«Послышалось», – подумал он.

Пораженный собственным самообладанием, Адам уверенно выглянул в коридор. Он вновь подумал о Каспере и о, возможно, таящейся в его собственной голове ужасной опухоли размером с целый апельсин. Стук в дверь не повторился, что окончательно убедило Адама в правдивости версии об обмане слуха. Он покрутил пальцем у виска и вышел из квартиры. Запирая дверь, Адам улыбнулся и подумал, что, возможно, апельсинами пахнут раковые опухоли. Эта мысль показалась ему забавной.

Как бы он ни хотел встретиться с Мартой, сейчас было не лучшее время. Для таких престарелых дам это было слишком раннее утро. Возможно, для Марты еще царила ночь в сладком сне или день, наполненный домашними заботами с запахом пирогов и смехом внуков. Но даже если бы он знал, что сейчас Марта бодрствует, то в какую дверь постучать? Вновь забавная мысль. Что, если Марта сидела сейчас в страшной комнате его квартиры и именно она собрала все силы в жирные ручища и постучала? Забавно, но глупо. Адам немного постоял, рассматривая соседские двери, и решил идти, ведь он уже опаздывал. Он клятвенно обещал Роберту Говарду, что не будет отсутствовать на работе больше суток. Адам уважал начальника и обманывать столь доброго к нему человека он не мог себе позволить. Роберт Говард один из немногих людей, кто хорошо относился к жалкому пареньку. И еще Каспер – тот бескорыстно любил своего хозяина. Мысли снова вернулись к пропавшему щенку.

Адам, перебирая свои воспоминания о Каспере, не заметил, как прошел все ступеньки до первого этажа и, стукнувшись ладонями о дверь титанических размеров, с легкостью открыл ее и вышел на улицу, во власть раскаленного воздуха и неизвестного будущего. Он впервые шел на работу по направлению с юга на север. Раньше Адам снимал жилье на востоке города, а его родительский дом был в северо-восточной части. Восточную часть он знал как свои пять пальцев, но вот юг казался неизведанным.

Многие дома в этом районе были старее, чем он сам, и, возможно, даже старее его родителей. Пейзаж был скудный и не блистал яркими красками. Все, что въедалось в память, так это запах свежевыкошенной травы и горячий воздух. Многоквартирные обветшавшие строения с потрескавшейся облицовкой и редкие, но все же встречающиеся деревья с прической из ярко-зеленых листьев. Легкий горячий ветерок играл в листве точно так же, как и в волосах Адама.

Банк находился в паре кварталов к северу от его дома. Спустя квартал закончился бедный район города, и все вокруг заиграло новыми красками. Адам любил наблюдать за тем, как в одном месте может быть сосредоточена разнообразная жизнь. Люди в муравейниках, бьющиеся за оплату счетов, сменяются людьми с широкими лицемерными улыбками, с проблемами вроде того, в какой ресторан сходить или куда потратить лишнюю тысячу баксов.

Когда до работы осталось рукой подать, Адам заметил, что перед пешеходным переходом сидел грязный бездомный в изношенном синем дождевике. Держа в руках табличку, он задумчиво смотрел в сторону банка. Сам того не осознавая, Адам остановился и несколько минут смотрел на это удивительное явление. В это сложно поверить, но бездомные в Риплтауне – большая редкость, при условии, что южный район города должен был быть ими переполнен. Однако в реальности их там просто нет. Здесь же, в довольно богатой части города, вдруг расположился этот бродяга, словно прыщ на носу модели мирового класса.

Адам приблизился к непонятно откуда взявшемуся экземпляру маргинальной среды. Смрад от бездомного создал вокруг него защитное поле, но Адам пробился сквозь завесу запаха пота и едкой вони мочи. Адаму было трудно поверить в то, что он видит, но бродяга был из плоти и крови на расстоянии вытянутой руки. Он был одет в спортивные штаны, покрытые пятнами разного происхождения, и зеленый растянутый свитер. Хотя последний вполне мог быть и не зеленым: полупрозрачный синий дождевик, возможно, немного исказил реальный цвет находящейся под ним одежды. Лицо бедняка, осунувшееся, с длинной грязной бородой, слегка прикрывалось засаленными длинными волосами. Если проявить фантазию, то его волосы больше напоминали дреды.

В то время как Адам с любопытством осматривал бомжа, тот, в свою очередь, не сводил глаз с банка. Адам опустил свой взгляд чуть ниже и прочитал надпись на табличке: «Свет важнее еды, но я бы не отказался поесть». Адам в задумчивости свел брови: «Быть может, бродяга сумасшедший? Он бредит о свете, но его разумная часть все же оставила несколько слов о еде. И вообще, почему свет важнее еды?» – подумал Адам, но внятного ответа так и не придумал.

Справа от бродяги Адам заприметил небольшую картонную коробку, заляпанную давно высохшей грязью. Мужчина решил взглянуть на содержимое и подкинуть немного денег на еду. Он, вероятно, заслонил обзор бездомному, тот дернулся, и из-за его спины упал синий зонт.

– Ох, твою ж мать! – Адам дернулся в испуге.

Бродяга будто бы пришел в себя. Он обернулся и взял зонт в руки.

– Про-ите, – промычал бездомный.

– Ничего страшного. – Адам заметил, что бездомный плохо разговаривает, а в его коробке лежали карманный фонарик, пара батареек, несколько монет по одному центу и парочка даймов. – Зачем вам столько батареек?

– Я умаю, то-бы сшвет шил то-га, ко-га цадит дь-ма.

– Что простите? – Адам не очень понял, что сказал этот человек. Посмотрев ему в лицо, он увидел спокойное выражение попрошайки, плевавшего на жизнь с высокой колокольни. Адам залез в карман брюк и нащупал там пару монет. Достал их и посмотрел, какой же ценностью он может поделиться с нуждающимся сегодня. На ладони тускло блестели пять центов и четвертак. Адам, не задумываясь, бросил их все в коробку.

Бродяга проследил за полетом монет. Когда деньги упали и издали звонкое «дзынь», бездомный посмотрел на Адама.

– А-ибо!

– Пожалуйста. – Адам вспомнил, что может опоздать. – До свидания.

Хотя, скорее всего, они больше никогда не встретятся.

Адам огляделся по сторонам и перебежал дорогу, за которой начиналась парковка банка. Оказавшись на ней, сотрудник «Финанс-Каст» обернулся и посмотрел на бездомного. Тот продолжал свое наблюдение за банком, словно это было его священной миссией.

Прежде чем переступить порог родного банка, Адам думал, что сегодня, кажется, спонсировал сумасшедшего. От такой мысли он не на шутку испугался за себя. Если этот бродяга сумасшедший, то что происходит с ним?

Зайдя в банк, Адам ощутил приятную прохладу, окутавшую его с ног до головы. Он только сейчас понял, что даже не заметил жару на улице.

– Даже не вспотел! – сказал он вслух, щупая подмышку.

Такой расклад ему нравился. Адам частенько летом потел, отчего его новые белые рубашки быстро приобретали яркие желтые разводы. Запах был не менее яркий. Но сейчас ничего не случилось; он был сух и свеж, как из душа.

До открытия оставалось всего две минуты. Адам прошел к своему пустому, безликому столу и включил компьютер. Пока его рабочее место подзаряжалось током и оживало, словно монстр Франкенштейна, Адам поднялся на второй этаж в отдел кадров. На лестнице до ушей Адама долетели обрывки диалога мистера Говарда и Энтони, что-то оживленно обсуждавших в комнате охраны. Когда Адам появился в поле их зрения, Роберт Говард приветливо улыбнулся.