Если брать в расчет мои скудные познания, то каждый архимаг, осуществляющий свою подрывную деятельность на просторах необъятного Валигура и за его пределами, всегда работал в связке с целителем. Это было правилом, истиной в последней инстанции, которой мало кто мог пренебречь. Кроме…

Я покосилась на кровать. Предмет моих мыслей заинтересованно взирал на процесс приготовления болотного эликсира.

Ни разу не слышала, чтобы Рейгран работал с кем-то в связке. И даже нерушимое правило как-то обходило его стороной.

Совсем интересно.

Последний порошок занял свое место в небольшой малахитовой плошке, и, затаив дыхание (ибо близилась кульминация процесса), я тонкой струйкой влила концентрат аконита.

Завоняло знатно. На глазах выступили слезы, с кровати донесся сдавленный кашель. Не желая продлевать агонию, я быстро размешала содержимое плошки и перелила в стеклянную банку. Быстро закрутила крышку.

— Готово. — Банка заняла свое место на краешке стола, откуда быстро переместилась в дорожный кошель Эла. Ее место заняла не менее весомая серебряная монета, которую я не глядя смахнула в карман.

— На ленточки, — с ухмылкой пояснила Элькару.

— Меркантильная, — одобрил тот и посмотрел на Рейграна. — Мне нравится.

— Вали давай! — Герцог, казалось, большой радости от шуток друга не испытывал.

Когда за Элом закрылась дверь (новый знакомый обещал Майлсу зайти попрощаться перед отъездом, но без особого энтузиазма), герцог скрестил на груди руки и с раздражением уставился на меня. В груди полыхнуло уже знакомое чувство злости. Я сглотнула. Удивительные метаморфозы, произошедшие с Рейграном в считаные мгновения, не оставляли сомнений: господин «да-вы-знаете-кто-я» узнавался без дополнительных примет.

— Что это было?

Ну наконец-то! Хотя не сказать, что я этому рада.

— Добро пожаловать, ваша светлость, — кисло усмехнулась я.

Его светлость сморгнула.

— Не хочешь ничего рассказать?

— Даже не знаю. — Я с неподдельным интересом уставилась в окно, привалившись к оконной раме. — Майлсу — может быть. Его светлости герцогу Оорскому — вряд ли. Хотя, признаться, вашему актерскому мастерству готова аплодировать стоя.

Я не кривила душой — только что мне в полной мере продемонстрировали превращение адекватного человека в старого знакомого из «Майкорского вестника» — «его сучью светлость», как метко выражался Керл.

— Райена! — В мужском голосе послышалась угроза.

Не удивил. Плавали — знаем.

— Что Райена? — перевела взгляд на него. — Я уже двадцать восемь лет Райена, и что? А вот с вами, ваша светлость, — последние два слова я подчеркнула, — было очень неприятно познакомиться снова.

Рейгран, казалось, опешил. Потому что когда я вновь обернулась, уверенности в его позе заметно поубавилось.

— В каком это смысле? — выдавил он.

Я махнула рукой:

— Не берите в голову. — На душе было абсолютно паршиво. Но не говорить же об этом, в конце концов! — Благодарю, что некоторое время дали пообщаться со своей светлой стороной.

На улице начался дождь. Фонари шипели, дрожали, но мужественно держались. Мужественно держалась и я под пристальным взглядом Рейграна.

Странные все-таки у него перепады в настроении. Еще бы понять, с чем это связано.

— Райена…

Я покачала головой и перевела взгляд выше — туда, где темным провалом обозначала свое присутствие Асторица.

Когда спустя несколько долгих минут я вновь посмотрела на дверной проем, он был пуст.

Утро началось рано, никого не спрашивая. Я спустила ноги с кровати и сонно огляделась. Рассвет только заявлял свои права на мир, и серый свет заполнял комнату, врываясь сквозь полузадернутые шторы.

А еще было холодно. Чертовски холодно.

Стуча зубами, я кое-как натянула всю вчерашнюю одежду, дополнив ее найденной в недрах сумки теплой жилеткой. Накинула куртку.

Холодно, зар-р-раза. И, главное, одеяло не греет.

Я пощупала край стеганого одеяла. Толстое какое — наверняка оно должно быть теплым. Почему же с утра было такое ощущение, будто меня засунули в ледник?

За дверью раздались шаги. А стук в дверь, раздавшийся пару мгновений спустя, дал ясный ответ на вопрос, кто там.

— Не спишь? — Майлс выглядел хмурым. Под впечатлением от утреннего дубака воспоминания от вчерашнего разговора сгладились и даже частично забылись.

— Как видишь, — откликнулась я, роясь в сумке. Может, хоть носки какие найду.

Носки нашлись. Вязаные, в птичку.

— Тоже холодно?

— Не видно? — Носки заняли свое место, а сумка оскалилась голым дном.

— Райена…

Я выпрямилась и уставилась на него. Спорить и ерничать не хотелось, вот совсем.

Видать, не только мне.

— Я вчера повел себя… — Он на мгновение задумался, — не совсем корректно по отношению к тебе. Приношу свои извинения.

— Надо же, — восхитилась я, — в официальном ключе! А где ритуальный шмяк лбом об пол?

Атмосфера в комнате разрядилась мгновенно. Рейгран улыбнулся и протянул мне руку.

— Мир?

Я несмело вложила пальцы в протянутую ладонь. Прикосновение обожгло неожиданным теплом.

— Перемирие.

Выехали спустя пару часов. За завтраком, чтобы согреться, я выхлебала несколько чашек чаю и теперь отчаянно надеялась, что сегодняшний ландшафт, окромя ровной дороги, порадует меня густым кустарником или хотя бы высокой, до пояса, травкой. Майлс, отставший всего на одну чашку, видимо, был того же мнения.

Лошади неспешно трусили по песчаной дороге, солнце припекало, и я даже избавилась от жилетки, а затем сбросила куртку. Оставшись в одной рубашке, я с наслаждением подставила лицо лучам почти осеннего солнца.

— И что же нас ждет? — Любопытство оказалось сильнее простого желания насладиться солнечным деньком.

— Рутина, — герцог не выглядел довольным жизнью, — самая обычная рутина. — Жители трех деревень скинулись и прислали претензию — водяной у голльских болот опять не дает мужикам рыбу ловить. Девственницу требует.

— По-твоему, я сойду за девственницу?

Меня скептически оглядели с ног до головы.

— Мне как, ответить или промолчать? — ехидно осведомился мужчина.

— Молчи уже! — Я демонстративно махнула на него рукой: мол, что с архимага-то возьмешь. Так, шерсти клок и пару бутылок зелья. — Или лучше расскажи, далеко ли ехать.