Очень интересно и не похоже на Лану. Она всегда умела находить выгодные для себя решения. Мне становится не по себе. Я снова вспоминаю, как она ела. У неё явно нет денег. Лана голодала.

Она подсунула мне Даньку почти без вещей, но ребёнок был чистенький, ухоженный, пухленький. От него не пахло бедностью или нищетой. И это тоже контрастировало со всем тем, что я сейчас узнавал о бывшей пассии.

— Объект не делала попыток узнать, где находится её ребёнок, — на одной ноте тянет Виталик, а потом поднимает глаза и становится более человечным. — Я бы сказал: она не мать, хотя, конечно же, всякое в жизни бывает. Не у всех женщин развит материнский инстинкт. Но Светлана Волкова в этом плане робот какой-то. У неё даже взгляд на детях не останавливается. Думаю, ответ очень прост: она не мать подкинутого вам ребёнка.

Сердце тоскливо сжимается. Я подумал об этом ещё вчера, когда она ничего не стала расспрашивать о Даньке. Ей было неинтересно. Полное тотальное равнодушие. Но, тем не менее, она хотела ребёнка вернуть. Или не хотела? Возможно, малыш — лишь средство для её каких-то планов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну, она и раньше к детям особой теплоты не питала, — вздыхаю, пытаясь найти оправдания или хоть какую-то лазейку, чтобы не думать о худшем варианте развития событий.

— Не спорю, — покладисто соглашается детектив, — я сделал запрос во все роддомы города, но, возможно, результат будет нулевым. Даже если она рожала, то могла делать это и в других городах нашей родины. Как бы весьма слабый шанс, но поискать стоит.

Я киваю, соглашаясь.

— А дальше интереснее, — рассеянно щурится Виталик и убегает курить в отведённое для курение место, а я раздражаюсь и злюсь на эту манеру останавливаться в особо пиковых моментах.

— Объект встречалась с мужчиной, — продолжает Виталик как ни в чём не бывало, вынырнув из-за угла, — явно опустившийся тип. Она отдала ему часть денег, которые вы дали ей вчера.

Ну, то, что Лана встречается с мужчинами, не удивляет. Но чтобы с какими-то явно бомжеватыми?.. Вообще и не вяжется, и не укладывается в голове. Явно нужно ещё больше информации, хотя хочется просто найти её, встряхнуть, чтобы зубами клацнула, и вытрясти всю правду.

Есть лишь одна проблема: Лана не из тех, кто испугается и сдастся. Силовые методы здесь не прокатят: с её явной агрессией и склонностью к эпатажу, можно добиться прямо противоположного результата.

— Наблюдаем дальше, — даю Виталику «добро» на слежку. — И попробуй узнать что-нибудь о её прошлом.

Виталик уходит. Я провожаю его взглядом. Недолгий разговор измотал меня напрочь. Хочется выпить или забыться в сексе, но с первым я не дружу, а со вторым — пока проблематично. Поэтому я ловлю драйв совершенно от других вещей.

— Эраст Вахитович, ваше предложение ещё в силе? — спрашиваю, как только отвечают на мой телефонный звонок. Мой собеседник краток и лаконичен. — Тогда я подъеду. Хочу посмотреть это место ещё раз.



Надя

На работу я опоздала, была поймана с поличным боссом — он как раз курил на входе. Видимо, ловил таких же разгильдяев, как я.

— Будете наказаны, Гладышева, — Игорь Владимирович голос никогда не повышает. — Премии в этом месяце вам не видать.

Напугал. Как будто я получала эту самую премию в прошлом или позапрошлом месяце. Ни разу с тех пор, как здесь работаю. Да и рано мне ещё на самом деле.

— Поняла, Игорь Владимирович, — скромно опускаю глазки в пол. В таких случаях лучше не спорить, а соглашаться, потому что я всё равно виновата.

— И ещё два таких фортеля — и на выход, — пускает он дым в сторону. Культурный. — У нас строго. Никаких протекций и поблажек, даже если у вас мощный защитник за спиной.

Приехали. Слава где-то в командировке — далеко-далеко, но такое впечатление, что тенью за спиной стоит. Тень «отца» Ветрова, блин.

— Да-да, конечно, — бормочу, не поднимая глаз, потому что если подниму, он увидит, что я злюсь. Точнее, это ярость в груди клокочет, но вряд ли подобные эмоции нужно показывать Большому Боссу.

Он у нас хороший, несмотря на вечную усталость и какую-то обречённость во взгляде. Может, это характер у него такой — унылый, не знаю, присматриваться некогда, а расспрашивать неудобно.

Соня не скрывала триумфального злорадства во взгляде. Вот же — зацепило её не по-детски. И вроде временами мы уже неплохо общаемся, но каждый мой чих она под микроскопом разглядывает и радуется, когда я оступаюсь или что-то не то делаю.

Почему девушки такие порой слепые? Вот сдался ей неуживчивый властный Ветров, когда вокруг неё Гений увивается. Неявно, конечно, но это же очевидно. Хотя, если подумать, может, это лишь со стороны видно, а самой Соне и невдомёк? Потому что внимание проявляется ненавязчиво. То он ей кофе принесёт, то отлично отточенный карандаш подсунет. На цветы, к сожалению, Гений никак не решится. Тогда бы она точно поняла. Наверное. Никогда нельзя наверняка знать, как развивается мыслительный процесс в чужой голове.

А вообще, мне никто и ничто не испортит настроение. Сегодня пятница — конец рабочей недели. А завтра — выходной. Можно будет выспаться наконец-то и к ребёнку сходить вместе с Сеней.

Сердце бьётся, как птичка, что случайно попала в сети. Он меня притягивал, кажется, даже больше, чем я хотела бы.

Это не вспышка, когда «молния поразила», нет. Это подобно звуку: вот он тихий, а вот он по нарастающей становится громче, и однажды, наверное, оглушит, если я не найду средства, чтобы бороться за чистоту эфира.

Но как можно сопротивляться, когда он так близко, — я не знаю.

Я бродила как сомнамбула. Спала практически с открытыми глазами и как-то умудрялась работать, улыбаться, отвечать на вопросы.

— Видать и тебя весна настигла, — прошипела мне под конец дня Соня, — Ты бы лимон съела, что ли.

— Зачем? — не поняла я, пребывая в состоянии заторможенности. Глаза мечтали закрыться, а мозг — отключиться.

— Чтобы довольное выражение с лица стереть! — мстительно метнула она в меня копьё своей ревности, а я в ответ лишь загадочно улыбнулась.