— Разве не так у всех нас? — негромко спросила Сэди. — Развод сильно расшатывает уверенность в себе.

Каррик повернул к ней голову:

— Ты была замужем?

— Да.

— Сколько продержалась?

— Три года, — ответила Сэди, прежде чем поднести чашку к губам.

Каррик полуобернулся к ней.

— Что произошло?

Ей не хотелось отвечать на его вопрос, хотелось сменить тему. Она терпеть не могла говорить о Деннисе, объяснять, почему у них ничего не вышло. Не нужно ей было выходить за него. И встречаться с ним, и спать с ним… и принимать его предложение, и жить с ним.

Но Каррику можно сказать; она не сомневалась, что можно. Может быть, тогда он поймет, почему она охотно верила всем рассказам о нем.

— Меня насчет его предупреждали, — тихо начала она. Этой тайной она не делилась ни с кем, даже с Хассаном. Сэди думала, что унесет ее с собой в могилу, но, как ни странно, решила обо всем рассказать Каррику.

— Кто предупреждал?

Сэди поставила чашку и, нагнувшись, сняла туфли на каблуке. Согнув ноги в коленях, обняла их руками.

— Тогда я работала в художественной галерее на Чарльз-стрит. Мы уже закрывались, когда я увидела, что меня ждет какая-то женщина. Она спросила, можно ли нам поговорить, и я согласилась. Мы с ней пошли в кофейню через дорогу.

Каррик положил руку на ее колено, и Сэди показалось, что узлы на шее немного расслабляются.

— Что она тебе сказала?

— Что он жестокий, деспотичный и совсем не такой славный малый, каким кажется, — ответила Сэди. — Она жила с ним несколько лет.

Она думала, что они поженятся, а он давал ей обещания, которые не собирался выполнять.

— Ты ей поверила?

Сэди покачала головой:

— Со мной он таким не был — во всяком случае, тогда. Я рассказала о нашем разговоре Деннису, и он сказал, что она плохо перенесла их разрыв, что он никогда ничего ей не обещал и что она… слегка неуравновешенная.

— А ты любила его и хотела ему верить.

Да, именно.

— И он был идеальным бойфрендом. В наш медовый месяц он был идеальным мужем. И только когда мы вернулись в город, все постепенно начало разваливаться… Она предупреждала, чтобы я не выходила за него, и она оказалась права. Надо было ее послушать, — вздохнула Сэди.

— Незнакомку, которая появилась словно ниоткуда и начала лить грязь на твоего жениха? — Каррик состроил удивленную гримасу. — Если бы ты хотя бы отдаленно знала, что он подонок, тогда я бы сказал: да, ты могла бы к ней прислушаться, но в то время ты была с ним счастлива… С какой стати тебе было ей верить?

Сэди внушала себе то же самое, только другими словами, но так приятно было слышать от него собственные доводы!

— Из-за того, что я ей не верила, и из-за того, что никто не верил мне, когда я говорила, что мой бывший жестокий и деспотичный, я, наверное, склонна излишне доверять тому, что женщины говорят о своих мужчинах.

Каррик медленно сел, не сводя взгляда с ее лица.

— Так вот почему ты инстинктивно поверила всему, что тебе обо мне наговорили?

Сэди медленно кивнула.

— Каррик, тебе когда-нибудь не верили? — спросила Сэди и вспомнила: он никогда не рассказывал ей о своей семейной жизни. Видимо, он просто не оказывался в таком отчаянном положении, когда ему нужно было, чтобы ему поверили.

Не дождавшись ответа, она продолжала:

— Я поделилась с родственниками. Они считали, что я все преувеличиваю. Отец сказал, что я излишне драматизирую, и мама с ним согласилась. На следующий день после того, как я рассказала им, как плохо мне живется и как ужасно Деннис со мной обращается, отец принял от него билеты на игру «Ред Соке» и пошел с ним на стадион. Я поделилась и с сестрой, а позже узнала, что у них с мамой состоялся долгий разговор обо мне. Они пытались решить, как уговорить меня сходить к психологу. Они попробовали записать меня на терапию без моего согласия, сказав, что я, очевидно, в плохом состоянии. И не могу рассуждать здраво.

Каррик в ужасе смотрел на нее.

Сэди положила подбородок на колено, и Каррик взял ее за лодыжку. Сэди тут же почувствовала себя спокойнее, увереннее.

— Я поделилась с несколькими друзьями, но почему-то мои слова всегда передавали Деннису, и все становилось только хуже. Наши общие друзья начали меня избегать, мои друзья мне не верили, а родственники настаивали, чтобы я обратилась к психологу. И все же я возвращалась к ним. Я все еще пыталась пить из того же колодца.

И всякий раз, как они обесценивали мои чувства, всякий раз, как они защищали Денниса, мне казалось, будто меня снова оскорбляют.

— Сэди, мне так жаль.

— После развода я не общаюсь ни с кем из родни, — призналась Сэди.

Рука Каррика сильнее сжала ее лодыжку.

— Кто так решил: ты или они?

— Наверное, все. Я ни разу не звонила им после того, как все бумаги были подписаны, да и они не пытались со мной связаться. Я слышала, что Деннис по-прежнему поддерживает с ними отношения, что он часто бывает в гостях у моих родителей, братьев и сестер. Он провел у них прошлый День благодарения.

— Он украл твою семью. И твоих друзей, — сказал Каррик, и Сэди услышала в его голосе злость. Их глаза встретились; она заметила вихрь ярости в зеленой дымке. — Серьезно, ему не мешает расквасить физиономию! Только скажи, я это устрою.

Сэди улыбнулась. Называйте ее кровожадной, но слышать такое было приятно.

Лицо Каррика стало задумчивым.

— Сэди, может быть, тебе все же стоит обратиться к родным. Дай им знать, что у тебя все хорошо.

Она и сама подумывала о том, чтобы позвонить родителям, сказать, что ждет ребенка, но она боялась. И разве ее страх не имеет под собой оснований? Родственники так часто разочаровывали ее! Не хотелось признаваться, что она забеременела после случайной связи и будет матерью-одиночкой.

Она и так считалась в семье паршивой овцой; последняя новость переведет ее в разряд шлюх.

Как бы Сэди ни хотелось равнодушно относиться к реакции близких, их разочарование снова подорвет ее дух, который еще предстояло исцелить.

Зачем все усугублять? Куда проще сохранять дистанцию, смириться с тем, что они разочарованы в ней, не искать встречи с ними и не давать им повода лишний раз убеждаться в своей правоте.

— Сэди, мне очень жаль, что тебе никто не поверил, — негромко пророкотал Каррик. — Я обещаю всегда…

Сэди подняла руку, словно отрезая его