хочешь сказать, поправилась, – грустно рассмеялась она в ответ.

– Какое там поправилась. – Он оглядел её критическим взглядом и проговорил: – Если ты и прибавила немного, то тебе это только на пользу. Поверь моему мужскому взгляду.

– Ой, Миша, – пошутила она, – разве можно верить твоему мужскому взгляду?! Ты за свою жизнь стольких женщин повидал, что глаз у тебя, должно быть, давно замылился.

– Талант никаким количеством женщин не замылишь, в смысле, не испортишь, – со знанием дела проговорил Миша и добавил: – К тому же я ни на одних женщин гляжу. Ко мне и мужчины на массаж приходят. Ты же знаешь!

И это было правдой.

– Ладно, приступим к делу, – не стал Миша растекаться мыслью по древу и скомандовал: – Раздевайся.

Тоня разделась и легла на стол. Пока Мишины пальцы делали с ней всё, что хотели, она расслабилась и погрузилась в лёгкую дрёму. Ей грезилось, что она вернулась в детство, лежит в саду в гамаке, висящем на яблоневых ветвях, и её старенький дедушка, покачивая внучку, рассказывает ей всевозможные истории из старины, которые были больше похожи на сказки.

На самом деле это Миша, делая ей массаж, беспрерывно что-то ей рассказывал. Но у неё не было ни сил, ни желания вникать в смысл его слов.

Массажем Антонина осталась довольна. Ей показалось, что после него у неё выросли крылья и она сбросила несколько лет, хотя побаливало, или, вернее, сладко ныло, всё тело.

Махнув рукой на денежные траты, Антонина посетила парикмахера и косметолога. Уже подходя к своему дому, она вспомнила об открывшемся недавно за углом спортивном комплексе.

Антонина развернулась и уверенно зашагала в нужном направлении. Побеседовав с девушкой на ресепшен и взвесив свои возможности, Тоня записалась на аэробику. Ходить нужно было три раза в неделю, каждое занятие длилось два часа.

Пока она довольная шла домой, голос внутри неё подначивал:

– Ради него стараешься, старая.

– Нет-нет, я ради себя, ради здоровья, – оправдывалась она.

– Кхе, кхе, – старчески подкашливал и хихикал неуёмный внутренний голос.

– Угомонись! А то я тебе! – пригрозила ему Антонина.

– Что, побьёшь, что ли? – ехидно спросил он.

– Ну…

– Так самой же будет больно!

– Брысь!

И он снова нырнул вглубь подсознания.

Настроение у Тони было таким чудесным, что, не ощущая усталости, сразу по приходу домой, накормив кота, Антонина затеяла стирку и готовку.

– Что бы ты хотел на ужин, Вася? – спрашивала она развалившегося на диване кота.

– Мр, – лениво отвечал тот.

– Знаю-знаю, ты любишь тушённую в духовке с луком и чесночком куриную печёнку. И ты её сегодня получишь. Хотя ветеринар и не одобряет твоих предпочтений.

Кот пренебрежительно взмахнул хвостом.

– Да-да, – сказала Антонина, – ветеринар велел печёнку просто отваривать.

Кот бросил на хозяйку снисходительный взгляд и задремал. Надо же животному до вечера как-то время скоротать, да и сил набраться для активного присутствия на обещанном хозяйкой пиршестве.

На следующее утро она проснулась поздно. Проспала аж до десяти! Сама от себя такого не ожидала и укорила ни в чём не повинного кота:

– Это всё твои, Василий, поздние застолья.

Кот обиделся и ушёл загорать на балкон. Даже на завтрак пришёл не сразу, а после её продолжительных уговоров.

Убрав со стола посуду, Тоня вышла из дома, погуляла по недавно отремонтированному бульвару, который преобразился до неузнаваемости – были посажены новые деревья и множество цветов. Сейчас вовсю цвели петунии, бархатцы, однолетние георгины и ароматный алиссум.

Антонина присела в тенёчке на скамеечку, раскрыла книгу и стала читать, спустя час женщина поднялась со скамьи и направилась в сторону магазина. Продукты она закупила сразу на три дня, чтобы не тратить время на покупки каждый день. Едва вернулась домой, как уже нужно было идти на аэробику. Конечно, она слегка волновалась. Но волнение это было радостным. Новые впечатления, новые знакомые и физическая нагрузка, пусть и небольшая, но непривычная, утомили её.

Поэтому, придя домой, она даже телевизор не стала включать, приняла душ, накормила кота, выпила стакан ряженки, постояла немного на балконе. Ветер, затаившийся в ветвях серебристого тополя, устал сидеть тихо. Он расправил крылья, вздохнул полной грудью, встревожил все ветви, стремительно пройдясь по ним с самого низа и до макушки. А потом подул на её ресницы.

– Озорник, – улыбнулась Антонина.

Солнце уже давно спряталось за горизонтом, а тонкие лучи лунного света почти не проникали на территорию двора, щедро поливаемого ярким светом фонарей.

Антонина почувствовала, что засыпает на ходу, она вошла в комнату и позвала:

– Вася, ты где? Василий?

Но кот не откликнулся. Дойдя до своей кровати, Антонина обнаружила кота растянувшимся поперёк постели. Пришлось потревожить его кошачье величество, прежде чем лечь спать самой.

На следующий день идти Антонине никуда было не нужно, и, скорее всего, от этого в голову с утра полезли мысли о Стасе…

Днём она его звонка не ждала, а вот вечером…

Но он не позвонил. Прошёл ещё один день и ещё.

Антонина пробовала читать, вязать, ходила гулять, ублажала кота, но выбросить Стаса из головы не могла. И даже аэробика оказалась бессильна.

Наконец она решила, что он уже никогда не позвонит ей. Мысль о том, чтобы позвонить ему самой, даже не посещала её голову.

«Может быть, мне снова съездить на пляж? – подумала она. – Ехать придётся одной. Ну и что? Подышу свежим воздухом, – решила Тоня, – всё лучше, чем сидеть как на привязи».

В это время раздался звонок стационарного телефона.

– Алло! – схватила она поспешно трубку.

Сердце её учащённо билось. Чего скрывать, она надеялась, что звонит Стас.

Но из трубки донёсся голос зятя Олега:

– Мама, здравствуйте!

– Здравствуй, сынок, – пробормотала она в ответ.

– Мама, ты как себя чувствуешь? – насторожился зять.

– Как всегда, лучше всех! – отрапортовала Антонина, взяв себя в руки.

– Фу, – перевёл дыхание зять, – а то я уж было испугался.

– Я никогда не сомневалась в твоей привязанности ко мне, – пошутила Тоня.

– Да дело не в привязанности, – ляпнул зять, тут же опомнился и проговорил: – В ней, конечно, тоже, но тут такое дело, моя мама дала нам вчера ведро малины.

– Это отлично, – порадовалась за детей Антонина.

– Оно, конечно, так, – неуверенно согласился зять, – но Марина схватилась за голову.

– Узнаю свою дочурку, – усмехнулась Антонина.

– Вот то-то и оно, – вздохнул Олег, – короче, она заявила, что возиться с такой прорвой малины ей недосуг. Сказала, что половину мы как-нибудь съедим с молоком и так. А вторую половину велела отвезти тебе. Так я привезу? – жалобно спросил зять.

«Вот поросята, – подумала Антонина, – сваха старалась, собирала, привезла им, а они, видите ли, возиться с ней не хотят».

Но зятя ей стало жаль, характер своей доченьки Антонина знала не