Алкоголик с протяжным воплем пустился бежать прочь. Трое суток он отходил от испуга, закрывшись в квартире. На четвертый день выполз на улицу и сразу же наткнулся на троих собутыльников, идущих в парк отмечать условно-досрочное освобождение уголовника Чеки.

— Не ходите туда. Там… там… мертвец меня чуть не задушил, — сказал им Хлебодухов.

— Ну, Дух, ты уже до белой горячки допился, — рассмеялись в ответ собутыльники, а «откинувшийся» с нар Чека брякнул и вовсе обидное:

— Уйди с дороги, хобот, не мешай людям культурно отдыхать.

А на следующий день Хлебодухову стало известно, что вся компания его собутыльников в одночасье тронулась умом и в настоящий момент находится в «дурке». Эту новость сообщил ему местный участковый.

— Напились, наверное, какой-нибудь дряни «паленой» и съехали с катушек. По парку бегали, орали всякую хренотень про какого-то мертвеца. А вообще-то это хорошо, что приятели твои, Хлебодухов, в дурятник попали, мне теперь работы меньше будет, — довольно сказал участковый и с явным огорчением добавил: — Жаль только, что тебя вместе с ними не оказалось. Надоел ты мне, алкоголик проклятый, глаза б мои на тебя не глядели…

В последнее время Хлебодухова можно встретить рядом с метро «Нарвские ворота». Здесь он собирает пустые бутылки, докуривает брошенные бычки и зловещим шепотом рассказывает новым собутыльникам о своей встрече с мертвецом.

Айрапет Карапетович Багдасарьян был известен в Кировском районе как ярый общественник. Все административные органы района были завалены письменными сигналами Багдасарьяна о выявленных нарушениях. А сигнализировал он буквально обо всем, начиная от плохо убранного тротуара и заканчивая безвкусно подобранным, по его мнению, музыкальным репертуаром на молодежной дискотеке. «Скавалыга, склочник и козел», — отзывались о нем в районной администрации. «Человек неравнодушный и принципиальный», — отзывался сам о себе Айрапет Карапетович.

В начале ноября, когда выпал первый снег, Багдасарьян, как обычно, вышел на улицу и направился в поисках нарушений в сторону Екатерингофа. Быстро темнело, но от зоркого глаза общественника не укрылись две разбитые урны, стоящие перед входом в парк. «Ага!» — удовлетворенно заметил Айрапет Карапетович и даже негромко застонал от предвкушения очередной «телеги», направленной им в нужную инстанцию.

На пустынной аллее внимание Багдасарьяна привлекла идущая навстречу девочка лет шести-семи. «Ребенок без сопровождения взрослых, непорядок», — автоматически отметил общественник.

— Армяска в зопе деревяска, — вдруг прошепелявила девочка и показала Багдасарьяну язык.

«Так, юная скинхедка! Следует надрать ей уши и сдать в милицию», — подумал Айрапет Карапетович и попытался схватить девочку. Однако та больно треснула общественника по смуглым рукам и обложила матерщиной.

Багдасарьян опешил, но уже через мгновение принялся ловить дерзкого ребенка. Правда, это оказалось непросто. Девочка, несмотря на возраст, попалась шустрая. Она ускользала прямо из рук, успевая при этом обзывать общественника всякими нехорошими словами.

Гоняясь за малолеткой, Айрапет Карапетович даже не заметил, как очутился в самом глухом углу парка, там, где речка Таракановка впадает в Екатерингофку. И тут ребенок пропал, словно провалился сквозь землю.

От неожиданности Багдасарьян остановился, удивленно оглядываясь по сторонам. На пологом берегу Таракановки рос редкий кустарник, валялись припорошенные снегом пустые пластиковые бутылки и другой мусор. Спрятаться здесь было невозможно, но девочки нигде не было видно.

— Куда же подевалась эта засранка? — спросил в пустоту Айрапет Карапетович и услышал за спиной хруст снега под чьей-то тяжелой поступью.

Общественник обернулся и в страхе попятился назад. Прямо на него надвигался некто в темном заледенелом плаще с накинутым на голову капюшоном. Вместе с ним надвигался тяжелый запах могилы и тлена.

Багдасарьян попытался проскользнуть мимо незнакомца, но тот преградил ему путь. А затем неуловимым движением откинул с головы капюшон. И общественник с ужасом увидел вместо человеческого лица оскаленный череп с остатками гнилой кожи и клочьями седых, спутанных волос!

— Вай! — только и смог сказать Айрапет Карапетович, и в следующий миг уже бежал прямо на неокрепший лед Таракановки.

На середине речки он провалился, но, подстегиваемый животным страхом, сумел выбраться на противоположный берег и с протяжными воплями помчался туда, где желтым, манящим светом светились окна жилых домов.

Кошмар, увиденный в парке, и купание в ледяной воде не прошли для общественника даром. Он получил двустороннее воспаление легких, начал заикаться, дергать головой и подволакивать левую ногу. И еще Айрапет Карапетович стал панически бояться детей. Теперь, услышав голос ребенка, он забивается под кровать, откуда его потом с превеликим трудом извлекают домашние.

А в парке, после происшествия с Багдасарьяном, жуткий выходец с того света просто-напросто разогнал всех посетителей. Однажды он выглянул из-за дерева и так напугал беременную женщину, что у той случились преждевременные роды. В другой раз от него пострадала гулявшая в парке старуха. Увидев рядом с собой оскаленный череп, несчастная бабка, бросив коляску с годовалым внуком, напрудила в штаны и, завывая от страха, убежала из Екатерингофа. И, наконец, совсем недавно мертвец погнался за спортсменом-лыжником, который в безумном испуге выскочил из парка и со страшной скоростью «помчал» на лыжах прямо по проезжей части проспекта Стачек, пока не был остановлен сотрудниками ГИБДД.

Сейчас Екатерингоф практически пуст. Местные стараются сюда не ходить. Лишь тот, кто не знает, гуляет по его заснеженным аллеям, радуясь тишине и спокойствию, пока не наткнется на мрачную фигуру в темном плаще и накинутом капюшоне…

Комментарий специалиста по аномальным явлениям Андрона Фридмана был следующим:

— Место, где сейчас расположен парк Екатерингоф, всегда имело нехорошую славу. До революции здесь располагался пустырь, который в народе называли Чертовой пустошью. Жители Нарвской заставы нередко наблюдали на ней загадочные явления, такие, как блуждающие огоньки, странные тени, непонятные, зловещие звуки. Довольно часто на пустоши находили тела самоубийц, сводивших на ней счеты с жизнью.

Накануне революции Чертову пустошь купил фабрикант Шаканиди, который построил на ней особняк и разбил парк. Фабрикант пользовался в городе репутацией экстравагантного человека, увлеченного мистикой и спиритизмом. Он выпускал журнал «Тот свет», где печатались такие известные спириты, как, например, Елена Блаватская.

В 1918 году Шаканиди был расстрелян чекистами. Причем расстреляли его прямо во дворе собственного особняка, а тело засунули в мешок и утопили в одном из прудов парка. Расстрелом руководил некий чекист по фамилии Либерзон, как позже выяснилось, кокаинист и душевнобольной человек. Свой поступок Либерзон объяснял «горячностью натуры и революционной яростью», поскольку во время обыска Шаканиди назвал его «пархатым еврейцем» и вообще плохо отзывался о пролетариях и большевиках.