— Осилите?

— Легко, — истекая слюной, ответил Роман. — Уф, какойаромат! Я едва не теряю сознание.

Для разминки облизав чистую ложку, он занес ее надсалатницей и…

И раздался голос Вани.

— Солнышко, ты где? — донеслось (слава богу!) из спальни.

Роман возмущенно уставился на Липочку:

— Он что, проснулся?

— Видимо, да, — пожимая плечами, ответила она.

— После трех таблеток снотворного!!! — ужаснулся Роман и снадеждой спросил: — Или он бредит во сне?

Желтухин развеял его сомнения. Он явно хотел получить отжены ответ:

— Солнышко! Курочка моя, ты куда ушла?

— Это черт знает что такое! — возмутился Роман. — Что онсебе позволяет? Пожрать не дает! У него что, все время бессонница? Он спиткогда-нибудь или нет?

— Прошу вас, говорите тише, — взмолилась Липочка. — Обычноон спит.

— Ха! Спит! Три таблетки!

— Да, но у Вани большой вес и слабые нервы.

Желтухин, теряя терпение, снова воззвал, на этот раз уже стревогой:

— Мышка моя, ты жива?

Липочка, заикаясь, ответила:

— З-з-зайчик мой, я здесь.

Роман взбесился:

— Три таблетки сожрал и вопит! “Мышка-мышка!” Вот наглец!

— Напоминаю вам, он у себя дома, — зло прошипела Липочка.

— Солнышко, ты где? — повторил свой вопрос Желтухин. — И скем ты там разговариваешь?

— Ванечка, я здесь слушаю радио, — пропищала еле живая отстраха Липочка и показала Роману кулак.

Он дал ей знак, что будет молчать. Зато Желтухин молчать несобирался.

— Где — здесь? — с раздражением спросил он.

— На кухне.

— А что ты там делаешь ночью?

Липочка замешкаться с ответом. Издержавшись фантазией, онане знала что соврать. Роман в бешенстве хлопнул об стол ложкой и прошипел:

— Да что же он не спит, ваш Ваня!

— Не знаю, — растерялась Липочка. — Я приняла к тому всемеры.

Не дождавшись ответа жены, Иван Семенович поднялся с постелии пошлепал в кухню. Роман, услышав его шаги, заметался:

— Куда мне? Куда мне деваться?

Прятаться было абсолютно некуда: Роман велик — шкафы малы —стол без скатерти в центре кухни на высоких ножках. А шаги катастрофическиприближались.

— Делать нечего, — горько вздохнул Роман и, махнув рукой,полез под Липочкину ночную рубашку.

— Что вы творите? — испугалась она, оказывая вялоесопротивление.

— А куда еще мне прятаться? — возмутился Роман. — Вашарубашка пышная и опускается до самого пола. Надеюсь, вы придумаете каквыпроводить с кухни своего непоседу-Ваню.

Ответить ему Липочка не успела, на пороге вырос Желтухин.

Иван Семенович вырос на пороге кухни и строго спросил:

— Солнышко, почему ты не спишь?

Липочка стояла не жива не мертва. Не в силах вымолвить нислова, она беспомощно покосилась на стол, где царила салатница, и обреченноподумала: “Теперь я точно пропала!”

Но дело обстояло совсем не так. Источающая ароматный пароксалатница, до краев наполненная живительной манной кашей, подействовала наЖелтухина, как сигнал трубы на кавалерийского коня: он взбодрился. Взбодрилсяи, отбросив вопросы, закричал:

— Солнышко, ты гений! Это то, что мне больше таблеток нужно!

И метнулся к столу. Слопав кашу в один присест, ИванСеменович сытно рыгнул, довольно крякнул и, вставая из-за стола, сообщил:

— А теперь можно и поспать.

— Спокойной ночи, — прошелестела Липочка, изумленно глядя вудаляющуюся спину мужа.

На этот раз Желтухин заснул, едва коснувшись небритой щекойподушки. И спал уже не тем субтильным таблеточным сном, какой даровала емуфармацевты, а сном богатырским, замешанным на масляной манной каше. Каши этойнемеряно было теперь в Желтухинском нутре. От нее опускалась в самый низ животамогучая мужеская сила. Силу эту Иван Семенович чувствовал даже сквозь сон,отчего радостно строил планы на будущее: “Эх, покажу! Завтра всем покажу!Завтра всех оприходую!”

Тем временем, лишенный всяческого оптимизма Роман, грустнопокинул недра Липочкиной ночнушки. С ужасом обнаружив едва ли не вылизаннуюЖелтухиным салатницу, он с тоскливой надеждой воззрился на Липочку. Та,удрученно качая лохматой головкой, виновато сообщила:

— Больше нет ни капли. Пустая кастрюля.

— Горе мне горе! — убился Роман. — Злостное преследует меняневезение!

Страшась прогневить Всевышнего и Судьбу, Липочка возразила:

— Господь с вами, Роман, грех вам жаловаться на невезение.Когда мой Ваня на кухню зашел, я думала, что попались мы оба. А видите вышловсе как удачно: мой Ваня вас не заметил.

— Это единственное мое счастье, — вздохнул Роман, с уныниемглядя на пустую салатницу.

Увидев его безграничное отчаяние, Липочка решилась накрайность и предложила:

— Ну хотите, я новой каши сварю?

Он только махнул рукой и, горько отворачиваясь от салатницы,бросил:

— Некогда. Скоро рассвет.

— Тогда я вам дам бутербродов.

— Дайте хоть что-то, пока я не начал грызть кухонный стол, —взмолился Роман.

Наевшись черствого хлеба и заветренной колбасы с сыром,похожим на мыло, он скромно поблагодарил Липочку и попросил:

— Сходите в спальню и проверьте достаточно ли крепко спитваш Ваня.

Она сходила и, вернувшись, сообщила:

— Спит, как быков продавши.

— Тогда за дело, — скомандовал Роман, решительно устремляясьна балкон.

Пугая и одновременно восхищая своей ловкостью Липочку, онлегко перебрался через ограду и спрыгнул во владениях Глаши. Спрыгнул,повозился и взвыл.

— Что там еще не так? — прошептала Липочка.

— Бандита найти не могу.

— Может вам принести фонарик?

Роман взбеленился:

— Какой, к черту, фонарик, уже видно, как днем. Вы бы еще дообеда своего Ваню моей кашей кормили.