Сейчас он был бы согласен на любую, самую сильную боль – приветствовал бы ее, радовался ей. Но нога больше не болела. Он вообще ничего не чувствовал. Не было никаких ощущений ниже шеи. Тело не слушалось его, потому что при падении Артем сломал позвоночник.

Свыкнуться с этим, хоть как-то обдумать создавшееся положение он не успел. Сделав ужасное открытие, Артем услышал чей-то голос. Звук шел сверху, со второго этажа: кто-то мелко хихикал, тихонько бубнил себе под нос, спускаясь по лестнице.

«Тамара Сергеевна!» – хотел позвать Артем, потому что голос вроде бы принадлежал пожилому человеку, но тут же понял, что это вовсе не его новая знакомая. Тамара Сергеевна не стала бы бродить в темноте, посмеиваясь и нашептывая что-то.

Спустя миг пришло осознание того, что тьма больше не была непроглядной и плотной. Приподнять голову не получилось, Артем мог лишь скосить глаза, но этого было достаточно, чтобы увидеть: существо, которое спускалось по лестнице, направляясь к нему, было окутано облаком голубоватого тумана.

«Серая Старушка!» – эта мысль была сродни удару под дых.

Давно забытое и похороненное в глубинах памяти воспоминание ожило, расцвело в его сознании с потрясающей ясностью. Артем словно опять превратился в маленького мальчика, напуганного, дрожащего от страха и безнадежности. Снова он лежал в своей кровати, а нечто из иного мира – злобное, уродливое существо, желающее забрать его в запредельную вселенную, приближалось к нему.

«Я приду за тобой!» – пообещала Серая Старушка и все-таки нашла Артема. Разница была в том, что тогда, двадцать лет назад, в соседней комнате спали родители, и он мог позвать их на помощь. А еще Артем мог вскочить и убежать.

Теперь никто не мог помочь ему, и даже собственное тело, грузное, обездвиженное, искалеченное, подвело его, предало. Он знал, что ничего уже не сможет предпринять, не сумеет спастись, не вернется к жизни. Выходит, оставалось лишь смиренно ждать, что ему уготовано?

Не желая признавать поражения, Артем попытался уцепиться за собственное неверие, за трезвый и практический взгляд на мир – словом, за то, что всю жизнь было его надежной броней. Якорем, позволяющим удержаться в правильном, прочном материальном мире. Пережитое в детстве настолько потрясло его, что все последующие годы он убеждал себя, будто никакой Серой Старушки никогда не существовало.

«Она всего-навсего плод моего воображения, обычная детская страшилка, глупая выдумка! Я давно не ребенок и не верю в подобную чушь».

– Я пришла за тобой! – услышал он спустя мгновение.

Артем не хотел смотреть в глаза своему безумию, но не смог удержаться. Возле него стояла Серая Старушка. Такая, какой он ее представлял – скорченная, безобразная, мерзкая пародия на ребенка.

– Уходи! Тебя нет! – прошептал он, отводя от нее взгляд, и Серая Старушка заколыхалась, захихикала в ответ, суча ручками.

«Если не смотреть на нее, не верить в нее, она уйдет».

– На самом деле я тебя не вижу! Мне все кажется! Тебя нет!

– Ты мне еще про свое высшее образование расскажи! – раздался низкий глуховатый голос.

Тот самый голос, который он слышал недавно в телефонной трубке.

Артем увидел, что Серая Старушка и вправду исчезла, а может, ее здесь и не было. Над ним склонилась воскрешенная Даной демоническая сущность, богомерзкая тварь, вернувшаяся с того света. Ледяная темная тень, окутанная призрачной голубоватой дымкой. Слышалось тихое гудение, пахло свежестью, как после грозы. Артем вспомнил, что уже вдыхал сегодня этот запах…

– Хватит играть в «верю – не верю». Не наигрался за всю жизнь? Кто не спрятался, я не виноват! – ухмыльнулось существо, некогда жившее в Тихом доме. Мертвый художник, стремящийся к бессмертию.

Чувствуя неминуемое приближение конца, в последние свои секунды Артем делал то единственное, на что еще был способен. Вжимая голову в пол, силясь избежать неизбежного, он кричал – кричал изо всех сил, срывая связки, раздирая глотку. Кричал – и толстые каменные стены Тихого дома поглощали его крики.

Костя

– Мы не можем ее бросить! Надо вернуться! – Марго рванулась обратно, к захлопнувшейся двери, за которой осталась Тамара Сергеевна.

Костя схватил ее за руку, чтобы удержать, и при этом резко дернул, так что девушка оказалась совсем близко к нему. На мгновение его обдало жаром, и он позабыл, что с ними происходит. Но наваждение быстро растаяло.

– Нет! – сказал Костя и умолк, подбирая нужные слова.

Она тяжело дышала, глядя на него, и он чувствовал, что Марго держится из последних сил – он и сам был на пределе.

– Нам нельзя туда, – тихо проговорил Костя, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее и увереннее. – Помочь ей мы уже не сможем. Она осталась, чтобы спасти нас. Если мы вернемся, то тоже умрем. Получится, что она погибла зря.

Костя не видел ее лица, но ему показалось, что Марго сейчас заплачет, а он ни за что не сумеет успокоить девушку, заставить идти, и они так и останутся стоять тут, пока воскресший мертвец не придет за ними.

Но Марго, к счастью, не заплакала. Она кивнула – покорно, обреченно, и сердце у Кости сжалось.

– Какая разница… Куда нам пойти? Разве отсюда есть выход?

– Нам нужно наверх, к Артему, – сказал Костя. Эта мысль пришла ему в голову только что. – Может, все вместе сумеем придумать, как быть.

Марго послушно кивнула.

– Только не по центральной лестнице пойдем, а по той, запасной. Так вроде бы короче. Дай мне его, хорошо? – Он взял у Марго телефон, чтобы светить им под ноги, и они двинулись по коридору.

– А может, в полицию позвонить еще раз? – с надеждой предложила Марго.

– Я не уверен, что нам ответит человек, – не сбавляя шага, ответил Костя, – и что Артему, когда он звонил, отвечал полицейский.

Девушка вздохнула и промолчала. Они уже подошли к лестнице. Целую вечность назад стояли тут, думая, какое увлекательное приключение их ждет. По крайней мере, Адель с Марго думали. А Косте и тогда не хотелось идти. Если бы он только смог найти нужные аргументы, чтобы убедить друзей отбросить эту затею!

Чего уж теперь… На этот раз подъем показался короче: наверное, потому что путь был знаком. Костя держал Марго за руку: ее ладонь была похожа на лягушачью лапку. Его, впрочем, тоже. Страх, стресс. «Как мы до сих пор не спятили?» – подумал Костя.

Лестница вывела их в коридор второго этажа.

– Еще немного – и всё, – бодро сказал он.

– Ты так говоришь, как будто нас в той комнате спасатели заждались!

Он покраснел: правда, глупость сморозил. Но ей тоже стало неловко от собственной грубости.

– Извини, Костик. – Она легонько сжала его руку.

Он почувствовал, как горло перехватило.

– Мы выберемся, вот увидишь. Я… – Он сглотнул. – Я сумею тебя защитить.