Я готовила хитроумную, изощренную месть. У моего проклятия был элегантный и сложный состав.

Но меня опередили. Мама узнала о том, что сделал К. Она взяла все в свои руки и прокляла так прокляла. Приложила "гения" по полной.

Она лишила меня удовольствия. Я взрослая ведьма, которая может сама за себя постоять. Мне не нужна была помощь, но она бы не была Бастиндой, дочерью Генгемы, если бы не вмешалась.

Конечно, она потом говорила, что хотела для меня справедливости. Но мне не нужна была справедливость, мне нужна была моя месть. И ключевое здесь — "моя".

Нет, сейчас, по прошествии времени, я могу понять, что мама действовала из лучших побуждений. Скорее всего, на ее месте я поступила бы также.

Ведьмовство ее было комплексное. К. получил энурез, бессонницу, неприятный запах изо рта, утку, которая постоянно за ним следит, атаки пчел три раза в неделю — это во-первых. Во-вторых, в-третьих и в-четвертых все гораздо хуже.

Чисто теоретически все эти напасти можно было бы принять за естественный ход событий. И таков был план моей мамы — поцокать языком, покачать головой и сказать что-то вроде: "Надо же, какой невезучий молодой человек".

Но я жаждала реванша, поэтому взяла полную ответственность на себя. Пусть я приписала себе мамино комплексное проклятие, но я тоже готовила ему много чего волшебного. Никогда не прощу обидчика. И самое худшее, что я позволила так с собой поступить, потому что доверилась, потому что полюбила.

Маги обычно болезненно воспринимают такие посягательства на жизнь, здоровье и магию. И проклясть одного мага — это как наступить на любимую мозоль всем остальным. Но мне было плевать. Я была готова к тому, что меня будут преследовать, ненавидеть и вот это вот все.

К. повел себя как конченый негодяй, который изо всех сил старается сохранить лицо и сломать игру, в которую и так влезла моя дорогая мамочка. Он объявил всем, что я не могла проклясть такого сильного гения, как он. Во мне говорит ревность, так как на вечеринках он "позволил себе некоторые вольности с дамами". И вообще он "не держит на меня зла", и что я "всегда была чересчур эмоциональной". И он "настоятельно просит меня не преследовать".

Как бы там ни было, я спокойно уехала и до недавнего времени была очень довольна своим пребыванием в заповедных лесах, вдали от остального безумного мира… пока сюда толпой не повалили гости.

Но проблема никуда не исчезла. Вряд ли К. смог побороть проклятье. Мама была в дикой ярости и колданула на славу. Хотя этот ушлый маг может извлечь пользу из любого своего положения. Уверена, он уже нашел впечатлительных особ, которые тут же пожелали заботиться об этом "добром и благородном человеке".

В общем, стоит написать несколько строчек в письме, и все благополучно выйдет из-под контроля.

Хотя, если подумать, контроль — это иллюзия. Никто не контролирует ничего. Кроме погоды, конечно, и смены времен года, и популяции магических созданий… но в глобальном философском смысле — разве можно контролировать, скажем, сердечные порывы, или совесть, или радость?

— Альберт, — позвала я, — принеси мне перо, бумагу и чернильницу из ящичка, там, в шкафчике.

Когда оборотень принес требуемое, я взялась за написание послания. Когда пишешь ведьме, нужно очень внимательно подбирать слова. Они и так могут вывернуться наизнанку в голове, занятой магическими делами. Как результат, вполне безобидное "привет" обеспечит недопонимание и обиды на долгие годы. Сначала я просто сидела и смотрела на белый лист. Концентрация достигла предела, и мне казалось, что еще немного — и на лбу выступит кровавый пот.

Я взяла перо, обмакнула его в чернила и уверенно вывела:

"Дорогая мама, надеюсь, ты и бабулечка пребываете в добром здравии. Признаю, что в нашу последнюю встречу отреагировала слишком остро. Вела себя неподобающе".

Пришлось перевести дух и вытереть мокрые ладони о юбку. После, обретя подобие уверенности, я смогла продолжить:

"До меня дошли слухи о том, что маги вновь одержимы смехотворными идеями господства и превосходства".

Тут у меня возникла мысль, что письмо могут перехватить и начнутся неудобные вопросы: "Почему это вы считаете идеи магов смехотворными?" И надо сказать, очень сложно объяснить мужчинам без чувства юмора, почему они выглядят глупо.

Последнюю фразу я испарила и переписала так:

"До меня дошли слухи о том, что ведьм выдают за магов. Ты уже осчастливила какого-нибудь несчастного? Еще мне сказали, что некоторые простые заклинания больше не рекомендуют использовать. Правда ли это? Как поживают твои любимые обезьяны?

У меня все хорошо. Я нахожусь в центре абсолютного Ничего. Здесь ничего не продают и не покупают. Деньги вообще бессмысленны. Есть озера, и реки, и горы. Появились оборотень и маг. У обоих целый букет трудностей. Не могу сказать, что они мне докучают, но несколько отвлекают от научных изысканий. В целом не могу жаловаться на скуку".

Я еще немного налила воды, приправив вежливыми фразами и витиеватыми пожеланиями всяческого благополучия.

Закончив, я сложила лист аккуратным треугольничком, надписала адрес. Прочитала заклинание. Попутный ветер явился с юго-востока и немедленно подхватил письмо, унося высоко вверх. Теперь я спокойна. Это был хороший и сильный поток. Он непременно доставит послание быстро и аккуратно.

Я почувствовала, что после такой тяжелой работы неплохо бы искупаться. Мне даже не надо было накладывать чары на посуду. Оборотень помоет. Когда кончится срок его службы, нужно будет завести другого слугу или на худой конец изготовить голема. Хотя они немного туповаты и чересчур пластичны.

***

Полуденное солнце так пригревало, что, пока я дошла до небольшого озерца, желание нырнуть с головой в прохладную воду сделалось нестерпимым. Песок прогрелся и ласкал ступни.

Я торопливо сняла с себя все, чтобы между мной и водой не осталось преград, и ринулась вперед, поднимая тучу брызг. Нырнула с головой и, проплыв немного под водой, вынырнула и долго фыркала, стараясь восстановить дыхание.

Ноги коснулся плавник водяного, я посмотрела вниз, чтобы увидеть это редкое создание в толще воды, но озеро не отличалось прозрачностью, и я смогла увидеть только собственное отражение, подернутое рябью.

Тут меня словно ударило. Озеро — это не что иное, как огромное зеркало. Я быстро поплыла к берегу.

Конечно. Решение самой сложной задачки приходит в самый неожиданный момент, нужно держать сознание открытым и не отгораживаться от мира.

Я стояла по пояс в воде. Мокрые волосы окутывали тело, и в зыбком, лишенном ярких цветов отражении я напоминала самой себе ундину.

Поверхность озерца начала выравниваться под натиском чар. Прозрачные и невесомые, словно паутинка, они струились мягким туманом. Я добавила немного прочности, чтобы Мерлин или Нилрем не смогли пробиться с той стороны и втянуть меня в их пространство. Нет, это мне ни к чему. Невидимый заслон, что я поставила, был крепок, словно стена.