– Господин Дронго тоже об этом беспокоится, – пояснилаРита.

– Он был у нас на выставке в «Крокус-экспо», – вспомнилВуличенко, – а потом вернулся домой, и его отравили. Нужно бы узнать, ктобыл у него дома. Но они верят охраннику, который дежурил в подъезде и клянется,что там никого не было.

– В квартире была установлена видеоаппаратура, –возразил Дронго. – Если бы вошел кто-то еще, камеры бы зафиксировали егопоявление.

– Технику всегда можно обмануть, – отмахнулсяВуличенко. – Может, убрали новую пленку и поставили старую. Все, чтоугодно.

– Но кто это мог сделать? Разве у господина Ашрафи быливраги? – спросил Дронго.

– Нет, – нахмурился Вуличенко, – нет. Насколько японимаю, врагов у него не было. Но этот контракт на Каспийском шельфе был оченьрискованным. Слишком много заинтересованных сторон. Иранцы, американцы,англичане, казахи, азербайджанцы, туркмены, турки, ну и, наконец, мы. Кого тамтолько не было. Ничего удивительного, что убийцу найти не могут. И никогда ненайдут. Это большая политика. Кому-то нужно было вытолкнуть арабов из этогопроекта.

– Если его действительно убили из-за этого, то покаорганизаторы преступления не достигли своих целей, – напомнилДронго, – контракты уже подписаны и действуют.

– Значит, были другие причины, – вздохнулВуличенко. – Я думаю, что это только политика. Ничего другого и быть неможет. Он приезжал сюда наездами, оставался по несколько дней и снова уезжал.За это время у него появилось много друзей и не было врагов, в этом я уверен. Ктому же он был щедрый и доброжелательный человек. И некоторые даже пользовалисьэтими его качествами.

– Кого вы имеете в виду? – насторожился Дронго.

– Пойдем, – потянула мужа супруга, – нас уже ждут.

– Подождите, – довольно невежливо остановил ихДронго, – все-таки кого вы имели в виду?

– Кого угодно. В его окружении были и такие люди, –усмехнулся Вуличенко, – этот адвокат, который с ним приезжал, кажется МусаХалил. Все время просил какие-то проценты с дивидендов. Считал, что может себеэто позволить. И некоторые девицы из его окружения тоже вели себя достаточнонагло. Например, эта журналистка, как ее звали. Кажется, Наташа Кравченко.

– Нас ждут, – раздраженно заметила Антонина, – мыидем или нет?

– Конечно идем, – кивнул Вуличенко, – до свидания,господин Дронго. Был рад с вами познакомиться.

– У вас есть еще вопросы? – спросила по-английски РитаЭткинс.

– Что насчет адвоката? – уточнил Дронго. – Я несовсем понял.

– Кажется, адвокат попросил у него разрешения вложить частьсвоих денег в этот проект, – сказала Рита. – Насколько я помню, онему разрешил. Но это были чисто коммерческие дела. Извините, я должна идти. Досвидания. Надеюсь, что наш разговор останется между нами?

– Безусловно. Вы могли бы мне этого и не говорить, –сказал он на прощание.

Она понимающе улыбнулась и пошла к уже собирающимся застолом гостям. Дронго допил чай, расплатился с официантом и вышел из ресторана.Итак, среди подозреваемых есть уже несколько человек. Теперь понятно, почемутак нервничает Муса Халил. Даже если он не причастен к этому убийству, то итогда он очевидно вел себя не самым безупречным образом.

Усевшись в автомобиль, Дронго поехал домой. Сегодня он узналмного нового. В том числе и об этой молодой журналистке Наталье Кравченко. Содной стороны, она была связана с криминальными кругами. С другой стороны,Вуличенко сказал, что она пользовалась благослонностью погибшего бизнесмена. АРита Эткинс намекала, что она была, возможно, менее разборчива чем самаканадская журналистка. Создается интересный образ. Нужно обязательно увидетьсяи переговорить с этой молодой женщиной. Сколько сейчас на часах? Около восьми.Может, стоит попытаться позвонить ей?

Он обратился к Вейдеманису, чтобы узнать номер телефонаНатальи Кравченко. И позвонил ей. Ждать пришлось долго, она не отвечала. Онобескураженно вздохнул и убрал телефон. Есть очень много людей, которые неотвечают на телефонные звонки с неизвестных номеров. Но она журналистка идолжна была ответить. Словно услышав его мысли, телефон тренькнул. Он досталаппарат. Это была она.

– Вы мне только что звонили, – сообщила Наталья.

– Если разрешите, я вам сейчас перезвоню, – предложилон.

– Кто вы такой?

– Меня обычно называют Дронго. Я специальный эксперт порасследованию преступлений. – Он подумал, что лучше представиться так, чемзнакомым погибшего.

– Опять, – вздохнула она, – сколько можно. Лучшебы охраняли его при жизни. А теперь все время это дело поручают разным людям.Как, вы сказали, вас зовут? Господин Дранга?

– Почти так. Я могу с вами увидеться?

– Нет, – отрезала она, – вызовите меня официальноповесткой, и я к вам приеду. Как это делал ваш предшественник. – Очевидно,она не совсем понимала разницу между официальным следователем прокуратуры ичастным экспертом. Но он не стал ничего уточнять.

– У меня важный разговор, и его нельзя откладывать, –строго сказал Дронго, – вы еще не поняли, что я не из прокуратуры, а изФСБ. И мне нужно срочно с вами увидеться.

– Так я и думала, что вы сломаете мне сегодняшнийвечер, – огорченно произнесла Кравченко, – ладно, приезжайте. Выхотите разговаривать у меня дома?

– Нет, это нецелесообразно. Мы могли бы увидеться где-нибудьрядом с вашим домом, – предложил Дронго.

– Лучше вы приезжайте ко мне, – предложилаНаталья, – дочь будет с няней, а я все равно собиралась покинуть их. Еслиприедете быстро, то мы можем побеседовать в моей машине. Мне нужно быть в«Царской охоте». Но учтите, что долго ждать вас я не смогу. Через двадцатьминут выхожу. Если захотите, мы можем разговаривать во время нашей поездки. Всеравно быстро я туда уже не доеду.

– Хорошо, – согласился Дронго, – куда мнеподъехать?

– Я живу на Пятницкой, рядом с метро, – пояснилаона, – давайте я вам сейчас поясню, как к нам проехать. У меня внедорожник«Лексус» белого цвета.

Его машина подъехала к ее дому как раз в тот момент, когдаНаталья садилась в машину. Невысокого роста, в изящной дубленке и замшевыхсапожках, она была скорее похоже на старшеклассницу или студентку, чем на матьчетырехлетней дочери. Увидев его, она обрадованно кивнула.

– Вы успели, – сказала она, – садитесь. А вашамашина пусть пойдет за нами следом. Мы доедем до ресторана, и вы вернетесьобратно. Или выйдете раньше.

– Я ему так и сказал. Он поедет за нами, – согласилсяДронго.

Она вырулила машину, выезжая со двора. Внедорожник былбольшой и вместительный. Дронго помнил, сколько стоила такая машина. Ему былоинтересно, каким образом молодая и разведенная женщина, работающая на обычнойставке журналиста, могла позволить себе купить подобный автомобиль. Но он решилпока не задавать этого вопроса. И пристегнулся, вызвав ее насмешливый смешок.