недооценили защитников. Пришлось всё-таки потратить часть патронов к автоматам. Длинная очередь прошлась прямо по группе из десятка штурмовиков. Чуть позже, когда ветер слегка растянул дым, я увидел, в чём состоял их замысел: нападавшие несли с собой бутылки с зажигательной смесью, чтобы кидать поверх горящих стрел на стене. Но, не судьба. Пару бутылок разбило пулями, а лужа горючего почти сразу воспламенилась от дымовухи. Теперь на телах штурмовиков полыхал погребальный костёр.

Вторая группа заходила с другого направления. Этим повезло чуть больше, очередь прошлась по ним с опозданием, а потому три или четыре человека успели прорваться к стене. Оказавшись в мёртвой зоне, куда сложно было дотянуться, эти тоже попытались зажечь стены. Но как раз где-то там оказался Башкин — великий любитель бросать гранаты. Три взрыва грянули почти одновременно, нападавших разметало, одна из бутылок, разбившись, вспыхнула, но огненная лужа была далеко от стены и не угрожала пожаром.

В этот момент вожаки местных махновцев сообразили, что что-то пошло не так. Потери их приближались к половине изначального состава, не удивлюсь, что по ту сторону холмов уже и дезертирство цветёт в полный рост, кому охота атаковать в полный рост под ураганным огнём. Пули в нашу сторону ещё летели, но уже редко, словно кто-то старался расстрелять положенное количество. Скоро замолчат и эти.

Так и вышло, но вместо плавного затихания стрельбы, услышали, как она возобновилась. Вот только звук был иной. Звук пистолета ведьмака. Монстробой добрался до цели. Значит, можно заканчивать представление. Я посмотрел вниз. У моих ног лежали одиннадцать гильз от карабина. Не так много, но, с учётом того, что промахнулся я только один раз, достаточно. Никита, надо полагать, ещё меньше извёл, штук семь или восемь. Гильзы я собрал, вдруг получится перезарядить, в Крепости должны быть нужные технологии.

Полностью расслабиться получилось примерно через полчаса. Тогда вернулся Лом и заявил, что территория вокруг зачищена, три или четыре человека смогли убежать, около сотни убили мы огнём со стен. Остальные на его совести. Население деревни отправилось собирать трофеи. А ведьмак притащил и пленного с разбитой физиономией, с которым беседовал отдельно. Пленный оказался немолодым мужиком богатырской комплекции, что, впрочем, никак ему не помогло. В руке худого ведьмака он извивался, как пиявка, и стонал от боли, но вырваться не мог. Лом уволок его в сарай на допрос.

С результатами допроса он никого знакомить не стал, а пленника потом просто прирезал. Странно, всё-таки, у них тут конец света, люди нужны катастрофически, а они друг друга убивают без счёта. Ну и пусть бандиты, они ведь тоже могут размножаться и заново населять землю.

Наведение порядка после побоища заняло ещё часа два, селяне тут не ленились, старательно стаскивали трупы в кучу, после чего складывали огромный погребальный костёр, благо, топлива вокруг уйма, хватит на всех. Видимо, сочли такой способ погребения более рациональным, чем большая братская могила. Впрочем, возможно, они боялись, что трупы восстанут, чему я ни разу бы не удивился.

Отдельно трофейная команда собирала оружие. Само собой, никаких пулемётов или хоть трёхлинеек у нападавшей банды не водилось. Всё те же однозарядные винтовки большого калибра и дробовики. Но местным и такое пригодится, к тому же у каждого убитого при себе был некоторый запас патронов, каковые в этом мире ценятся очень высоко.

Отыскались и пленные, часть бандитов, получив пулю в самом начале, пытались уползти, но их поймали, прочесав окрестности метров на триста. Этих уже ведьмаку не отдали, отвели куда-то и посадили под замок. Может, убьют потом, или оставят в рабстве, будут постепенно ставить на путь исправления и сотрудничества с администрацией. Народ тут относительно гуманный, даже куклу сразу убивать не стали.

С нашей стороны потерь не было, правда, нашлось с полдюжины легко раненых, а ещё один получил пулю прямо в грудь. Калибр у винтовок большой, пуля мягкая, да ещё и летит с небольшой скоростью. Рана получилась соответствующая, пациент был без сознания. При этом отец Николай велел отнести его в местную санчасть и доверить лекарям. Надо полагать, был уверен, что вылечат.

Наш отряд, наскоро собрав вещи, отправился в путь. Старейшина не отказывался от своих слов, более того, уже продумал для нас максимально удобный путь. Путь этот выглядел следующим образом: отсюда мы отправимся замысловатым зигзагом к реке, там, в укромном месте, сядем на парусник, который, прижимаясь к берегу, доставит нас почти до нужной точки, откуда нужно будет всего-то пробежать марш-бросок километров в десять-пятнадцать, чтобы оказаться в Крепости. Лом нам по секрету сказал, что бежать будем меньше, поскольку он знает тайные ходы, которые позволят оказаться в одном из отнорков, откуда в основное здание попадём под землёй.

Поскольку дорога предстояла долгая, нам выделили из местных запасов сухой паёк, в виде вяленого мяса, солёной рыбы и сухарей. А чтобы мы не надорвались при переноске, поскольку и своя ноша была немаленькой, выделили носильщиков. Три мужика из местных займутся переноской, а четвёртый отправится в плавание с нами. Кто-то должен управлять парусным судном, кто-то должен его потом пригнать назад.

Ближе к обеду отряд отправился в пеший поход.

В дороге Башкин не придумал ничего лучше, чем предъявлять претензии мне и Лому.

— Вы почему меня не взяли, — спросил он с таким видом, словно один из нас наплевал ему в суп.

— Не взяли куда? — уточнил я.

— Известно, куда, ночью старикан водил вас смотреть артефакты и даже живую куклу, так?

— Кукла уже не живая, — внёс поправку Лом. — Старик спросил, есть ли возможность вылечить, я ответил, что нет. Пришлось зарезать.

— Тебе всё это зачем? — спросил с равнодушным видом Коростин. — Ты здесь как частное лицо, никакими исследованиями не занимаешься, зачем в это вникать?

— Настоящего учёного отличает постоянная тяга к знаниям, — с гордым видом заявил Башкин. — И не факт, что это будет напрасно. Чем больше мы узнаем о текущей ситуации, тем проще нам будет вернуться.

— Расслабьтесь, — посоветовал ему Лом, идущий впереди. — Артефакт я забрал, могу показать.

— А вот покажите, — потребовал учёный.

Ведьмак сунул ему под нос блюдо с самоцветом. Тот от любопытства едва не заурчал.

— Это же… это же те знаки, что атлант нанёс на клинок кинжала. Знаки отрицания. Вы помните?

Он с надеждой посмотрел на меня.

— Ну, примерно, — расплывчато ответил я. — Были бы там понятные буквы, я бы запомнил, а так… иероглифы, вроде бы, те же самые.

— Я уверен, что это… — с видом маньяка зашептал учёный, — в этом мире есть атланты?

— Как минимум, был один, — сообщил