генерал Рогов, погруженный в свои мысли, не ожидал такого напора. Но смог собраться и, не отрываясь от монитора, строго сказал:

— Позвольте нам самим решать эту проблему через своих агентов.

— А, ну, тогда понятно, — пожал плечами лейтенант Мыськин, очевидно сделав вывод, что семья Плетнева находится все-таки в Нью-Йорке.

— И передайте генералу Грушевому, генералу в отставке Грушевому, что не стоит совать нос не в свои дела. Иначе можно поплатиться не только носом, но и головой. И вам, лейтенант Мыськин, я бы тоже советовал заниматься лишь тем, что находится непосредственно в вашей компетенции, — грубо отчеканил генерал Рогов.

Лейтенант Мыськин, который уже собирался выходить, остановился и возразил:

— Плетнев выполняет не ваше личное задание. Его курирует и наш отдел.

— Знаю, потому и говорю вам, что за безопасность его семьи отвечаем мы, — парировал генерал Рогов.

— Честь имею, — буркнул лейтенант Мыськин и, наконец, покинул кабинет Рогова.

Генерал Рогов вздохнул с облегчением и занялся поиском информации. Он понимал, что из Интернета вряд ли можно выудить информацию о точном местонахождении ведомственного санатория «Путь Ильича» в Закавказье. Выручить могли подробные карты советского времени, которые хранились в их архивах. И он отправился на первый этаж. Для того чтобы молодая сотрудница архива смогла удовлетворить любопытство лейтенанта Мыськина, который будет теперь идти по пятам, генерал Рогов попросил и советские, и современные карты как Закавказья, так и Соединенных Штатов Америки, а также списки санаториев нескольких советских министерств. Последние оказались самыми полезными. Министерство торговли СССР действительно имело закрытый санаторий «Путь Ильича», и располагался он в горном районе, там, где и предполагал генерал Рогов. Санаторий, обозначенный на карте времен Советского Союза, на современной карте отсутствовал. Он будто растворился. Но это только подтверждало версию о том, что именно там располагалась секретная лаборатория. И как только Балт даст знак, генерал знает, куда следует направить бойцов. Но пока нужно быть предельно осторожным. Ведь один неверный шаг — и те, кто задумал эту шахматную партию, могут затаиться или, того хуже, пойти ва-банк. Доверять здесь нельзя никому.

Отдав карты молодой сотруднице архива, генерал Рогов поднялся к себе и, достав из внутреннего кармана пиджака телеграмму, еще раз перечитал ее. В телеграмме назывались два имени: профессор Леонид Прокофьевич и Настя. И Дорогин, если это он расшифровал текст телеграммы, почему-то никак их не прокомментировал.

Имя профессора показалось генералу Рогову знакомым. И, просмотрев оперативную информацию за последние двое суток, генерал Рогов нашел то, что искал. Леонидом Прокофьевичем звали профессора Сечкина, крупного специалиста в области насекомых. Сейчас профессор находился в командировке где-то в Закавказье. Зачем он туда поехал, точно сказать никто не мог. Возможно, надо проверить его московскую лабораторию. Важнее, конечно, поговорить с самим профессором Сечкиным. А он, как сказали на биофаке МГУ, не сегодня завтра должен прилететь в Москву на какую-то важную научную конференцию. А Настя, чьим именем было подписано сообщение, была его ассистенткой и, похоже, по совместительству одним из засекреченных агентов. Во всяком случае, генерал Рогов о ней ничего не знал. А если интересоваться у лейтенанта Мыськина или кого-то еще из соседнего отдела — значит, вызывать к себе повышенный интерес.

Что-то подсказывало генералу Рогову, что Муму, если уж ввязался в это дело, успел за это время накопать немало информации и, возможно, что-то снова оставит в почтовом ящике.

Генерал Рогов, просмотрев новую оперативную информацию, решил еще раз наведаться на почту.

Ехать на служебной машине было опасно, брать такси тоже не хотелось. Чтобы запутать тех, кого лейтенант Мыськин и его покровители пошлют по следу, генерал спустился в метро.

Обычно в такое время суток здесь яблоку негде упасть. Очутившись в метро, он мгновенно почувствовал: что-то не так. Час пик, а людей практически нет. Работники метрополитена расхаживали по платформе в ватно-марлевых повязках и резиновых перчатках. Форменные кители и куртки застегнуты на все пуговицы. В глазах у всех — тревога и настороженность. На эскалаторе редкие пассажиры странным образом сторонились друг друга и приглядывались. Везде было много милиции, под землю спустились даже курсанты.

Марлевые повязки и резиновые перчатки по чьему-то указанию включили в боекомплект. У тех, кто не натянул повязку на лицо, она болталась на шее, а перчатки выглядывали из карманов. Каждые пять минут из динамика доносилось:

— Граждане пассажиры! Будьте бдительны! При обнаружении на станциях и в вагонах бесхозных и подозрительных предметов немедленно сообщайте об этом работникам метрополитена или дежурным милиционерам, которые находятся в каждом составе.

Люди, даже совсем молодые, выглядели притихшими и настороженными. Зайдя в вагон, генерал Рогов с удивлением заметил, что никто из пассажиров не садится. Все стоят в середине вагона. И когда поезд тронулся, а по радио в очередной раз прозвучало предостережение, генерал Рогов, присмотревшись к окнам, понял, в чем дело. Вагоны были специально переоборудованы. Была сделана дополнительная защита на дверях и вентиляционных люках. А оконные проемы закрыты плотно привинченными кусками прозрачного материала — не то стекла, не то полимера. О том, чтобы даже кто-то случайно приоткрыл форточку, не могло идти и речи. В вагоне стало душно.

Форточки были закрыты, но между стеклами копошились, очевидно, все-таки пробившиеся в щели насекомые. Похоже, те самые крылатые муравьи.

— Да не бойтесь, они через стекло не вылезут! — сказал кто-то, но сесть у окна не решился.

— Не взрослые, так мелочь проползет! — послышался в ответ хрипловатый мужской голос.

— А они что, кусаются? Как комары, что ли?

— Да если тебя такая мошка укусит — ты труп.

— Ой, моя знакомая рассказывала, у нее на глазах это было. Побелел человек, начал задыхаться и все!

— Может, человеку просто плохо с сердцем стало…

— С каким сердцем! В том вагоне банку с мошками террористы разбили. Его муравей укусил, вот человек и начал задыхаться.

— А мне говорили, что после укуса кашель, кровь горлом идет.

— И много уже трупов?

— Кто ж нам правду-то скажет!

— Граждане! Не сейте панику! По телевизору же сказали, что люди умерли каждый по своим причинам. Кто от сердечного приступа, кто от аллергии…

— Да когда нам правду-то говорили!

— Чернобыль бабахнул, а людей на первомайскую демонстрацию погнали!

— Так это ж когда было! Еще при Горбачеве!