Она остановилась, замерла. Затем медленно повернулась кнему. Он увидел, как изменилось выражение ее лица.

– Из какой вы организации? – очень тихо спросила она.

– Господи, ну почему нельзя поверить, что я просто провожучастное расследование и хочу узнать, кто виновен в смерти моего знакомого.

– Откуда вы про меня узнали?

– Какая разница. Я просто хотел, чтобы вы все поняли. Мненичего не нужно. Только числа, когда они там были.

– Зачем это вам нужно? Наши девочки не имеют никакогоотношения к его убийству.

– Я в этом не сомневаюсь. Но мне нужно знать точные числа,когда они у него были.

– Тогда объясните – для чего?

– Я попытаюсь проверить, что именно происходило во времяэтих встреч. Мне это очень поможет в моем расследовании.

– Вы частный детектив?

– Почти. И мне нужна ваша помощь.

– Я не могу. Просто не могу. И, честно говоря, не хочу. Выдолжны меня понять. У нас достаточно строгие правила. И если я сообщу вамкакие-нибудь сведения любого характера, у меня будут большие неприятности. Я небоюсь, но не хочу их иметь. Сюда трудно устроиться, господин Дронго. Большойконкурс на одно место.

– Вы меня опять не слышите. Я не прошу сведений о вашихдевушках. Мне нужны только числа, когда они были у погибшего.

– Нет, – твердо сказала она, – я не могу.

– Это поможет мне в розысках убийцы, – все ещепродолжал настаивать Дронго, – неужели вы ничего не можете понять?

– Поэтому вы пришли к нам вчера, заплатили целую целую кучуденег, выбрали двух лучших двушек, провели с ними ночь, а на следующий деньпришли ко мне требовать отчета, – с горечью произнесла Лаура. – Выабсолютно такой же, как и они все. И не нужно строить из себя праведника.Праведников больше не осталось. С тех пор, как я попала сюда, я в этомубедилась. Не осталось даже порядочных людей. Каждый старается устроиться засчет другого, каждый пытается раздавить соседа, чтобы получить немного больше.

– Вы стали мизантропом в столь молодом возрасте, –сказал Дронго, – я не знаю, что именно с вами произошло, не знаю, почемувы бросили свою прежнюю работу, и не знаю, каким был ваш развод. Но я понимаю,что в вашей жизни произошло нечто страшное, если вы решили так круто поменятьсвою судьбу. Однако я пришел к вам как к человеку, который может мне помочь.Если вы мне не поможете, то неизвестный убийца останется на свободе. Он небудет наказан, и, значит, в мире произойдет умножение зла.

– Мне нет дела до этого мира, – резко ответилаона, – и не пытайтесь убедить меня в том, что вы такой рыцарь, стоящий настраже добра и морали. Рыцарь не стал бы себя так похабно вести, забирая сразудвоих девушек.

– Они нужны были мне для разговора, – попыталсяобъяснить Дронго.

– Хватит, – перебила она его, – уходите.

– В этом мире есть люди, которые еще дороги вам, –напомнил Дронго, – например, ваш сын. И умножение зла изменяет наш мир нев лучшую сторону.

– Не смейте мне об этом говорить. Уходите.

– Вы слишком быстро забыли прежнюю жизнь, – с горечьюсказал Дронго, – и слишком увлеклись своей ролью Лауры Манкузо. Иногданужно вспоминать, кем вы были до этого. Вы же интеллигентный человек.

– Достаточно, – поморщилась она, – в этомзаведении не принято говорить таких слов. Уходите и никогда больше невозвращайтесь сюда.

– Мне нужны эти сведения, – упрямо повторилДронго, – нужны, чтобы вычислить возможного убийцу. Я еще раз прошу васмне помочь. Это очень важно. Только две цифры. Числа, когда они были упогибшего бизнесмена. Эти сведения у вас наверняка есть. Мне они очень нужны, ивам ничего не стоит мне их назвать.

– Я уже сказала, что не хочу вам помогать, –раздраженно заявила Лаура, – но я обещаю подумать. Девочки сообщили мне,что вы сначала даже отказывались. Возможно, вы не такое чудовище, как всеостальные. Не знаю. Я подумаю. А сейчас уходите. Мы слишком долго стоим вкоридоре, это вызовет ненужные подозрения.

– До свидания, – он повернулся и пошел к выходу. Онаосталась стоять, глядя ему вслед.

Кажется, он потерпел полное фиаско. Его попытка пробудить вней некие чувства, воззвать к ее разуму, была бесполезной. Нужно было сразувыходить на руководство этого публичного дома. Он сжал кулаки, но решил невозвращаться. Она была права, он бы невольно подставил ее своим неадекватнымповедением. Было наивным приходить сюда и требовать сведений у нее.

Он вышел на улицу, сел в свою машину.

– Куда поедем? – спросил его водитель.

– Домой, – устало предложил Дронго.

Машина выехала на дорогу. Он позвонил Эдгару Вейдеманису.

– У тебе есть номер телефона этой канадскойжурналистки? – уточнил он.

– Конечно, мы его узнали, – ответил Эдгар, – ясейчас его тебе продиктую. Это номер ее мобильного. Она достаточно известныйжурналист.

– И еще узнай, кто владелец заведения, в котором работаетЛаура Манкузо, – попросил Дронго, – настоящий владелец. Который можетей приказать выдать мне нужные сведения.

– Мы постараемся узнать, но учти, что он может несогласиться. Они вообще не любят, когда узнают, кто именно владеет этимбизнесом, – напомнил Эдгар.

– У меня просто нет другого выхода, – пробормоталДронго.

Он набрал номер канадской журналистки. Она сразу ответила:

– Рита Эткинс. Я вас слушаю.

Дронго усмехнулся. Уже по первой фразе можно понять, что онаработала в Германии. Там обычно, поднимая трубку, называют свою фамилию. ВРоссии принято сначала узнавать, кто именно позвонил, а уже потомпредставляться.

– Добрый вечер, госпожа Эткинс, – поздоровался он,переходя на английский, – извините, что я вас беспокою.

– Кто это говорит?

– Меня обычно называют Дронго, – представилсяон, – я друг погибшего Вилаята Ашрафи.

– Понятно. Что вам нужно?

– Я бы хотел с вами увидеться.

– К сожалению, это невозможно. Я уже дала все показанияследователю. Меня дважды вызывали на допрос. И этому частному детективу изНидерландов я тоже рассказала все, что знала. Я ничем не могу вам помочь, есливы хотите снова меня допрашивать, – несколько нервно заявила она.

– Нет-нет, никаких допросов. Я его близкий друг и приехалсюда по поручению его старшего брата, – сообщил он, – мне нужнотолько с вами переговорить. Поймите, что семья погибшего очень волнуется. Ведьубийца до сих пор не найден. Вы наверняка знаете, что они выходцы из Ирана и,возможно, это преступление было связано с большой политикой. Нам нужнообязательно увидеться.