вышел, а они поехали дальше. С тех пор, я всем рассказываю, как я познакомился и долго беседовал с Аллой Борисовной Пугачевой.

Путь назад на дачную поляну лежал через овраг. По крутому спуску идти было весело. На дне оврага лежала труба большого диаметра, а сверху насыпана дорога. Часть отверстия трубы была чем-то забита, поэтому из нее вытекал маленький ручеек. На другой стороне образовалась покрытая темно-зеленой тиной запруда, из которой торчали направленные под разными углами голые без коры деревья. Этот пугающий застоем мертвый пейзаж контрастировал с красками октябрьского леса. Многочасовая прогулка, полные корзины — наверх поднимались медленно. Вышли на поле собранной ржи. Впереди виднелась зеленая полоска леса. Нам туда. Справа от нас — поле бежало вниз к реке. Простор! Сразу в голове появилось: «Русское поле…!». Вот, наконец, шлагбаум, ворота и любимые синие стулья около дома. Вот на столе открытая баночка пива и два бокала для нас.

— Хочу задать тебе вопрос, мой дорогой друг. Что такое родина для тебя?

— Основываясь на этимологии этого слова, для меня родина — это город Нижний Тагил. Я там родился, — профессор пригубил пиво. Белые усы таяли. — Потом переехали в город Оренбург, где я провел детство и юность. Но если отправной точкой брать погост, а мои родители похоронены на деревенском кладбище и недалеко, как ты знаешь, у меня дача, то можно сказать, что моя родина — местность Яхрома Московской области. Ну, а у тебя?

— Следуя твоей логике, а я родился в Москве, ответ очевиден! Но визуально я представляю четыре места, причем, одно из них исключительно в зимних пейзажах. Первое — вот эта местность, где мы находимся. Помнишь, двадцать пять лет назад ты и я с женой приезжали на эту поляну, где ничего не было, кроме сорняка и лютика. С того времени появился дом, посажено ни одно дерево, разбиты дорожки из плитки, газон. С мая видишь, как растет трава, а с приходом тепла покрываются белым цветом яблони, груши, сливы, появляется завязь на кустах смородины, крыжовника. Борешься вместе с газонокосилкой с одуванчиком, затем осенью с плодосъемником с урожаем яблок. Каждый сезон что-то добавляешь, улучшаешь либо в доме, либо на участке. В какой-то год пришлось менять в доме деревянные рамы на пластиковые окна, в другой — углублять колодец. Надеюсь ты заметил, у нас, за редким исключением, нет глухих заборов. У большинства участки большие, а забор — обычная сетка-рабица с кустами жимолости или боярышника внутри. Поэтому, когда смотришь вдаль возникает ощущение пространства. С одной стороны, нашу поляну с дачными участками обрамляют высокие лиственницы, а с другой стороны вниз к реке — сосны. Ты видишь, сейчас лиственницы — рыжие, а у сосен стволы красного цвета. Такая здесь красота! Каждый раз, окапывая деревья, выкорчевывая пень, сжигая сухие обрезанные ветви, я понимаю, что отдаю частичку своей души этому участку, точнее, не только участку, но и этому лесу, где мы собирали грибы, этому склону к реке, местности, которая в весенне- осенний период становится моей малой родиной.

— Это первый вариант твоей родины. Давай тогда и об остальных трех. Заинтриговал. — Мой друг с удовольствием вытянул ноги вперед и, казалось, задремал на синем пластиковом стуле.

— Файв о клок! — Задумчиво произнес я.

— Что уже пять часов? И на английский манер опять пьем? — Профессор резко подтянулся на подлокотниках стула, проявляя боевую готовность.

— Да, нет! Это я о втором зимнем варианте! Файв о клок! — Хоть шерсти клок! Присказка такая, дальше — поймешь! В институте, где мы с тобой когда-то работали, особых перспектив служебного роста не было. Но защита диссертации и общественная работа дала хоть шерсти клок — возможность отдыхать в ведомственном пансионате на Клязьменском водохранилище в дефицитный зимний период. В то время этот пансионат был один из немногих, у которого был отдельно стоящий с куполообразной крышей комплекс с бассейном, сауной и тренажерами. Мы ездили в пансионат с тобой. В новогодние и весенние каникулы отправлялась туда жена с ребенком, а я к ним приезжал. Главным занятием после завтрака до обеда были прогулки на лыжах по окрестным лесам или по водохранилищу. Посещение бассейна было строго по расписанию — сеанс 45 минут. Старались брать время перед ужином. Ну, а после ужина — тихие забавы: книги, кинозал, лучше преферанс. Главное, что катание на лыжах приносило огромное удовольствие и сделало узнаваемой каждую просеку в лесу, каждый изгиб лыжни, а последующие приезды в пансионат делали эти места родными.

— Понятно! То, что делаешь регулярно и с удовольствием, становится родным, — выдал сентенцию мой друг.

— Да, конечно! Прошло уже столько лет, но я стараюсь несколько раз зимой выбраться в те места. Обычно в воскресенье на метро доезжаю до Медведково, далее пешком минут десять, и я — за МКАДом. Встаю на лыжи и знакомым маршрутом бегу на свидание с зимней сказкой. По пути буквально прорываюсь через один поселок. Как он разросся! Вот приближаюсь к цели, остается последняя просека и начинается пологий спуск. Набрав скорость, выскакиваешь на белое полотно водохранилища. В первые мгновения возникает чувство умиротворения, покоя от простора. На противоположном берегу видны дома небольшой деревни с маковкой церкви, хотя иногда рядом могут прорычать мчащиеся снегоходы. Бывает, что попадаешь в день, когда яркими пятнами на синем небе висят разноцветные шары и дельтапланы, а внизу все искрится. Бывает, что попадаешь в серый с густой пеленой снега день. Такие вот разные картины зимней сказки. Потом по водохранилищу минут десять до знакомого пансионата. Там переодеваю мокрую от пота футболку, обязательно немного пошатаюсь на первом этаже. Ничего не меняется: те же высоченные шахматы, те же коробейники. Точка ставится в баре — релаксируешь с пивом. Назад маршрутка, метро. Так что в моем случае родина многолика!

— Пойду пройдусь по саду, взгляну на урожай! — профессор направился по дорожке в другой конец участка.

Спустя некоторое время, перебирая грибы, слышу:

— А не густо у тебя в этом году с яблоками! — мой друг появился из-за угла дома.

— Яблоки родятся через год. Этот год — неяблочный! — поддерживаю я разговор. — Кстати, вспомнил один забавный эпизод в доисторическую эпоху, когда сотовых телефонов не было. Рассказать?

Я — молодой специалист после окончания ВУЗа. У меня появился ребенок. Конечно, я старался помогать молодой жене: постирушки, бесконечное глажение, недосыпание. Казалось, эти хлопоты никогда не кончатся! Случайно узнал, что начальник отдела собирается в командировку в Кишинев. Прихожу к нему на «мягких лапах» и прошу взять с собой. Он, вероятно, предполагал кого-то