– За два дня, – поправил Слава.

– Ну поделись с нами о технической стороне этого процесса. Как удалось заполучить этот идейно-художественный альманах.

– Когда стало понятно, кто такой Керк, я наградил его своим изобретением. Это было в первый день.

– Что за изобретение?

– Да так… Мое know how.

Хозяин кабинета вопросительно посмотрел на наставника Славы, но, видя спокойное, даже беззаботное выражение лица подполковника, неуловимо улыбнувшись, произнес:

– Вот как… Дальше что произошло?..

– Изобретение, презентованное Керку, известило о его задании. А пока Низовский оказывал мне свой респект, security реквизировал у него архив, о чем тот тут же отрапортовал своим патронам. А меня об этом известила моя «штучка». Пришлось принять срочные меры.

– Какие…

– Проникнуться чувством к «милому дружку».

Генерал-лейтенант довольно проговорил:

– Кио.

– Детдомовское наследие, – смущенно сказал Слава и продолжил доклад. – После моего отъезда, Низовский и Керк минут десять обсуждали мою персону.

Слава включил диктофон мобильного телефона.

Низовский:

– Мне подтвердили биографию нашего друга.

Керк:

– Однако, как у вас говорят: «Бывших военных не бывает».

Низовский:

– В девяностые…. в России не только лейтенанты с себя погоны срывали. Свобода манила многих…

Керк:

– Присмотримся.

Низовский:

– Да уж вы, Керк, его не только осмотрели, но и ощупали…

Керк:

– А с шахом он в какой связке…

Низовский:

– В давней. Там все прозрачно.

Керк:

– Посмотрим… Так ведь у вас говорят. – Говорил Керк без актерских интонаций.

Установилась некоторое пауза. После чего прозвучал растерянный голос Керка:

– Что-то в горле запершило… Пойду выпью.

Вскоре послышался шипящий возглас.

– Oh my God… It can’t be…

На этой фразе телефон замолк.

Генерал-лейтенант посмотрел на Славу.

– В самолете падишаха все глушится. Остальное мои догадки.

– Ну, давай, излагай свои догадки, – подключился к разговору подполковник Серов.

– Из панического возгласа понятно, что Керк обнаружил пропажу. Подозревая меня, кинулся в погоню. Но я был уже в воздухе. Низовский, возможно, обнаружил пропажу, когда разошлись гости. Первым был призван Керк. Подозрение падет и на гостей. Мое алиби должен подтвердить сам олигарх: во-первых – я все время был с ним, во-вторых – зачем мне похищать флешку, если он сам готов был передать мне архив. А Керку надо здорово поусердствовать, чтобы реабилитировать себя перед Низовским и Security Service. Нелегко быть two-face.

– Керк себя глубоко закопал, – спокойно произнес Серов.

– Ну и заварил ты кашу, лейтенант, – одобрительно произнес хозяин кабинета.

– Кашу заварил Керк. А я только вовремя подоспел к обедне.

Подполковник Серов подвел итог:

– Низовский уже знал, что он «отстрелянный патрон». Поэтому и находился «на старте». Господа из Security Service возможно предположили, что беглый олигарх хочет реабилитироваться перед преданной Родиной и решил передать архив русским. А для реализации своего плана наметил тебя. Поэтому и было приказано Керку срочно изъять тот памфлет. Твои «игрушки» выполнили свое предназначение. – Обращаясь к другу-генералу, подполковник с гордостью сказал: – «Сверчки», «жучки», «мушки» лейтенанта Юдина позаковыристей, чем блоха, подкованная Левшой.

Хозяин кабинета довольно произнес:

– Твои ученики и должны быть такими. – И вдруг перевел разговор на шаха, обратившись к лейтенанту: – А как произошла ваша встреча с господином Медзиадом?

– Да вроде бы случайно… – Слава посмотрел на наставника.

Генерал и подполковник переглянулись.

– А как отреагировал господин Медзиад на коммерческое предложение Низовского?

– Архив Низовского, как и сам олигарх, со слов шаха, интереса для него не представляют, – Слава потер мочку уха.

– Как господин Медзиад общался с Низовским?

– У меня сложилось впечатление, что у шаха с Низовским давние отношения и совсем не поверхностные. Шах разговаривал с олигархом так, будто знал пошагово всю его деятельность. Рекомендация Медзиада была основным аргументом, чтобы олигарх ввел меня чуть ли не в ранг своих друзей. Видимо опираясь на фрэндовые отношения с шахом, Низовский и уповает на него.

– А вы доверяете господину Медзиаду? – для Славы вопрос прозвучал неожиданно.

Он вспомнил изречение восточного однокурсника и улыбнулся. Генерал-лейтенант приподнял бровь.

– Извините. Вспомнил максиму господина Медзиада, которой тот руководствовался еще в курсантской среде: «Доверяй, но не доверяйся».

– Доверять или не доверять… укажет жизнь, – поучительно проговорил подполковник Серов. – А жизнь уже не раз указывала на дружественное отношение господина Медзиада к нашей стране.

Слава мрачно проговорил:

– Вы правы. Жизнь укажет: кто есть кто. В Лондоне я видел тех, на кого жизнь указала…

– Лондон и на шушере свою политику строит, – уничижительно произнес генерал-лейтенант и спешно перевел глаза на часы. – О, друзья, мне пора. Пригласили на значимое мероприятие. Просили прибыть при всех регалиях.

– Никак за очередной орденской колодкой? – добродушно уточнил подполковник Серов.

– Да нет. Встреча с высшим командным составом противоборствующей стороны. Так сказать, обмен взглядами на перспективу. А перспектива такова: «Узнай врага раньше, чем он тебя».

Встав из-за стола, хозяин кабинета обратился к Славе:

– Хочу сказать, как «лейтенант» лейтенанту: Молодец! Провернуть такое дело – это высший пилотаж. А как генерал-лейтенант выношу благодарность и представлю к внеочередному званию.

Подтянувшись, лейтенант Юдин четко ответил:

– Служу Отчизне.

Через два дня все СМИ передали о смерти Низовского: «Остановилось сердце…»

Вечером позвонил Алик:

– Как новость…

– Наш визави ушел по-английски, – ответил Слава.

– Как жил, так и ушел… – подытожил шах жизненный путь олигарха.

Сонное бормотание Светланы заставило Славу прислушаться.

– Амира видела… Алик Медзиад, шах Канатупу.

Посмотрев на жену, на лице которой проявилась одухотворенность, он пошутил: