— Ты ничего с ним не сделаешь!

Голова снова была ясной. Передо мной находился враг. Он хотел причинить боль любимому. Он собирался убивать людей. И я его остановлю, чего бы мне это ни стоило.

Я оттолкнулась от стены, встала и увидела перед собой… Макса. Тонкий разлет бровей, прозрачно-голубые глаза, любимые черты лица. Секундный восторг сменился яростью. Как он смеет внушать мне, что передо мной Макс! Лживый мерзавец!

— А еще тебе говорили, что твоя смерть будет с его лицом. — Любимые губы растянулись в усмешке, обнажая зубы. — Умные вампиры говорили! Нельзя, чтобы они ошиблись.

Я зажмурилась, ожидая почувствовать боль. Куда он укусит? В шею, в руку, в плечо?

Решетка грохнула, отскочила, ударилась о стену, и в подвале как будто стало темнее. Рядом со мной никого не было. Дэниэл исчез.

Держась за стену, я дошла до лестницы. Попыталась собраться с мыслями. Наверное, надо было что-то делать. Вставать и уезжать, бежать из города без оглядки. Идти домой и запирать все двери. Милиции рассказать правду о маньяке. Но мой поезд на Москву уходил через час, я на него уже не успевала. Никакие двери меня не защитят, а милиция не поверит ни одному моему слову.

Звонок с урока долетел до меня издалека. Я как будто слышала его и не слышала. В подвале включили свет, сверху стали спускаться шестиклашки. Они обходили меня, перешептывались и бежали дальше — им надо было успеть переодеться и идти на следующий урок. У них впереди было еще столько дел, целый длинный интересный день. У меня же впереди не было ничего.

Я подобрала брошенный у стены рюкзак, тяжело поднялась по ступенькам. Железо решетки было холодным, оно как будто заиндевело в том месте, где его коснулся вампир. И мир вокруг меня такой же студеный, как эта скрипучая дверь. Равнодушный и чужой.

Я брела сквозь шум, сквозь движение, не ощущая ничего.

— Гурьева, ты разве не уехала? — услышала я чей-то голос.

Уехала… Завтра я уеду от вас навсегда…

Я взяла пальто, вышла на улицу. Пасмурное небо давило на макушки деревьев. Я непроизвольно сгорбилась, подняла воротник, пряча в нем лицо. Один день… Что я смогу сделать?

Ноги незаметно привели меня к дому. Я постояла около двери подъезда, пытаясь вспомнить, куда положила ключи. В карман? В рюкзак? Кодовый замок запищал, отключаясь. В подъезде было стыло и неуютно, как будто выключили батарею. Сунула ключ в замок почтового ящика. Ключ? Откуда он у меня? Я его доставала?

Сегодня вторник. Завтра среда. Мне почему-то всегда нравились вторники. Может, потому что я в этот день недели родилась? Завтра в школу не пойду. Возьму книгу и спущусь в мастерскую. Все равно, где встречаться с Дэном. Он убьет меня и уедет из города. Больше никто не пострадает. А Макс… Макс ничего не узнает. Никогда.

Почтовый ящик вновь оказался забит. Реклама, газеты, пара писем. Одно рекламное, второе. Белый конверт, не заклеенный.

На письма у меня скоро будет аллергия.

Я секунду помедлила, взвешивая послание на руке. Легкое, тонкое. Без адреса, без координат отправителя. Нет, не очередное приглашение на Олимпиаду, что-то другое. Я покрутила конверт, открытый клапан взлетел белым крылом и опал. Внутри мелькнуло что-то цветное, серые буквы. Я потянула листок наружу.

Это был билет на самолет. Имя, фамилия, паспортные данные. Пункт назначения — Москва. И белая короткая записка.

«Уезжайте».

В задумчивости я провела билетом по щеке. Настоящая бумага. И шуршит по-настоящему. Понюхала. Ничего особенного. Билет как билет.

Имя, фамилия… Москва. И вдруг увидела дату — завтрашнее число. Утро.

Завтра утром? Это было бы так удобно. Все бросить, сбежать.

Нет, не получится. Куда я сбегу, если на завтра у меня назначено свидание? Куда я сбегу, если за мной теперь постоянно будет идти смерть? Не моя, чужая. И я должна ее остановить.

Я хлопнула билетом по ладони.

Не получится уехать. Даже думать об этом больше не буду.

Я взяла двумя руками билет, собираясь порвать — чтобы даже не было искушения.

— Не делайте этого, — прошелестел у меня за спиной голос. Воздух треснул, пропуская сквозь себя стремительно приблизившуюся фигуру.

И только тогда в меня ворвался знакомый страх. Я покачнулась, протянула руку, чтобы удержаться за ряд почтовых ящиков, но пальцы мазнули по пустоте.

Твердая холодная ладонь подхватила меня под локоть, чуть толкнула вперед, помогая восстановить равновесие.

— Добрый день.

Эдгара я видела всего один раз. Старик с благородной сединой, с лицом, изборожденным морщинами. Это был единственный знакомый мне вампир, позволивший себе такую роскошь, как признаки времени. Чуть тусклый взгляд, густые брови, узкие поджатые по-стариковски губы. Две резкие морщины от тонкого носа к подбородку.

Он был красив, но особой красотой возраста. Каждое столетие оставляло на нем штрих, что-то неуловимое, притягивающее. И лишь руки у него были молодые — гладкие, с ухоженными длинными ногтями.

— Не стоит рвать билет. Вам действительно надо уехать. — Голос у него был глубокий. Обладатель такого голоса не привык к возражениям. Его должны слушать, подчиняться.

Вампир уже стоял рядом, а почувствовала я его, только когда он заговорил. Значит, подошел ко мне незаметно, значит, может делать так, чтобы я его не ощущала. От такой мысли мне стало страшно вдвойне. Эдгар сильнее меня. Он может сделать все, что захочет.

Но никаких воздействий на себя я не замечала, отдавала себе абсолютный отчет в своих поступках.

— Вы не будете против небольшой прогулки? — Вежливый поворот головы, рука занесена чуть за спину.

Я неожиданно застеснялась своей короткой юбки, заплаканных глаз, растрепанных волос. Откажусь. Сейчас откажусь. Не о чем мне с ним говорить! Хотя, с другой стороны, какая теперь разница, я ведь все уже решила.

Провела руками по волосам, коснулась пальцами щеки, улыбнулась.

Эдгар не торопил. Смотрел не пристально, скорее ожидающе, понимая, что мне надо собраться с мыслями.

— Пойдемте, пойдемте, — первым шагнул к лестнице, — вам полезно пройтись. Сегодня хорошая погода.

Вампир спустился по ступенькам. Пять коротких шагов. Толкнул дверь — ему не понадобилось даже на кнопку домофона нажимать. Он был такой безмятежный! И меня невольно потянуло к нему, захотелось постоять рядом, отдохнуть около его уверенности, напитаться его силой.

Я медленно вложила билет в конверт, спрятала в карман. Все было по-честному, мне правда хотелось поговорить с Эдгаром. Странно, что раньше мне ничего подобного в голову не пришло. Помочь разобраться в сложившейся ситуации мог только он.