Это была часовня на северном взгорье Белой горы. Маленькая, далекая, необыкновенно красивая. Мое платье было сшито из белого шелка, украшено кружевами и жемчугом. По спине тянулась переплетением шелковая лента корсета, которую с легкостью можно было развязать, дабы оголить спину. Как бы странно это не звучало, для церемонии обручения это было необходимостью. Со стороны Рэйзетта все было несколько проще - снять нарядный камзол ярко-зеленого цвета, расшитый изумрудами и золотом, снять белоснежную рубашку и - пожалуйста.

Утро было прекрасным. Этот день был одним из самых великолепных дней в моей жизни. Он был прекрасен, он поражал. Мягкое солнце, зимняя изморозь, белоснежные пики гор и бесконечное голубое полотно неба, на горизонте встречающееся с моим возлюбленным морем, что омывало горы волнами и солью, пушистой пеной и прозрачностью вод.

В часовне горели свечи. Здесь ощущалась сакральность и умиротворение. Множество свечей и белых цветов, множество еловых ветвей и запах ладана, до помрачения прекрасный запах ладана.

Так как обручение было тайное, на нём присутствовали лишь мой отец, мой брат Ирион, сын моего лорда Кейлин, Библиотекарь и священнослужитель. Мы с лордом Рэйзеттом стояли напротив алтаря и священнослужитель - пожилой, седовласый мужчина с ясными глазами читал священный текст, осеняя нас знамениями и с глубоким чувством вдохновения произнося молитву. Сначала мы стояли перед алтарем, опустив головы и закрыв глаза, внимая молитвам, затем священнослужитель обошел нас с высокой белой свечой, что он держал перед собой. Оставив свечу на алтаре, он развернул нас друг ко другу, призывая взяться за руки. Как только это произошло, священнослужитель коснулся наших рук своей, подтверждая наше обручение. Мое сердце билось в колоссальном волнении, упивалось счастьем, упивалось радостью. Я была вдохновлена, я летала, словно бы где-то в облаках. Я смотрела в светло-зеленые глаза моего возлюбленного лорда, на его красивое лицо, и цвела от любви. И расцветала еще больше, видя любовь в его глазах.

Женщина среднего возраста в белой мантии и в капюшоне, служительница часовни, развязала ленту мне на корсете и провела большой кистью по пояснице. Лорд Рэйзетт снял камзол и рубашку, и женщина то же самое проделала и с ним, после лорд снова одел верхнюю часть своих одежд, а женщина помогла мне завязать корсетную ленту.

Мы снова взялись за руки, и с последними словами молитвы и благословения, священнослужитель кивнул, давая нам завершающий знак благословения. Именно тогда лорд Рэйзетт склонился и поцеловал меня. Наше обручение свершилось.

Мы вышли из часовни, когда солнце сияло над нашими головами. Мой отец с радостью и теплом обнял меня, затем обнял и лорда Рэйзетта, мы с братом смеялись от счастья, что наши счастливые союзы всё-таки свершились, как бы много скорбей и страданий мы не вынесли, ожидая их.

Мы гуляли по взгорьям, наслаждаясь прекрасными видами, вскоре дошли до предлесья, где для нас был организован целый пикник - стол, накрытый изумительными блюдами. Украшенные цветами, лентами и фонариками ветви деревьев поражали изяществом, свечи, кружева, изысканный сервиз - здесь всё было так красиво. Здесь горели огни, согревающие нас в морозном воздухе гор, и мы были согреты ими и нашими чувствами.

Это был маленький, но самый лучший пир в моей жизни. Так тепло и приятно мне не было ещё никогда! Как счастлива я была, что вместо пышных высокородных свадебных торжеств, мое обручение было таким. И было здесь - в местах моего мира, моей природы, рядом с животными, лесом. Птицы пели, садясь на ветви рядом с нами, пели для нашего счастья, лисы, зайцы, и даже волки - они все праздновали вместе с нами, вместе со мной.

К вечеру мы оседлали коней и вернулись в обитель магов. Верхняя мантия, подбитая мехом, была самой обычной, капюшон скрывал мою голову, так же был одет и лорд Рэйзетт, ибо именно так на нас никто бы не смог заметить никаких нарядов.

И вот мы прибыли в обитель магов, и мы с лордом Рэйзеттом тайно поднялись в его башню, в его комнаты, где должна была состояться наша первая брачная ночь.

Мое сердце трепетало. Я впервые в жизни чувствовала себя настолько робко...

Войдя в комнату, я подошла к окну и обняла себя руками за плечи - мое тонкое платье казалось мне таким невесомым, таким прозрачным, будто бы его и вовсе не было на мне. Смущение меня одолевало с небывалой силой - от и до. У меня не было опыта в близости с мужчиной, и быть его не могло до моего обручения. Но лорд Рэйзетт был старше меня на много лет, он уже был однажды женат, а после того, как овдовел, у него были близкие отношения с двумя знойными леди-красавицами, которые долгие годы были его постоянными любовницами. И что ему могла дать я? Пусть он лишь утолял жажду своей скорби со своими женщинами, пусть не любил, но удовольствие-то они ему хоть какое-то приносили, раз задержались с ним на столько лет.

Рэйзетт зашел в комнату вслед за мной, и я почувствовала, что дрожу. Он зажег лишь одну свечу, и замер. Я не видела его, так как наблюдала за россыпью звезд на ночном небе, но слышала. Он подошел ко мне спустя некоторое время, и я сразу обернулась к нему. Он был лишь в одной рубашке, расстёгнутой почти до самой середины груди и в тонких бриджах. Я тут же покраснела, отведя взгляд.

- Элин... - он позвал меня, и когда я подняла на него взгляд, едва не проваливаясь в бездну восхищения, глядя на его красивое лицо, я заметила его мягкую улыбку. - Тебе нечего бояться.

Он наклонился ко мне и мягко поцеловал в лоб, затем взял мое лицо в свои руки и поцеловал щеки, кончик носа, затем подарил мне теплый, ласковый поцелуй.

Слегка отстранившись, мы посмотрели друг другу в глаза.

- Я люблю тебя, - прошептала я, улыбаясь. - С тобой я ничего не боюсь.

И тогда будто бы что-то вспорхнуло в моем сердце и разлилось горячностью по всему телу.

Рэйзетт прижал меня к себе, и я обхватила его шею, сливаясь с ним в жарком поцелуе. Этот жар, эта страсть, как быстро она разгоралась в нас, как быстро окутывала своими сладкими нитями.

Никогда я ещё не ощущала ничего подобного. Уже вскоре всякое смущение покинуло меня, оставив лишь в сладкой близости с моим возлюбленным лордом. Я словно бы трепетала от каждого его прикосновения, от каждого его поцелуя, и он, мой лорд, горел мной, горел желанием обладать мной - он любил меня, он желал меня, так же как и я его. Мы погружались в эту страсть, в эту страсть, горящую от нашей любви, всё глубже, всё быстрее. И это было самым настоящим счастьем для нас.

Честно говоря, я ощущала себя несколько странно: утром я приходила на учебу как примерная ученица и успешно проходила обучение вместе со своими одногруппниками, ещё и при этом была лучшей в нашей группе. А ночью, кхм. Ночью при всём этом, я поднималась в башню к моему преподавателю и еще и заместителю архимагистра Университета магии, чтобы заниматься с ним любовью. Так-то. Конечно, мы были обручены, были супругами, но теперь я понимала, почему Библиотекарь настаивал на скрытности всего происходящего. Ладно, одногруппники бы косо посматривали, но другие магистры-преподаватели... Тут уже на меня была бы непомерная нагрузка из не очень, скажем, приятного и доделистого внимания. Рэйзетту тоже бы немало доставалось за всё это, а то и по более моего.