Варвара стянула с плеч куртку и с сожалением сунула ему вруки, понимая, что без куртки она совсем не так хороша, как в ней, и сейчас онпосмотрит на нее и поймет, какая она толстая. Как слон.

Он взял ее одежду и уронил на ковер.

— Прошу прощения!

Пальцы быстро и ловко скользнули по карманам. Ничего. Пусто.Сколько всего карманов? Наклоняясь, он насчитал пять. А внутренние?

Укладывая куртку на полку, он проверил и внутренние. Напервый взгляд ничего не было.

Скорее всего этого в куртке нет.

Он сел на место и улыбнулся ей.

— Берите мясо. Курица не очень вкусная, а рыба вообщенесъедобная. Чехи плохо готовят рыбу. Только в Праге и только судака.

— А… из Карловых Вар можно съездить в Прагу?

— Можно, но если у вас два дня, лучше не ездить. Два дня —это очень мало.

— Конечно, мало, — согласилась Варвара, — но я боюсь, чтобольше никогда…

Взгляд ее зацепился за газету «Коммерсант», которую онзасунул в карман впереди стоящего кресла, и она замолчала на полуслове.

Прямо на нее с газетной фотографии смотрел Петр БорисовичЛито, ныне покойный.

Варвара на миг закрыла глаза и посмотрела снова. ПетрБорисович никуда не исчез.

Есть, понял Иван. Разглядела.

— Пойду руки помою, — пробормотал он специально для нее иподнялся. И боковым — или задним — зрением увидел, как она вытянула газету.

Статья называлась «Ограбление века» и повествовала о том,что у знаменитого на весь мир рекламного художника Павла Белого со счета вбанке пропало ни много ни мало полмиллиона швейцарских франков. Не менеезнаменитая швейцарская компания «Нестле» заказала агентству Павла Белого свойновый имиджевый ролик — по слухам, даже не один, — и съемки должны былиначаться со дня на день. Заблаговременно переведенные для этой цели денежкилежали на счете фирмы, и, ясное дело, никто не проверял их наличие каждуюминуту. Пропажу обнаружили только сегодня, то есть вчера. Деньги былипереведены неизвестно куда и сгинули. Служба финансовой разведки, налоговаяполиция и еще какие-то серьезные люди не нашли пока даже следа этих денег.

Под портретом Петра Борисовича Лиго была надпись, из которойследовало, что это и есть знаменитый художник и клипмейкер Павел Белый. Причемо том, что он ныне покойный, в статье не было ни слова.

Варвара перевела дух и всмотрелась в фотографию.

Ну конечно, это он.

Она столько раз провожала его к шефу и столько раз подавалаему кофе, что узнала его сразу. И это совершенно точно был он, и никто другой!

Варвара еще раз пробежала статью и сунула газету под своекресло. Потом она уберет ее в рюкзак, а сосед вряд ли спохватится.

Руки стали ледяными, а щеки очень горячими.

Так. Что происходит?

Несколько недель назад в их офисе появился тихий смирныйчеловечек, сказал, что он Петр Борисович Лиго и шеф — Альберт Анатольевич —ждет его. Шеф незамедлительно его принял. Потом Петр Борисович приходилрегулярно, и шеф так же регулярно принимал его.

Позавчера в кабинете у шефа Петр Борисович помер.

Шефа в это время на месте не было, и появился он толькопосле того, как за ним сбегала Людка Галкина. Варвара слышала, как ПетрБорисович ходил по кабинету, следовательно, он не мог помереть до того, как шефотбыл к юристам. Когда Варвара вбежала, Петр Борисович лежал на полу, а рядомвалялись монитор и клавиатура. Компьютер не был включен в сеть, а значит, шефзачем-то соврал, когда сказал, что посетитель работает на компьютере. «Скорая»констатировала сосудистый спазм или что-то в этом роде.

На следующий день Варвару спешно услали в командировку, аДимке в ее квартире дали по голове.

Сегодня она узнает, что Петр Борисович Лиго жив, и его зовутПавел Белый, и у него украли — всего ничего! — полмиллиона швейцарских франков.

Что происходит?!

— Приятного аппетита, — усаживаясь, сказал сосед, и онавздрогнула, как будто он приложил электрический провод к ее голой шее. — Что свами?

Газеты не было в кресельном кармане, а она вся тряслась, ищеки горели.

— Спасибо.

— Вы попробовали?

— А… нет пока.

— Еще вина для пани?

— Виски, — вдруг заявила Варвара, — и кока-колу. Со льдом.

Занервничала?

Правильно сделала, что занервничала! Или ты думала, что вгазеты ничего не попадет?!

— Между прочим, — произнес Иван задушевно, — в КарловыхВарах были почти все русские императоры и императрицы. Есть даже памятничекПетру Великому. Нужно подняться на фуникулере. Остановка называется «Оленийскок». Там подают отличное пиво и всегда мало соотечественников. СемьяРомановых…

Она не слушала.

— Что такое? — спросил он шутливо. — Не желаете говорить обимператорах и императрицах?

— Нет, — сказала Варвара. У нее заболела голова, и в мозгучто-то крутилось с настойчивым жужжанием. Наверное, шарики заходили за ролики.

— Жаль. Такая чудесная буржуазная тема. Очень модная.

«Непробиваемый уверенный в себе козел, — вдруг обозлиласьВарвара. — Что ты ко мне лезешь? Что тебе надо? Посиди ты спокойно хоть всамолете, недолго ведь осталось! Сейчас прилетим, и к твоим услугам будут всекурортные крали, как отечественного, так и импортного производства, а от меняотстань. Я тебе все равно не гожусь!»

Десять минут назад ее так радовала эта поездка и то, что оналетит на знаменитый курорт, и станет там шикарно прогуливаться в Димкинойкуртке, и жить в отеле «Дворжак», и триста долларов греют ей душу, хоть онаничего не станет покупать — зачем?! — что от радости она готова была прыгать,как в детстве, по мягкому сиденью широкого кресла.

Все изменилось, как только она увидела в газете «Коммерсант»Петра Борисовича Лиго. Нет, то есть Павла Белого.

Нужно выяснить, кто помер у нее в кабинете, ведь кто-тоточно помер. Нужно выяснить, что связывало их с шефом. Нужно выяснить, когдаточно этот человек пришел к ним в первый раз. Нужно выяснить, зачем шефа такспешно вызвали юристы, как раз когда Петр Борисович собирался преставиться.Нужно понять, кто утащил у нее из сумки ключи от квартиры и зачем дали Димке поголове? Как он может быть связан с клипмейкером Белым? Он знал его? Дружил?Ходил в один детский сад? Прямо ли из Шереметьева он приехал в квартируВарвары? Почему не предупредил родителей о том, что приезжает?!