Шурик попытался «взорвать» ситуацию вопросом:

— А точно здесь столько? Почему не пересчитали?

В ответ получил, что одна медная копейка весит ровно один грамм! Это был тот самый случай, когда бутылка дорогого армянского коньяка в руках, а присутствует глубокое разочарование!

— Значит ваша провокация не удалась! — Мой друг усмехнулся.

— Эта — нет! А другое обострение — вполне! Подъезжаем, вот спуск, впереди видны дома — это Москва! Правда, сам видишь с какой скоростью двигаемся. Тебя до ближайшего метро? — спросил я профессора.

— Заинтриговал! Рассказывай, а там у какой-нибудь станции по серой ветке высадишь! — откликнулся мой спутник.

— Хорошо, вернемся к главной теме! В тот год Шурик и я часто ходили в московские театры по билетам из невостребованной брони. Главное — это быть первым у окошка билетной кассы театра. И как-то Шурик поделился своим «открытием», что автором спектакля театра имени Ленинского Комсомола «Тиль», а на афише стояло — Гр. Горин, являлся молодой драматург Григорий Горин. Этот спектакль был событием того года, и билеты на него не продавались, а распределялись где-то в недрах Министерства Культуры. Попасть на него было, практически, невозможно. Сделав свое «открытие», Шурик предположил, что у автора должна быть бронь, и наша задача использовать этот момент. И вот в день спектакля, представительно одевшись, сразу после обеда (по теории Шурика после обеда у всех благостное настроение!) мы подъехали к театру. Бросив на спичках жребий, я первый направился на операцию. В фойе театра никого не было, а в окошке кассы висела табличка «Все билеты проданы!». Максимально непринужденно, но и обаятельно-вежливо я произнес: «На Григория Горина два билета!». Дальше все произошло, на редкость, просто: я протянул истребованные деньги и получил два билета. Минут через десять пошел Шурик и вернулся тоже с двумя билетами. Не помня себя от радости, я стал звонить жене- студентке, сообщая ей, что вечер будет необыкновенный, да и билеты у нас на седьмой ряд партера.

Конечно, спектакль запомнился надолго. Это была одна из первых постановок Марка Захарова с фонтанирующим юмором, даже хулиганством, с рок-музыкой, молодыми Караченцевым и Чуриковой. В перерыве к нам подошел мужчина чуть больше тридцати лет и, слегка картавя, вежливо поинтересовался, как мы оказались на этих местах. Шурик громко возмутился, что билеты от саратовской филармонии. Но Григорий Горин, а это был он, попросил его со спутницей пересесть на первый ряд бельэтажа, что тоже было неплохо.

— Да, а ты, оказывается, заядлый авантюрист! — посмотрел в мою сторону профессор.

— Ничего подобного! Какой же я искатель приключений? Я обещал, что довезу до тебе удобной станции метро и довез!